Перед его мысленным взором прошли долгие часы мук несчастного Февды, и он ощутил в душе страх, потому что подумал о себе
Но вот появился Иоанн Креститель, грубо спросил:
Ты ли, Иешуа, сын плотника называешь себя Мессией?
Нет. Я учитель.
Я помню тебя. Иди за мной.
Последнюю фразу он сказал тоном приказа. И люди, видя, что Иешуа пошёл за Иоанном к реке, в недоумении стали говорить его ученикам:
Если он Мессия, то почему идёт за ним, а не впереди него?
Ученики стали вздыхать, сердито глядя на Иешуа.
Всегда то он делает не так, как нужно, не как люди.
Савл тоже вздохнул, с унылым видом наблюдая, как два учителя, прыгая с камня на камень, переходили реку. Но теперь фарисей молчал, боясь погубить себя неосторожным словом, и мысленно просил Бога, чтобы эти безумцы учинили драку между собой на потеху толпе. Но те, спокойно беседуя друг с другом, ушли под высокое дерево и сели на виду иудеев, и словно забыли о них.
Савл нетерпеливо приплясывал на месте, дрыгал ногами, озлобляясь на всех, кто стоял рядом с ним и с умилением смотрел на учителей. Он готов был запинать всю толпу и то и дело порывался разоблачить в её глазах этих двух сумасшедших, но едва открывал рот, как тут же впивался зубами в кулак и сердито мычал. Однако разоблачить лжемессию была так велика у фарисея, что он не выдержал и, чувствуя огромное облегчение, показал пальцем на нос Петра и пронзительно крикнул:
Люди! Люди! Он не Мессия, он рыбак! Не верьте ему!
И в ярости, что онСавлне мог сказать правду, заплакал горькими слезами.
Когда Иоанн Креститель первым перешёл священную реку, он обернулся к Иешуа, который осторожно, глядя под ноги, шагал по камням, следом за ним и не пытался что-либо говорить Крестителю, тем более убеждать в своей правде. А тот насмешливо осмотрел на тощенького Иешуа, хмыкнул и, считая себя старшим среди них двоих, снисходительно сказал:
Знаю о твоих словах, да люди глупы. Их не убеждать надо, а заставлять. И он, выкину перед собой сильным жестом руку, ткнул пальцем вперёд. Покайся, человек, и будет тебе прощенье!
Иешуа, идя рядом с огромным, высоким пророком, тихо ответил:
Вот человек покаялся, вернулся домой и вновь творит грех.
Иоанн, багровея лицом и не сдерживая раздражение, зарычал:
Ты, Иешуа, уже говорил мне эти слова в Храме, но сейчас они похожи на глумление.
Учитель же в эту минуту занятый мыслями о будущей беседе с теми, кто хотел слушать его, встрепенулся, понял, что он обидел пророка, мягко обратился к нему:
Прости, брат, не ведал я что в моих словах таилась для тебя обида.
Пророк довольный тем, что Иешуа признал свою ошибку, махнул рукой.
Да ты говори. Только не надейся, что я соглашусь с тобой.
Они сели под дерево, сознавая, что этот маленький только что разрешённый конфликт быстро сблизил их, упростил отношения. Для Иешуа это было привычно, а вот пророк, ранее никогда не встречавший людей, стоявших высоко над людьми и готовых отступить перед равными себе, вдруг услышал искреннее: «Прости» был смущён. И уже иными глазами внимательно осмотрел учителя и отметил, что он прекрасен лицом и телом, что его взор твёрд и полон восхитительного миролюбия, благородства и странной грусти. «Да, он, пожалуй, и по траве ходит так, чтобы не измять её».
Иешуа заговорил:
Вот человек покаялся в грехах, и убеждённый, что для него открыто Царствие Божие, приходит домой и снова грешит, уверенный, что новое покаяние вновь снимет с него грех.
А разве не так, Иешуа?
Иешуа отрицательно покачал головой.
Да ведь грех человека, это всегда боль другому. Как же он, плодя вокруг себя страдание, может надеяться на Царствие Божия?
Иоанн Креститель, возмущённый словами учителя, засопел и начал пинать камешки раздражённой ногой, теребить сильными пальцами священные кисти таллифа.
Глупый ты, Иешуа, если так думаешь. Покаяние есть единственный путь к Богу.
