Я уже сообщил ему, что вы ждете его к себе. Он обещал сразу быть у вас, как только врачи отпустят его из госпиталя.
За ним наблюдают?
Да. Но Савик и не думает бежать, гауптштурмфюрер. Уже скоро его первый концерт в городе. Я сам просмотрел репертуар.
И что там?
Русские песни, которые поёт певец Лещенко. А Лещенко выступал в 30-е годы в Европе. И он подданный королевства Румыния.
А Савик Нечипоренко?
Также имеет румынское гражданство, гауптштурмфюрер.
Вы смотрели его документы?
Да. Я ведь вам их показывал.
Я не о личных документах говорю, Генке. Что с его концертными бумагами?
С документами все в порядке.
Однако мне не нравятся обстоятельства его приезда в Харьков.
Это война, гауптштурмфюрер. Всякий может нарваться на террористов. И то, что группу артистов случайно приняли за наш конвой неудивительно. Их машина с реквизитом военная и вполне могла перевозить солдат.
Возможно, что вы правы, Генке.
И Савика почти носят на руках румынские офицеры, что проходят лечение в Харькове.
Мне нет дела до мнения румынских офицеров, Генке.
А напрасно, гауптштурмфюрер. Среди них есть майор Драгалина.
И кто это такой?
Вы не знаете? Майор Ион Драгалина сын генерала Корнелиу Драгалина, командующего 6-м румынским корпусом. Он недавно был награжден Рыцарским крестом
***
Харьков.
Ул. Сумская, дом100.
Управление службы СД генерального округа «Харьков».
18 мая 1942 года.
Савик Нечипоренко.
Савик Нечипоренко прибыл в управление гестапо на автомобиле который выделили ему румыны, на все время его пребывания в Харькове. Майор Ион Драгалина из 6-го армейского корпуса новосформированной 4-й румынской армии высказал свое удивление вызову в гестапо.
Драгалина находился в госпитале на излечении и среди румынских офицеров был завсегдатаем концертов Нечипоренко.
Почему это они вызывают вас, Савик? Вы гражданин королевства Румыния. И мы союзники в этой войне.
Очевидно, что гестапо интересуют подробности моего пребывания у партизан.
Они сами не могут обеспечить безопасность своего тыла, а допрашивают пострадавших вместо того чтобы работать.
Но я готов посетить местное гестапо, майор. Мне ведь не трудно еще раз дать им показания, если они им так нужны.
Если возникнут проблемы, сразу известите меня. Савик. Без церемоний!
Спасибо, майор. Но не думаю, что это понадобится.
Машина в вашем распоряжении, Савик и мой шофер.
А вот за это отдельное спасибо, майор.
Надеюсь мы еще встретимся в Харькове, Савик?
Почту за честь, майор распить с вами бутылку коньяка.
Ловлю вас на слове, Савик.
Нечипоренко сел в авто и приказал шоферу везти его к управлению службы СД. И уже через полчаса Савик сидел в кабинете гауптштурмфюрера Вильке.
Я не хотел вас беспокоить, господин Нечипоренко.
Какое беспокойство, господин гауптштурмфюрер? Я все понимаю. И готов осветить на ваши вопросы. Хотя я уже говорил с офицером гестапо, когда был в госпитале.
Нечипоренко показал на раненую руку.
Все это простая формальность, господин Нечипоренко. Или вы предпочитаете русский язык?
О! Господин гауптштурмфюрер хорошо говорит по-русски. А я, как видите, с немецким испытываю затруднения.
Не стоит на себя наговаривать, господин Нечипоренко.
Но в Кишиневе все говорят по-русски и там это родной язык для многих. И мой родной язык тоже русский.
Вы знакомы с майором Драгалиной?
Он был на моих концертах в Кишиневе. Но близко мы не были знакомы. Я познакомился с ним только здесь в Харькове. Майор проходит лечение после ранения. И он нашел мне нового аккомпаниатора!
Вот как?
Мой аккомпаниатор погиб во время нападения партизан. Ужасная судьба быть погребенным в чужой земле. Я ведь и сам играю на рояле. И неплохо. Смею вас уверить. Но моя рука. И майор привел мне отличного парня. Виртуоз! Я возьму его к себе.
Скажите, господин Нечипоренко.
