Кто? искренне удивился я.
Николай Александрович. Саныч, помощник мой
А! Ну да, говорили
Так вот, его исчезновением будут заниматься те, кто должен этим заниматься, нам же полагается выполнять свою работу, капитан выдержал продолжительную паузу, по-прежнему глядя мне в глаза. Для этого необходимы опыт и знания.
Он замолчал, наверное для того чтобы дать возможность мне вставить свое слово. Что можно было сказать, я не знал, потому медленно кивнул и слегка пожал плечами. Этого оказалось достаточно.
Да, я к тебе присматривался, а учитывая то, что уже случилось и что еще может произойти, делаю следующий выводты справишься! Да должен справиться. К тому же за тебя поручились. Пожалуй, единственный человек на свете, мнение которого для меня по-настоящему важно. Сталкивались вы с нейкапитан выпрямился, прокашлялся и торжественно добавил: Решено, ты утвержден!
Последние слова, сказанные с отчетливо слышимыми нотками пафоса, окончательно сбили меня с толку. Я посмотрел на собеседника, мечтая лишь о том, чтобы понять, что это все значит и почему меня постоянно куда-то назначают или утверждают?
Сам понимаешь, морячки у меня гораздо опытнее тебя будут, но они всего лишь матросы. Опыта полно, знаний ноль даже меньше того. Ты же у нас с образованием
С незаконченным образованием, услышал я свое бормотание.
Это тоже сойдет за не имением другой альтернативы. Так что скажешь, ты согласен?
Но с чем я должен быть согласен?
С повышением. Хочу назначить тебя помощником, старшим. Вместо Саныча покойного, он заметно помрачнел и перестал наконец-то сверлить меня глазами. Именно так, я далеко не первый день в море, а северные моря они особенные, они своего не отдадут. Николая мы более не увидим
Опять пауза, на этот раз тягостная и затянувшаяся. Я заерзал на диване, чувствуя себя не в своей тарелке, думаю, дело в том, что к исчезновению помощника капитана я имел-таки некоторое отношение. С каждой минутой тишины все острее чувствовалось горе капитана. Наверняка они с помощником давно знакомы, друзья, скорее всего. Для него потеря друга сильный удар. Я даже начал подумывать о том, что правильным было бы рассказать все, что знаю. По всему же виднокапитан человек понятливый, он не просто поймет, он подскажет
Ладно. Ты пока иди к себе, думай, размышляй, даю тебе сутки. Завтра в это же время жду у себя с ответом, прервал молчание мой собеседник. Он коротко кивнул, отошел к столу и снова склонился над картами. Весь его облик красноречиво свидетельствовал о том, что разговор окончен
Туман принял меня и укутал своей изрядно надоевшей сыростью. Все как раньше, но теперь он был не просто туманом, в его насыщенной влажности отчетливо чувствовались нотки табака. Казалось, он и не водяной пар вовсе, а клубы густого дурманящего дыма, лишь слегка разбавленные редкими хлопьями морских испарений.
Вокруг меня, то ли в дыму, то ли в тумане, размеренно покачивались силуэты. Люди. Казалось, они выстроились вдоль дорожки, возможно, с целью посмотреть на меня. Полупрозрачные в неверном свете силуэты раскачивались, заставляя колебаться хлопья атмосферной ваты. Некоторые из них коротко кивали мне, будто старому знакомому, иные протягивали руки, стараясь коснуться. Те, которые были ближе, и которых я мог рассмотреть, часто переглядывались, шушукались, шептались между собой. Разные голоса, разные слова, разные наречия. Не было в них угрозы, страха не было, одно лишь острое любопытство.
Мне стало не по себе, не привык я к излишнему вниманию. Страшно захотелось сбежать, оказаться у себя в казарме, забраться под одеяло, накрыться с головой и забыть обо всем на свете. Конечно, так и будет, но будет после, сначала надо выдержать, осилить дорогу среди силуэтов, или
Здравствуйте! громко поздоровался я.
Одно единственное слово произвело эффект взорвавшейся бомбы. Туман покачнулся, отхлынул от деревянной тропинки, оттесняя тех, кто провожал меня взглядами. Один за другим они вздрагивали и исчезали в белесо-серой полумгле
Я просто поздороваться хотел, прошептал я, удивленный реакцией на мой голос. Все-таки живем рядом, надо хоть познакомиться. Меня Витькой зовут
К тому времени зрители уже исчезли. Остались только голоса. Их тембр слегка изменился, не было в них больше любопытства, было одно сплошное равнодушие, в котором сквозили нотки, чего-то, очень похожего на самое настоящее раздражение.