Да ведь не тварями бездушными идти к нему надо. Что Богу от нас, если мы, как стадо барановбез души и чувства. Все ищут Царствие Божия на небе, а оно рядом. Оно готово войти в наши души, да не идёт, потому что каждый человек, думая о Боге, хочет обмануть другого человека, обидеть, оскорбить, унизить, доволен только тогда, когда ему хорошо Вон упал человек, а это должно в нашей душе отозваться
Иоанн Креститель удивлённо смотрел на взволнованного учителя, и не выдержал, запрокинув голову, расхохотался, потом, весело мотая головой, сказал:
Верно, про тебя говорят, Иешуа: глупец ты!
Учитель сунул дрожащие руки себе под мышки, спросил:
Всё ли то, что ты хотел знать от меняузнал?
Да, жёстко ответил Иоанн, но теперь послушай и мои слова.
Пророк, уже считая учителя равным себе, страстно возжелал доказать этому наивному человеку, что онИешуане прав. И не довольный тем, что люди прельщались его сладкими речами, ждали его на берегу и кричали: «Мессия!», раздражённый Иоанн вскочил с камня.
Ты говоришь, Иешуа: стадо баранов. И это правильно. Оглянись вокруг, наивный брат. Ты проповедуешь добро и милосердие среди глухих и слепых ( учитель вздрогнул, вспомнив свои мысли об этом). Ты отдаёшь свою душу камню. Вот смотри! Иоанн Креститель указал на толпу. Я им кричу: «Покайтесь!» И они в страхе каются, и боятся грешить. А ты им говоришь: станьте добрыми, и приблизится Царствие Божия. Да ведь добрым нельзя быть. Для этого нужна огромная сила. Проще творить зло. И люди всегда выбирают зло!
Учитель, помертвевший лицом, встал и, глядя себе под ноги, тихо ответил:
Не ты первый говоришь мне эти слова. Но я выбрал дорогу и иной не желаю.
Безумный, Иешуа. Добро, милосердие всегда будут привлекать людей, но никто никогда не повторит тебя, потому что людидаже умнейшие из нихстадо баранов, послушные крику, а не убеждению!
И так как учитель не пытался доказывать Иоанну свою правоту, уйдя в свои мысли и обретя в них уверенность, что немедленно отразилось на его чувствительном лице, Креститель в досаде, что на то, что Иешуа не слышал его, волнуясь, сильно размахнулся руками, загрохотал словами:
Можешь ли ты, Иешуа, назвать имя хотя бы одного человека, который не только уверовал бы в тебя, но изменился?!
Грустное лицо Иешуа чуть покривилось лукавой улыбкой. Он утвердительно кивнул головой. Это привело Крестителя в ярость. Он указал пальцем в сторону толпы.
Кто из них ведёт жизнь, угодную Богу?! Твои ученики, фарисей Савл?
Нет.
Скажи имя?
Вот оно: Иоанн Креститель.
Пророк не удивился этому ответу, но та ярость, что сотрясала его тело, сразу утихла, и он улыбнулся, а Иешуа, наблюдая за ним, сказал:
Вот видишь, Иоанн, как прекрасно добро.
Креститель протестующее махнул кулаком и добродушно рыкнул:
Оно никогда не будет торжествовать над злом, потому что для этого нужно заставить людей отказаться от стремлений достигнуть в жизни что-то, опередив других, отказаться от семьи, дома, так как власть над домомэто тоже зло, отказаться от защиты страны. И стать бессловесной тварью. Вот что ты проповедуешь. Человеки согласятся с тобой, а делать будут по своему и будут увереныдолго ли убедить себячто так угодно Богу.
Иешуа ничего не сказал в ответ и направился к толпе, перейдя по камням реку. Люди двинулись ему навстречу, но фарисей Савл обогнал всех, подскочил к Иешуа и, расцеловав его, завопил:
Вот Мессия! Я первым объявил о его приходе! И, злясь на Петра, он со всей силы лягнул рыбака ногой и свирепо крикнул: А этот убивец проповедует диавола! Я сам видел, как он вместе с бесами, прячась в лодке, замышлял погубить Мессию в Генисаретском озере. И отобрал у Мессииподумать только, людиего сандалии!
Савл быстро перевёл дух и, видя, что люди изумлённо смотрели на смущённого Петра, счастливый от своих слов, начал метаться от человека к человеку, вопя и заплёвывая всех, к кому он подбегал:
Иуда Галилеянин, одержимый бесами и посланец самого диавола приказал этому рыбаку утопить Мессию. И рыбак бросил его в лодку, связав тряпками, но я с помощью ангелов Божьих метнул в Петра разделяющиеся языки пламени, и Пётр, убоявшись гнева Божьего, упал на землю и провалился!
Кто-то из оторопевших иудеев показал пальцем на рыбака, который уже верил каждому слову фарисея и плакал, кивая утвердительно головой, мол, так оно и было.