Ты забыла про их товарку, Матякину.
Лидии Ивановне не до тебя, она имеет виды на поручика Потулова. Он теперь не такой усердный гуляка и выпивоха.
Вот оно что, тогда отобьемся! заверил ее штабс-ротмистр, улыбаясь. Э-э, да где ж твои веснушки, сестрица? Неужто вывела?
Сами собой исчезли. Видно, время пришло А, что Авксентий Евстигнеич?.. По-прежнему служит в Москве? Какой он из себя? В Головниных?
Ведь поближе к нему ты и перебрался, когда не стало Ирины Григорьевны, вставил Извольский. Что и говорить, единственный ребенок!
У братца было три мальчика и четыре девочки, но остался лишь один Авксентий, вздохнула хозяйка. Если бы не колики да оспа, и мы сейчас бы воспитывали восьмерых детей Ох, не будем о грустном!
В детстве и юности Авксентй и впрямь на мать был больше похож, сказал Хитрово-Квашнин. Теперь наше, хитрово-квашнинское, в нем проглядывает В отставку, слава Богу, вышел. Ждал я этого. Оставил ему Нескучное, а сам сюда. Третьего дня к вечеру и прибыл в Харитоновку Сходил на кладбище, всплакнул Вот ведь какая штука, горазды мы ценить близкого человека только после его ухода навеки вечные А могилка покойницы, слава Богу, в пригожем виде! Что и говорить, крепостные любили Ирину Григорьевну.
За дверями послышались шаркающие шаги, и на пороге показалась миловидная старушка в чепце старинного покроя и коричневом шелковом платье. Прищурившись и поднеся руку к глазам, она неторопливо осмотрела парадное крыльцо. Это была семидесятилетняя мать хозяина дома.
Кто ж это к нам пожаловал? проговорила она нараспев, остановив взгляд на госте. Никак, Хитрово-Квашнин!
Он, матушка, сказал Извольский. Приехал насовсем, в Нескучное уж больше не вернется. Сыну оставил старинное прадедовское поместье.
Отставной штабс-ротмистр поцеловал старушке морщинистую руку. На каждом пальце у нее тускло поблескивал либо перстенек, либо колечко, а на запястьях виднелись старинные браслеты с драгоценными каменьями.
Рад встрече, Анфия Филимоновна. Как здоровье?
Какое здоровье, отец мой?.. Живу, и слава Богу!.. Cпину отпустит, сердце прихватит, подагра утихнет, мигрень одолеет. Так-то А ты, смотрю, вылитый Харитон Авксентьичцарствие ему небесное!.. Ну, с приездом!
Спасибо, что вспомнили батюшку, сударыня, поблагодарил пожилую дворянку Хитрово-Квашнин. Он вас, насколько я знаю, уважал.
Уважал? Он готов был сватов ко мне заслать, да Авксентий Евстафьевич запрет наложил. Олимпиаду Рахманинову вместо меня выбрал. Федцовы в глазах твоего деда были не такими родовитыми, как Рахманиновы В старину дворяне больно разборчивы были, чуть ниже рангом сосед, на него уж и не смотрят, важничают. Время прошло, и что ж? Какую свадьбу закатила Евпраксия Ивановна Рахманинова, женив своего сына Георгия на моей двоюродной племяннице Марии, дочери секунд-майора Федцова! Молодые венчались в Знаменском, а когда ночью отправились к ней, в Казинку, то на всем протяжении путиверст пятьдесятсвадебному кортежу дорогу освещали смоляные бочки! Такой фейерверк устроила на свадьбе, что имение едва не спалила!
Как нашел родное гнездо? спросил у гостя Извольский. Слышал, управляющий не очень-то радел о Харитоновке.
Есть, на что жаловаться. Приказчиктакая скотина, что не приведи Господь!.. Везде упущения и недосмотр, дышло ему в горло! Оставь таких подлецов без присмотра, они тебе сюрпризов-то наделают!
Нынче это не редкость, согласилась Анфия Филимоновна, покачивая головой. В прежнее время того не было. Люди не вольничали, дело делали и страх имели. Помню, отец мой оставлял имение на управляющего без всякой боязни. Знал, приедет, все будет на месте, а то и с прибытком. Вот как!
Верно, поддержал мать Извольский. Сегодня отовсюду слышишь: староста пройдоха, управляющийвор, разбойник Беда с ними! А в дальних владениях что творится? Приказчики каждый год планы повышения доходности поместий составляют, уверяют, что справятся, а приедешь к ним, конь не валялся!.. Ну, довольно об этом!.. Что ж, Евстигней Харитоныч, служил ты там, в Подмосковье, или занимался хозяйством?
