Глава восьмая
Домашние хлопоты
Монотонный стук капель разбивающихся о дно пустой жестяной банки все еще хранящей следы тушенки начинал раздражать. Размеренная дробь становилась все громче, ее частота нарастала, балансируя на той грани, которая отделяет каплепадение от сплошного ручейка. Падали капли, отбиваясь пульсом в голове, навевали нехорошие мысли, нервировали, выводили из равновесия
Я сидел у печки, мрачно смотрел на веселое пламя, согревающее пальцы, гнал прочь мысли, уговаривал себя ни о чем не думать. Старался изо всех сил, вот только получалось не очень. Все чаще сосредоточенность отступала, накатывала растерянность, отчего взгляд бесцельно блуждал по комнате, перепрыгивая с одного предмета на другой. Обегал он небольшую часть помещения, более или менее освещенную пламенем и упорно возвращался к ближайшему стеллажу, тому, полки которого я пустил на дрова. Пробудившаяся в первое время совесть, кричавшая о том, что нехорошо ломать чужое, согревшись, умолкла, не унимался только трезвый расчет. Приходило пониманиеэто не дело. Допустим, разберу я все, что есть деревянного в домике, заброшу в топку, а что дальше? Насколько мне хватит полок, стеллажей, да пусть даже я половицы оторву! На неделю? Дней на десять? Наивная надежда на то, что скоро можно будет заканчивать отопительный сезон, промелькнула тусклым огоньком средь умственного тумана и растворилась в нем. Пусть календаря у меня и не было, но если судить по тому, что видели глаза, конец зимы нескоро, если она вообще когда-нибудь закончится.
Мрачно и уныло все. Тут еще и капли, весело стекающие с потолка! Думаю, это ветер надул снега под крышу, тот начал таять, лужа нащупала щель в перекрытии, вот вода и устремилась вниз, целясь в мою постель
Надо было что-то предпринимать, причем уже сейчас. Я решительно поднялся. Энергично мотнул головой, стараясь отогнать чувство, которое всецело пленило меняапатию.
Если так дальше пойдет, то я попросту замерзну. Соседям моим хорошо, у них тепло и сухо, а вот мне придется потрудиться, я мрачно посмотрел в том направлении, где находилось жилище не в меру веселых и слишком уж беззаботных молодых людей. Погрозил туда кулаком. Не могу понять, как у них все устроено? Что захочешь все есть. Тепло, еда, музыка. Нет, это все деньги, они и только они. А я отставить нытье, лучше делом займусь, посмотрю, что у меня с припасами
Задубевшую ткань плотика с трудом удалось вытащить из казармы. Я бросил ее на снег, разложил, расправил каждую складку, заглянул в каждый кармашек. Все найденное сложил на кучку. Отошел на несколько шагов назад. Внимательно осмотрел находки. То, что получалось, чуточку приподняло колеблющееся настроение. «Еды, не считая запаса консервов, оставленных незримым моим благодетелем, на пару месяцев должно хватить. С водой также проблем не будет. Судя по всему, зима продолжит снабжать меня свежим снегом, кроме того, стоит все-таки собраться с силами, да и наведаться к «питьевому» озерцу, давно об этом думал», пробормотал я, кивая своим мыслям.
С медикаментами ситуация обстояла значительно хуже. Пусть таблеток было много, разных, цветных, вот только названия на них странным образом стерлись. То ли вода постаралась, то ли другая напасть, не знаю. Плохо, конечно, но если не болеть, то это не столь важно!
Еще раз медленно и методично я ощупал каждый квадратный сантиметр грубой ткани. Надежда на то, что где-то в складках затерялась действующая радиостанция, не оправдалась, собственно, я не очень-то и расстроился, нет, было бы неплохо, конечно, но нет, так нет.
Прорезиненная ткань заняла место в углу тамбура. Припасы внесены в комнату и разложены на дальнем стеллаже, так сказать, для полноты картины. С видимым удовольствием я пересчитал консервные банки, расставил их в линию по высоте. Искренне обрадовался, найдя сгущенное молоко. Сразу заметил, что срок его годности давно истек, но это ладно, что с ним случится за лишнюю пару-тройку лет, ну не испортится же! «А, неважно. Важно то, что оно есть. Ведь это, я даже не знаю, праздник! ликовал я, на минуту позабыв обо всех свалившихся на меня неприятностях. Настоящий праздник. Можно будет пир устроить, с десертом. В качестве такового пойдут макароны, небольшой пакет которых застрял между стеной и полкой! Макароны с молоком, не думаю, чтобы это было мечтой гурмана, но выбирать не приходится».
