- Ты серьезно? - спросила она, все еще немного не уверенная в его искренности.
- Я обещаю, я просто хочу того, что лучше для тебя и что лучше для меня. Я знаю, что для меня лучше всего видеть тебя лично, но я понимаю, как важен для тебя Моррисон.
- Монессен.
- Правильно, Монессен. Может быть, я смогу... может быть, я смогу поискать в Пенсильвании и посмотреть, какие там есть школы. Может быть, это мне следует проявить инициативу, а не пытаться подтолкнуть тебя к этому.
- Ноа, я не ожидаю, что ты пожертвуешь Нью-Йорком ради меня.
- А что, если бы я захотел?
Она придвинулась ближе и глубоко поцеловала его, их языки смешались с подростковым энтузиазмом, который длится лишь короткое время в жизни. Они отстранились, глядя друг на друга теми глупыми глазами, которые может породить только наша юная невинность. Они снова крепко обнялись на мгновение, не заботясь о том, что другие подумают об их ссоре, прежде чем, наконец, оторваться друг от друга.
- Итак, ты подготовишь свой костюм для рок-н-ролла?
- Хэллоуин всего через неделю, - напомнил ей Ноа.
- Ты же знаешь, я чувствую себя еще лучше, когда на меня давят. Кто-то же должен выигрывать этот конкурс три года подряд, верно? Еще одна победа в перспективе, - игриво похвасталась она, превращая руку в фальшивый пистолет.
Они оба сняли свои куртки с вешалки, и Ноа направился обратно, чтобы бросить немного наличных на стол, чтобы оплатить счет. Джесси подождала его, пока он завязывал шнурки на ботинках. Они вышли из комнаты быстрее, чем вошли в нее, что было немного удивительно для Джесси, но в хорошем смысле.
Они прошли мимо пожилых дам, а затем шеф-повара суши, и легкий румянец появился на их щеках. Он прищурился на них (или, может быть, не прищурился, возможно, они от природы были такими).
- Спасибо! Надеюсь, вы снова захотите сюда вернуться? - спросил он с излишней громкостью, которая подошла бы оператору отбойного молотка.
- О, определенно, сэр, это было потрясающе! - ответила Джесси, в то время как Ноа потер живот и удовлетворенно улыбнулся.
Как только они вышли из ресторана, одна из двух пожилых дам посмотрела на шеф-повара и хихикнула.
- Подростки просто чертовски сумасшедшие, не так ли? Расстаются в одну минуту и снова вместе в следующую. Ах, вот были времена, не так ли? - пошутила она, явно забавляясь микроссорой.
Шеф-повар от души посмеялся над этими замечаниями.
- Ха-ха-ха-ха-ха, о, вы очень забавная леди.
НОЧЬ ХЭЛЛОУИНА...
СМЕРТЕЛЬНОЕ ПАРИ
Хершел подошел к Лоуренсу в комнате отдыха, когда тот сидел за прямоугольным столом, поглощая батончики "PayDay".
- Ты действительно их ешь? - спросил Хершел, сбитый с толку этим зрелищем.
- Да, я люблю арахис, как и многие, - подтвердил Лоуренс.
- Это отвратительно.
- Слушай, сегодня Хэллоуин, и мы остались вдвоем в этом месте на ночь. Мы застряли друг с другом, не мог бы ты просто позволить мне спокойно насладиться моими гребаными конфетами?
- Просто странно, что тебе нравятся эти батончики, вот и все, что я хочу сказать. Я даже не уверен, тебе они действительно нравятся, может быть, ты просто так думаешь. Я знаю как минимум дюжину более вкусных вариантов.
- Сотни людей любят батончики "PayDay", Хершел... СОТНИ. Их не было бы в каждом торговом автомате, если бы они не были популярны.
- У нас очень странный парень, который заботится об автоматах здесь, если ты видел его, то согласишься, что это более чем спорно, что он поставляет самые популярные продукты.
- Чушь собачья.
- О, чушь собачья? У меня есть для тебя новости, умник, люди, блядь, ненавидят их. На что ты хочешь поспорить, что они не входят в десятку самых продаваемых шоколадных батончиков? Если ты так уверен, то просто переубеди меня.
- Ну, и какова же будет ставка?
- Если я ошибаюсь... Я поменяю подгузник Эдмону в следующие три раза вместо тебя. НО, если я выиграю... ты должен поменять его сегодня вечером. Вот насколько я уверен, я дам тебе три к одному, - Хершел осторожно повис над ним с предложением.