Елена Пантелеевна повернулась к мужу и с удивлением воззрилась на него.
Свет мой, забыл ты, что ли?.. Служил братец, в письмах писано.
Ах, да, в заседателях.
Хитрово-Квашнин улыбнулся. Контузия отставного полковника нет-нет, да и сказывалась на его памяти.
Нет, не в заседателях, Андрей Василич. Тамошнее дворянство дважды избирало меня на должность земского исправника. Опыт, если помнишь, у меня в этом деле имелсядо отъезда и здесь был капитаном-исправником.
И как ты со своей ногой да все по этой хлопотной должности Тебя, кажется, ранило под Малоярославцем?
Под Вязьмой А дело это у меня, сам знаешь, в крови. Покойный батюшкацарствие ему небесное! еще при воеводах ловил воров да татей. Да и хромота небольшая, попривык уж, справляюсь.
Ну, конечно, под Вязьмой. Там ты и заслужил свой орден Многие русские офицеры проявили на поле доблесть и мужество. Всыпали тогда мы Бонапартишке! Ох, всыпали!.. Что, Анри, дали мы прикурить вашему Наполеону? обратился Извольский к щуплому молодому человеку.
Тот сконфуженно опустил глаза, поправляя большие круглые очки в костяной оправе.
Я за дружьба межьду француз и рюсский.
Конечно, за дружбу!.. А если французики вновь сунутся к нам, то наши чудо-богатыри зададут им перца не хуже, чем в двенадцатом!.. Так, пока время позволяет, сходим-ка мы, Евстигней Харитоныч, на двор. Мне не терпится показать тебе конюшню и псарню.
Что б недолго там, душа моя, напомнила мужу Елена Пантелеевна. Гости уж скоро пожалуют.
ГЛАВА 2
Извольский сначала показал гостю оранжерею, находившуюся справа от господского дома, среди яблонь и вишен густого сада. В продолговатом деревянном здании росли померанцевые, персиковые и лимонные деревья, выращивались груши-бергамоты, абрикосы, ананасы, сливы, черешни. Один из уголков украшали карликовые пальмы, рододендроны, орхидеи. Пахло влажной землей и цветочным нектаром.
Как тебе оранжерейка? обратился полковник к Хитрово-Квашнину. Лет пять, как построена. Денег на обустройство потратилуйму!.. А ведь красивое местечко, верно?
Не то слово! ответствовал тот. Я планировал завести оранжерею в Подмосковье, да руки не дошли. Все некогда было, то одно дело, то другое Попробую осуществить задуманное в Харитоновке.
Выйдя из оранжереи, Извольский провел гостя по дорожке, обсаженной белой сиренью, на обширный хозяйственный двор.
А вот и новая конюшенка! проговорил он с гордостью, приблизившись к крепкому и высокому строению. Прежнюю безжалостно снес! Не устраивала меня никоим образом. А на эту и посмотреть приятно, не правда ли?
Фасад конюшни смотрел на восток, навстречу солнцу. В ней имелись две двери, высокие потолки и достаточное количество окошек. В чисто прибранных денниках стояли породистые вороные, гнедые, серые, буланые, саврасые и соловые лошади. Все ухоженные, расчесанные, лоснящиеся от избытка внимания. Видно было, что содержанию животных хозяин придавал большое значение.
У меня строго, сказал Извольский, осматривая конюшню зорким оком. Уборка денников каждый день, раз в неделю чистят все принадлежности. Все тут проветривается, под потолком сделаны нужные отверстия. Зимой здесь тепло, летом прохладно и сухо. Ясли нарочно укрепил повыше, что б лошади приучались красиво держать голову. Сапом ни одна из них не страдала. Не дай Бог плесень или сырость какую замечу! Пятьдесят плетей без разговора! Крыс и в помине нет, под полом битое стекло.
При виде хозяина лошади оживились, закивали головами, стали громко пофыркивать. Он подошел к крупному буланому коню с короткой челкой и белой полоской на лбу и погладил его по боку.
Ну, что, Волшебник, не все тут еще сгрыз?.. Отличный жеребец, быстр как молния. В прошлом годе на скачках в Лебедяни взял первый приз. Обошел, шельмец, на последних саженях всех, включая Барона, голицынского призового жеребца, который теперь в собственности у моего троюродного брата! Воейковы, Тиньковы, Терпигоревы и Хвощинский только руками развели!.. Пытались перекупить, куда там, даже и не подумал торговаться! Хорош конь, слов нет, а дурную привычку завелповадился глодать кормушку и стенки у стойла Не отучил, Прохор?