Пир это просто отлично, но он будет после, рассудил я, взвешивая в руке ржавый тупой топор с треснувшим вдоль топорищем. Сначала необходимо запастись дровами. Вопрос, где можно разжиться топливом? в продолжение разговора с самим собой, спросил я и тут-таки ответил: Ясное дело, на «отливе», в ложбинке с приливным озером. Там такого добра предостаточно. Все, нечего бездельничать, вперед на лесоповал!
Заталкивая плотик в угол тамбура, я заметил еще одну полезную вещьпилу. Висела на гвоздике, жаль не бензиновая она, простая ручная ножовка. Изрядно ржавая, без половины зубьев, да еще и кривая. В моей ситуации выбирать не приходилось, надо брать то, что есть
Проходя мимо домика соседей, я затаил дыхание. Подкрался ближе. Сквозь мутные окна-иллюминаторы не пробивался свет, но мне показалось, что я слышу смех и вижу размытые силуэты. Понять, было ли это на самом деле, или просто показалось, не удалось. Да я особо и не старался. Зачем это, если у меня есть серьезное дело. Вечером, все вечером.
Работа, особенно если это физический труд на свежем воздухе, не только согревает, она бодрит и поднимает настроение. Все так и было, к тому же мне повезло. Был отлив и море забрало свои воды обратно. На обнажившемся грунте, окруженные растрескавшимися льдами и снежными комьями, остались лежать бревна. Десяток, никак не меньше! Толстые, сосновые, они только того и ждали, пока кто-то, в данном случае я, ними займется.
Время пронеслось незаметно. Я успел только распилить один из стволов и укрепить колоду на тележке, как окончательно стемнело. Погода, еще недавно радовавшая полным штилем и кристально чистым небом, начала портиться. Одновременно с разных сторон набежали черные со свинцовым отливом облака. Они скрыли звезды, оставив лишь одну из них, рукотворную, установленную на верхушке башни, той, что на краю мыса. В наступившей темноте она светила особенно ярко, ее вспышки, спокойные и размеренные успокаивали, даря надежду на то, что все будет хорошо.
Понимая, что наколоть дров времени уже не осталось, я набрал обрезков досок, набросал их в деревянный ящик, который приладил сверху на колоду. Быстро убедил себя в том, что на вечер топлива достаточно и отправился в недолгий обратный путь.
Без приключений спустился с сопки в «жилую» долину. Прошел мимо домика соседей. Несколько удивился тому, в окнах по-прежнему темно, даже мысль блеснула, уж не случилось ли чего? Но она тревожная и наивная быстро потерялась, к чему глупые размышления, наверняка всю ночь гуляли, вот и отсыпаются!
Проснутся к полуночи и снова развлеченья. Жаль, северного сияния им сегодня не увидеть, облачно, услышал я свои слова и вздрогнул. Жаль? Нечего их жалеть. Меня жалеть нужно, им гораздо лучше, чем мне, на всем готовом они, а вот мне
Обломки досок быстро согрелись в помещении и наполнили его удивительным букетом сосновой смолы. Сразу же стало хорошо, уютно, почти по-домашнему. Еще минута и в печке резвились язычки пламени, дополняя интерьер особым колоритом. Дровишки постреливали, слабый дымок убаюкивал. Мысль о том, что я планировал наведаться к соседям, сама собой забылась. Разве можно куда-нибудь уйти из такой удивительно приятной комнаты! Нет, заставить себя точно не получится. Особенно после того, как слит кипяток из консервной банки, в которой варились макароны. Честно говоря, вкус получился отвратительный. Талая вода, это талая вода, отфильтровать бы ее, дать отстояться. А так! Пропитала она разварившиеся мучные изделия, добавляя особый, особо мерзкий привкус. Частично ощущения подправило молоко. Конечно, получилось совсем не то, о чем я мечтал, но в условиях отсутствия сладостей даже такой пирог лучше, чем вообще ничего
Решено, завтра схожу к озеру, наберу льда, а может, если он не слишком толстый, зачерпну воды, пообещал себе я, засыпая под треск свежих дров. На вкусной воде и макароны вкуснее