Не могу сказать, что я расстроился из-за отсутствия внимания. Как раз наоборот, успокоился. Можно предположитьотобрал спокойствие у тех из тумана. Но даже если и так, меня это нисколечко не волновало. Меня занимало лишь то, что я уже почти пришел. Еще с десяток метров, спуск и я практически дома.
В просвете между туманными хлопьями собственным светом блеснули перила. Лестница. Я подошел ближе, занес ногу над верхней ступенькой. Занес и замер. Слух уловил обрывок разговора.
Капитан сделает, да я об этом и не печалюсьслышалось из туманной мглы. Просто не нравится мне все это, да и сам он мне не по душе. Подумать только, столько времени прошло, а он все сидит в трюме, не высовывается. Начинаю подозревать, что от нас что-то скрывают. Прячется он от кого-то, не иначе как натворил что-то, ну ничего, пусть только попробует вода холодная, глубины большие
Я сразу понялречь идет обо мне. Других вариантов быть не могло. Да, но что это могло значить? Именно то, чем и было на самом делетам, в тумане, скрывается тот, кто уже убил двоих и намекает на скорое убийство третьего, меня
Пальцы сжали поручень, совершенно не желая его выпускать. Я весь задрожал, большая часть сознания упорно твердиланадо уходить, надо прятаться, но это был шанс увидеть того, кто стоял за всеми недавними событиями! Увидеть его, запомнить, а после уже решать, что делать, как поступить.
С огромным трудом удалось оторвать руку от поручня. Я шагнул в сторону, поднырнул под ограждение, спрыгнул с деревянного настила и медленно побрел туда, откуда доносились звуки. Ноги проваливались в глубокий снег. Хотелось ускорить шаг, вот только как! Тут, что ползком, что на четвереньках, скорость одна
Земля под ногами дрогнула. Пласт снега, а вместе с ним и я сам медленно сдвинулись в сторону обрыва. Я застыл в надежде избежать падения. Руки изо всех сил старались поддерживать равновесие. Это получалось, вот только пользы от него никакой. Какая разница, как падать, стоя или лежа? Кстати, лежа было бы спокойнее.
Глыба спрессованного снега вибрировала. Частота вибрации все возрастала, как и амплитуда. Послышался шум, падающего со склона снега. Он доносился снизу, оттуда, куда и я очень скоро упаду. На мгновение все заглушил хохот. Наверняка тот, кого я пытался выследить смеется над очередной моей неудачей. Но это ничего, пускай хохочет, мне главное выжить, тогда он от меня никуда не скроется
Пласт перестал дрожать и резко ушел из-под моих ног. Я, сам толком не понимая природы этого явления, на мгновение завис в воздухе. В тот самый момент просто рядом со мной из тумана выплыл силуэт. Лицо, каменное, неестественное, будто маска. Коротко стриженый мужчина со шрамом, пересекающим левую половину лица. Он злорадно ухмыльнулся и протянул ко мне руки, не иначе как в попытке подтолкнуть. Этого не понадобилось, мое тело вспомнило, что такое гравитация и камнем устремилось вниз.
В мановение ока я догнал отколовшуюся льдину, согнул ноги и, изображая профессионального сноубордиста, съехал с достаточно крутого склона. Спустился удачно, лишь в тот момент, когда до ровной поверхности оставалось не более метра, не смог устоять, свалился на бок и сильно ударился спиной. Некоторое время перед глазами весело выплясывали яркие пятна, но они быстро разбежались, уступая место темноте и самому настоящему блаженству. Этим воспользовалось своенравное сознание. Затуманилось оно, давая возможность организму самому разбираться со своими проблемами.
Первое, что я услышал, когда открыл глаза, был хохот. Громкий смех, от которого веяло сумасшествием. Минута прошла, никак не меньше, пока я наконец-то понялэто мой смех! Искренне удивился своей несвоевременной смешливости. Приподнял голову, удивляясь тому, что она поднимается, огляделся. Действительно это я. Лежу на спине, на чуть влажном песке, смотрю в туманную высь и заразительно так хохочу. Не иначе как нервное