Прошу вас называть меня просто Савик. Я к этому привык. Не нужно «господина Нечипоренко».
Как пожелаете, Савик. Расскажите мне о нападении партизан.
О! Это было так стремительно, что я даже опомниться не успел. Да еще и ранение. Нападавшие действовали слишком стремительно. Они были в таких костюмах в широких балахонах с пятнами и с ветками, которые были на их касках. Они выпрыгнули словно из-под земли, герр Вильке. Признаюсь вам. Я испугался.
Значит, действовали они как профессионалы?
Наверное, так, ибо я не знаю, как они действуют. Я человек не военный, герр Вильке.
Но что они хотели от вас?
От меня ничего. Они искали какие-то документы. И спрашивали про штабного офицера. Потом поняли, что ошибись, когда нашли в сопровождавшей нас машине реквизит и музыкальные инструменты. Многие из них утеряны. Мы взяли только самое ценное. Мой акордеон. Две гитары.
И вас держали в отряде?
Это была какая-то временная стоянка. Капитального жилья там не было. Палатки.
И вы пробыли у них неделю.
Шесть дней, гауптштурмфюрер. Потом нас отпустили.
И вернули документы?
Это они сделали сразу. Мой румынский паспорт был мне возвращен. Как и моей второй певице.
Что вы делали у них?
Пел, ответил Савик.
Пели?
Они оказались любителями песен господина Лещенко. И я пел для них. И скажу вам правду, зрители они благодарные.
Вам все равно для кого петь?
Нечипоренко спокойно пожал плечами и ответил:
Я артист, а не политик. Да и раздражать людей с оружием в руках себе дороже. Тело моего аккомпаниатора до сих пор у меня перед глазами. А ведь на его месте мог оказаться и я.
Савик снова показал глазами на свою забинтованную правую руку
Глава 9Кузина Савика Нечипоренко.
Харьков.
Концерт.
Группа Савика Нечипоренко.
23 мая, 1942 год.
Немцы были в приподнятом настроении. Обстановка на фронте тому способствовала. 17 мая 1-я танковая армия Клейста нанесла удар по наступающим частям Красной Армии. И уже в первый день наступления немцам удалось прорвать оборону 9-й советской армии Южного фронта. К 23 мая значительная часть группировки Красной армии оказалась в окружении в треугольнике Мерефа-Лозовая-Балаклея.
Именно в этой обстановке пришлось выступать на первом концерте Савику Нечипоренко. Они с Жорой подготовили пять песен, которые исполнит Савик.
Нам нужно понравиться публике, сказал Жора.
Думаешь, что начать стоит с русского романса? Но я не так хорош в этом.
Нет. Романс слишком сложно. У нас нет времени на репетиции. Румынская песенка.
Румынская?
Да я тебя в два счета научу. В зале будут румынские офицеры.
Но за день до концерта с Нечипоренко говорил начальник гестапо города Харькова оберштурмбанфюрер Клейнер.
Завтра стараниями немецкого командования вы даете свой первый концерт в городе, господин Нечипоренко.
Я благодарен немецкому командованию за представленную возможность.
Просто благодарности мало, господин Нечипоренко, сказал Клейнер. Вы должны показать населению, что Германия освободила их от ига большевиков. Что вы намерены исполнить?
Планируется начать концерт румынской народной песней. Затем две песни из репертуара господина Лещенко. С этими песнями господин Лещенко объездил всю Европу в 30-е годы, герр Клейнер.
Это хорошо, но в самом начале нам нужно не это!
Но в зале будут офицеры румынской армии, герр Клейнер.
Это понятно, господин Нечипоренко. Но город освободили немецкие войска. И им стоит отдать должное в первую очередь. Да, в зале будут не только офицеры вермахта, но и румынской и венгерской армий. Но немцам стоит отдать должное. Как вы считаете, господин Нечипоренко?
Как прикажете, герр Клейнер.
Вот и отлично! Вы поёте на немецком, господин Нечипоренко?
Нет, герр Клейнер.
Совсем?
Я не имею опыта исполнения немецких песен.
Но ваш аккомпаниатор способен сыграть на рояле немецкую патриотическую музыку? Вагнера, например.
Я этого не знаю, мы знакомы с новым пианистом не так давно. Мой погибший аккомпаниатор это умел. Да и я умел, до моего ранения. Но теперь уже не смогу.