Что-то еще примешивалось к этому ужасному запаху.
Клер заглянула на маленькую кухню стряпчегоцарство его кухарки-любовницы.
Из липовой кадки перло наружу вспухшее тесто.
Пахло сдобой
Клер едва сдержала слезыэти несчастные они утром собирались печь и есть за завтраком сладкие пироги.
Глава 5Осмотр
Тела жертв стражники (вызванные из уезда Комаровским сразу после нападения на английскую гувернантку) перенесли в заброшенный каретный сарайон находился у канала и Посниковой не принадлежал. Клер Клермонт, переговорив с Юлией, прислала туда льда из кухонных погребов и много свечей. В сарай притащили лавки и уложили на них трупы, обложив их льдом. Денщик графа по имени Вольдемар лично гонял на своей старой пузатой кляче в Одинцово к местному полицмейстеру, но так и не добился от того прокуиз многодневного запоя пьяницу не вывели даже два ушата холодной воды, которыми денщик графа лично и без всякой церемонии окатил его.
В результате Комаровский и Гамбс начали осмотр тел вдвоем, уединившись в каретном сарае при свечах.
Света у нас достаточно, заметил немец-управляющий, надевая кожаный фартук, в котором обычно проводил химические опыты. Мадемуазель Клер умница, постаралась.
Английская роза, хрипло сказал Евграф Комаровский, снимая свой редингот. Он остался в черном жилете и рубашке, отстегнул запонки, засучил рукава на мускулистых руках и снял свой черный небрежно повязанный галстук.
Ножницами для стрижки овец Гамбс начал разрезать на старике-стряпчем ватный халат. Разрезал ночную сорочку на кухарке. Они осмотрели одежду вместе. Комаровский изучил узел на витом шнуре халата, проверил карманы. Достал очки стряпчего и табакерку с нюхательным табаком.
Его не с постели подняли ночью, заметил он. Он еще не ложился. У него на ногах шерстяные носкив такую-то жару. Вряд ли он спал в постели в носках. Хотя старичок, подагрик Как его звали-то?
Лука Лукич Петухов. Его дочкаАглая, ей и двадцати лет не исполнилось. Красивая была, хотя сейчас поверить в сие трудно. Гамбс смотрел на вымазанное кровью тело девушки с разрубленным, изуродованным лицом. А кухарка их Мавра. Сам Петухов был человек тихий, безобидный. Однако въедливый крючкотвор. Много тяжб вел в судах и все успешно.
Дела барыни он вел?
Нет. И в барском доме не бывал. Юлия Борисовна часто приглашала Аглаю в домта ноты ей переписывала, к ней у нас всегда по-доброму относились, Юлия Борисовна ей денег давала за переписку. С девицы начнем или со старика?
Комаровский кивнул на труп стряпчего. Голый и дряблый, с ножом, всаженным в живот, он выглядел не менее пугающе, чем другие два тела.
Гамбс надел кожаные рукавицы и потянул за рукоятку ножа. Но у него не вышло его вытащить из тела.
О, майн готт Нож-то провернули, видно, в подвздошную кость вонзился!
Комаровский надел вторую пару кожаных перчаток из саквояжа Гамбса с инструментами и сам потянул нож из раны. Дернулвытащил. Осмотрел рукоятку и лезвие.
Интересная какая вещь, а, Христофор Бонифатьевич?
Гамбс пожал плечами:
Оружиеэто по вашей части, господин граф.
Оружие действительно было необычными не кинжал с прямым лезвием, и не нож, и не тесаккривой, изогнутый с расширяющимся утяжеленным концом и витой рукояткой. Никаких острых линий, обтекаемая форма. Грозное оружие.
Никогда такого я не видел, признался Комаровский. Дорогая вещь, работа тонкая, иностранная, и сталь высшего качества. Он провел пальцем по окровавленному лезвию.
Рана смертельная, констатировал Гамбс. Такой штукой убийца ему все внутренности повредил сразу. С такой силой вогнал, что и сам, наверное, вытащить не смог, поэтому бросил такую заметную улику на месте преступления.
Да, пожалуй, но, возможно, и нет. Комаровский повернулся к телу мертвой кухарки. А здесь что у нас?
Кухарка Мавра она у них в доме всем командовала и самим стряпчим. Гамбс вздохнул. Прямой удар в лицо большой силы. Тоже смертельный.
