3
Чем я могу вам помочь? подошёл к Ефрему продавец в хозяйственном супермаркете, куда он зашёл после работы.
Скажите, у вас есть что-нибудь едкое, чем можно было бы растворить органическую ткань?
Да, у нас есть хорошее средство от засоров труб.
Нет, не то В канализационной трубе застряла крыса, мне надо бы залить сток хорошенько, чтобы тушку разъело.
Продавец задумался.
Можно попробовать эту вот вещь. Ей можно размягчить ткань, и потом смыть в слив, но кости всё равно останутся.
Это ничего. Я возьму сто бутылок.
Большая крыса у вас, удивился продавец.
Я от клинингового агентства. Крупный заказ на склад фуража, там развелось всякого у нихуклончиво отвечал Ефрем.
Продавец понимающе кивнул головой и повёл Ефрема на склад.
Конечно же, дома Ефрем не решился растворять всё тело сразу, а отрезал небольшой кусок от живота Женьки, кинул его в литровую банку и залил едкой жидкостью. Через пару часов жидкость вспенилась, образовав на своей поверхности толстую пленку выеденного жира. Волокна мышц немного набухли, стали пористыми, мягкими и легко разламываемыми, но полностью не растворились. Ефрем выругался и слил жижу в унитаз. Полностью растворять в ней всё тело было нельзя. Кишки с желудком такая дрянь тоже не разъест, а вот ливер попробовать можно. Резать мясо в тишине было скучно, и Ефрем на фоне включил радио с лёгкой, расслабляющей музыкой. За окном слышался шум двигателей проезжающих машин и громкое чириканье мелких пташек. Людей на улице в этот будний день почти не было. Лишь однажды проходила какая-то бабка с тележкой, да шарилась по дворовым мусоркам бродячая собака. Когда весь ливер был порезан, Ефрем снова выглянул в окно и увидел эту облезлую шавку, которая что-то выискивала в кустах прямо под его окнами.
«Съест или не съест? Если не будет есть, придётся вниз спускаться А если съест? По-любому съест. Эти даже за кусок черствого хлеба перегрызутся», подумал Ефрем, свистнул собаке и через форточку бросил на голые ветки кустов небольшой кусочек лёгкого. Собака принюхалась, тут же подхватила его пастью и начала жевать. Вслед за первым куском лёгкого он кинул и второй. Через минуту под окнами Ефрема возникла ещё одна дворняга, которой он выкинул кусок сердца. Уже совсем скоро под окнами бегала целая стая из восьми собак. Они вынюхивали пропахшие мясом кусты, снег у дороги и узкую тропку через двор. Многие поднимали морды вверх и голодно облизывались. Ефрем решил, что такая стая собак у его окон вызывает слишком много подозрений. Кормёжку надо прекращать. Он выкинул собакам ещё пару кусков и хотел уже закрыть окно, как услышал с улицы громкий старушечий голос.
Вот зажрались, свиньи! Тут людям нечего есть! Лапы куриные на ужин варю, а они мясом собак бездомных кормют! Что ж ты делаешь, сынок? Если мясо тебе некуда девать, так выноси, я-то быстро его приспособлю!
Ефрем призадумался.
Ливер будешь?
Так это ж самое вкусное!
Печень заберёшь?
Ты ещё спрашиваешь? Сам бы попробовал котлетки из печёнки. Знаешь, какие вкусные? Да ты выноси! спохватилась бабка, испугавшись, что если она сильно расхвалит вкусовые качества печени, но Ефрем решит готовить её сам и передумает ей отдавать.
К подъезду подходи.
Ефрем наложил бабке в пакет печёнку и две почки в нагрузкуон понял, что те люди, которые едят варёные куриные лапки с магазина, всеядны. Он вышел из подъезда на крыльцо и наткнулся на соседа Акима, который курил под козырьком крыльца.
Здорово! протянул тот руку Ефрему.
Привет, уклончиво ответил Ефрем и поспешил сразу зайти на угол дома, чтобы сосед не увидел ничего лишнего, но из-за угла навстречу Ефрему уже бежала голодная бабка.
Печень свиная-то? громко прогундела она сразу как увидела Ефрема.
Свиная, свиная, бабуль.. тихо ответил он. Пошли за угол, а то видишь, сосед вон, тоже хочет.
Бабка сразу всё поняла, закрыла свой рот и молча зашла за угол дома.
Тебе ещё почки положил, вот, протянул Ефрем ей черный пакет.
От счастья бабка начала благословлять Ефрема и кланяться ему в ноги за его щедрость и доброту.
У тебя ж если будет ещёбольше не выкидывай! строго пожурила его бабка на прощанье. Если что, я на той улице живу, на Тимирязевской, дом двацпять. Спроси Ефимовну, меня там все знают!