Я прав? Ее ударили топором?
Наверное. Гамбс осматривал тело кухарки.
Убийца вломился в их дом с топором и кинжалом странной формы?
Окно-то выбито! Не рукой же он его вынес. Значит, топором!
Да, окно выбито в комнате девицы. Только вопрос как. Комаровский наклонился и поднял с пола окровавленную рубаху кухарки, из нее выпали какие-то грязные бурые тряпки.
У нее кровь запеклась между ног, сказал он. Тоже имел место акт насилия? А, Христофор Бонифатьевич?
Нет. Взмокший от усердия Гамбс наконец-то закончил осмотр, вытер тыльной стороной руки потную лысину. Я признаков сего не вижу там. В ее женском естестве.
А кровь на ляжках?
Визит полной луны это. Женские регулы. Гамбс вернул инструмент в саквояж. Женщина она была еще в самом соку, несмотря на тучность и скверные зубы.
Значит, красные мундиры пришли, брякнул Комаровский прямо по-военному. Стряпчий с ней спал в свое удовольствие. Но и ее с постели не подняли в ту ночь. Они оба еще спать не ложились, только собирались.
Услыхали грохот в комнате Аглаи, когда убийца туда вломился, и бросились на помощь
Нет, непохоже. Картина вроде как совсем другая в доме. Но я еще не разобрался досконально там, заметил Комаровский. Ну а теперь главная наша жертванесчастная девица. Надо вытащить из нее этот ужас, он кивнул на подсвечник, торчавший из тела Аглаи, она лежала на лавке на бокутак, чтобы было удобнее производить полный осмотр.
Гамбс со страдальческой гримасой на лице наклонился.
До чего же доходит существо человеческое в жестокости своей к ближнему и слабому, посетовал он, передавая окровавленный подсвечник Комаровскому.
Это их вещь? Дешевое изделие. Вряд ли убийца принес с собой подсвечник, схватил тот, что стоял у кровати. Вы, Христофор Бонифатьевич, в доме сказали мне, будто она уже умерла, когда ее тело начали истязать?
Да. Такая рана. Гамбс осматривал рану на лице Аглаи. И опять у нас удар большой силы и тяжелое острое лезвие. Топор был в руках убийцы, здесь это видно!
Убийца ей волосы тумбой к полу пришпилил, выходит, был не уверен, что она мертва, хотел ее обездвижить.
То была агония, она могла биться головой об пол.
Какое удовольствие насиловать труп?
Извращенное. Гамбс глянул на тело девушки. И потом повторяюона, возможно, еще жива была в тот момент, умирала, когда он терзал ее.
Осмотрите ее женское естество, тихо попросил Комаровский.
Гамбс начал молча это делатьуже визуально, без инструментов.
Комаровский отвернулся к окну. Смотрел на полную луну, что заглядывала в пыльное окно каретного сарая, плывя в дымке легких туч над парком, каналом и прудами. Тихая, благодатная августовская ночьживительная прохлада в предвкушении дневного палящего зноя
Я следов плотских, оставленных убийцей в ходе насилия, не нахожу, сказал Гамбс. Кажется мне, что это был необычный акт соития.
Убийца изнасиловал жертву при помощи медного подсвечника? глухо спросил Комаровский.
Да, причем произвел действия, которые с женским полом как бы не приняты, хотя все это дело вкуса, конечно.
И о чем это может говорить?
Гамбс пожал плечами.
О том, что убийца страдает душевной болезнью? Или что он буйно помешанный? спросил Комаровский. Или же онразнузданное похотливое животное, раб своих самых низменных инстинктов?
Это вопросы душевного здоровья и морали, Евграф Федотович, а мы с вами материальными делами заняты этой ночьюосмотром тел.
Водятся сумасшедшие в здешней округе?
Не знаю. Подобные вопросы далеки от сферы моих деловых и научных интересов, уж не прогневайтесь.
В дверь каретного сарая постучали.
Комаровский сам открыл запертую на засов дверь, вышел и прислонился к ней спиной. Его денщик Вольдемар кого-то тайно под покровом ночи привел к сараю.
Клер Клермонт этого человека узнала бы. Он уже появлялсянакануне во время той самой «безобразной сцены», что разыгралась здесь в Иславском. И вот сейчас он стоял у каретного сарая.
А, это ты опять, бросил ему Комаровский. Как там тебя, я забыл?