Ефрем что-то сказал, отмахнулся от приставучей бабки и пошёл обратно домой.
Никак свежину добрым людям раздаешь? прищурился Аким и хитро, как-то подозрительно подмигнул Ефрему. Ефрем смутился, но виду не подал.
В деревне на выходных был, свинью резалисочинял Ефрем на ходу. Дал мне этого ливера кучу
Людям чужим, значит, раздаёшь, а со своим соседом поделиться западло, э? Мясо-то есть на продажу? Я бы вырезки у тебя взял, если со скидочкой предложишь, снова подмигнул Аким.
На продажу больше нет, натянуто улыбнулся Ефрем.
Эх, тыывесело протянул Аким, предлагая Ефрему прикурить. Как жена поживает? Работу не нашла?
Всё хорошо, уже не знал, что ответить Ефрем, сделал вид, что не заметил протянутой ему пачки и прошёл мимо Акима в подъезд.
4
Акима такая холодность соседа несколько даже оскорбила. Он ещё долго стоял на крыльце дома и размышлял, что могло послужить поводом для такого пренебрежительного общения Ефрема и решил, что тот всё же вспомнил про одолженный когда-то Акимом спиннинг, который тот уже было записал в список своих вещей.
«Надо вернуть», подумал Аким и почувствовал заочную горечь от утраты такой хорошей, пускай и не его собственной, вещи.
«Нет, наверное, он с женой поссорился. А я тут причём?» снова возмутился Аким и поднялся в свою квартиру.
В квартире Акима царил болезненный полумрак, полупустота и затхлость запущенного жилища. Съехавшая четыре года назад от него женаучительница начальных классоввывезла половину своей мебели, оставив в маленькой двушке протёртый диван, советскую стенку-приданое и старый кухонный стол с двумя стульями, на который Аким позже поставил компьютер с пожелтевшим от времени пластиком корпуса.
В пустых стенах спаленки с обшарпанными обоями на полу стояла большая плошка с давно засохшим фикусом. По углам стопки ученических тетрадей и дидактических материалов жены, которые за годы успели обрасти толстым слоем пыли. Аким их не трогал и вообще старался не заходить в эту комнату, чтобы не столкнуться с былым болезненным прошлым. Выкинуть весь хлам и ненужные оставленные вещи жены у него никак не доходили руки, поэтому вся его немногочисленная одежда ютилась в стенке по соседству со старыми женскими халатами, туфлями, платьями, полотенчиками и сервизами, которые Аким не знал как применить, и решил тоже оставить на всякий случай.
Попытки найти новую спутницу в своей жизни он на время отложилсейчас было лень кого-то намеренно искать и делать усилия над собой во благо другого человека, в необходимости которых он не сомневался. Наученный горьким опытом, он решил больше не сталкиваться с новыми скандалами, притеснениями и лишениями, с которыми он столкнулся в брачной жизни. Пока. Для этого ещё будет времявсе эти смены гардеробов, пустая трата денег, может быть горы перелапаченной литературы по психологии отношений, и что там ещё любят женщины А пока хотелось плыть по течению и наслаждаться отведенным временем так, как хотелось именно ему, безо всякого влияния посторонних людей. В то же время такой ход собственных мыслей Акима крайне возмущал, и он даже объяснял сам себе, что уже вышел из того возраста, когда ему была интересна романтика и химия новых чувств, а растрачивание своих сил на подобные вещи дело пустое и неблагодарное. В подобной борьбе с самим собой и летели тихие годы Акима.
Чтобы с головой не окунуться в грязное болото собственной прокрастинации и тоски, Аким предпочитал заниматься делами своих соседей и коллег по работе в сервисном центре.
В ночь убийства Аким вернулся с работы пьяным и уставшиму его коллеги родился сын, и он счёл просто непозволительным невежеством не обмыть это дело с виновником торжества в ближайшем шинке.
Приполз домой он поздно, после чего завалился на диван, включил телевизор и уже очень скоро бороздил бескрайние просторы своих непостижимых алкогольных снов. Шум в соседней квартире ненадолго вывел его из глубокой спячки. Аким сначала не понимал, происходил этот шум в реальности или же звучал из динамиков телевизора. Впрочем, он давно уже привык к ссорам и скандалам соседей и не придавал им особого значения. Где-то в перерывах между сном и реальностью, тонкую грань между которыми Аким чувствовал с трудом, он услышал какой-то невнятный стук на лестничной площадке, и сначала не понял даже в чём дело, пока не постучали снова. В какой-то момент он даже всерьёз призадумался, что стучат действительно к нему. Даже если это действительно было так, то никому открывать посреди ночи он уж точно не собирался. Гостей он не ждал, всякие социальные и коммунальные службы не ходят по домам в столь поздний час, а значит, неизвестный стук в дверь можно было спокойно проигнорировать.