- Хорошо! Хорошо! Отлично, я в деле, - крикнул Лоуренс, крепко пожимая руку Хершелу.
- Ну, давай, проверяй.
Лоуренс взял свой телефон со стола перед собой и погуглил.
- Хорошо, вот она, самая последняя статистика. Номер десятьбатончик "Hershey".
- Вау, я бы не подумал, что он будет так низко... - ответил Хершел.
- Я знаю, это почти похоже на твое имя. Номер девятьэто... О, батончик "Henry"? Действительно? Господи, вот это новости.
- Тем не менее, они хороши. Я нечасто их ем, но время от времени это приятно, - с нежностью вспоминал Хершел.
- Номер восемь"M&M's", номер семь"Baby Ruth", видишь, у многих из них пока есть арахис, он должен быть здесь.
- Посмотрим, просто продолжай.
- "Three Musketeers", "Butterfinger", "Milky Way".
- Ха! Смотри! Нет НИ ХРЕНА более популярного, чем "Milky Way". В любом случае, это пари окончено!
- "Kit-Kat"... "Reeses"...
- Продолжай... - Хершел толкнул его локтем.
- "Snickers"...
- Аха-ха-ха! Я так и знал! Никто не ест это гребаное дерьмо! Только ты, тупая задница!
- Черт возьми! Как это может быть?
- Я не знаю, но, кстати, как ты думаешь, Кит-Кэтхорошее имя для домашней кошки? Для меня это просто не похоже на название конфет.
- Ух-х-х-х, я не могу поверить в это дерьмо.
- Хорошо, что ты поел ПЕРЕД пари, я не думаю, что у тебя будет хороший аппетит после твоего следующего занятия. С другой стороны, я уже дал ему успокоительное дo тебя. Он должен спать в своем кресле и вежливо ждать.
- Я не могу поверить, что мне придется менять подгузник этому мутанту на Хэллоуин, какая удача, - у Лоуренса заболел живот.
- Ты уже пережил свою первую неделю, и у тебя была привилегия сменить его только один раз. Пришло время для второго раунда. Но не волнуйся, с тобой все будет в порядке, я только что проверил его, он спит как младенец.
Лоуренс застонал, поднимаясь со своего места, и вышел из комнаты отдыха. В первый раз, когда он менял его, не было никаких проблем, успокоительные, которые они подсыпали ему в кашу, вырубили его. Это была просто особенно тяжелая задача. Даже когда Эдмон спал, он издавал тревожный хрипящий звук, от которого дряблая плоть на его челюсти трепетала.
Хершел нажал красную кнопку, прикрепленную к стене, которая отпирала его камеру, и Лоуренс приготовился к этому тошнотворному событию. Он надел пару черных одноразовых перчаток, прежде чем войти со свежим подгузником и мусорным ведром с черным мешком для мусора внутри.
Эдмон сидел лицом от него, повернувшись к стене, на которую он любил смотреть. Стационарные кресла для пациента, которые представляли уровень опасности Эдмона, были уникально изготовлены таким образом, чтобы они подходили специально для интимных обязанностей. Санитары могли дотянуться до его бедер через открытые нижние части каркасного сиденья и отстегнуть боковые части, затем снять памперс и вытащить его снизу.
Он расположил мусорное ведро чуть ниже его спины и начал его отстегивать. Но как только с Эдмона сняли подгузник, он внезапно встал... Лоуренс быстро поднялся, как будто от этого зависела его жизнь, и, обернувшись, увидел, как холодная грязная металлическая дверь камеры захлопнулась и заперлась.
Радость Хершела было видно через дверной проем, его маслянистые зубы были выставлены напоказ им обоим. Лицо Лоуренса исказилось, когда он обернулся, чтобы увидеть пустой взгляд Эдмона, сверлящий его насквозь. Он начал неудержимо дрожать, все еще держа в руках испачканное нижнее белье и пятясь к закрытой двери. Более тревожные факты истории, которые Хершел обрисовал ему, ожили в глубине его души.
- Какого хрена ты делаешь! Ты что, с ума сошел? Это не смешно, Хершел, открой! Открой эту чертову дверь сейчас же! - умолял его Лоуренс.
- Боюсь, я не могу этого сделать. Я бы хотел этого, правда, ты неплохой парень, Лоуренс, но так должно быть, - eго злобная ухмылка излучала то, чего не было уже давно.
Лоуренс повернулся к нему и на мгновение отвернулся от Эдмона, чтобы дальше умолять.
- Мне очень жаль! Что бы я ни сделал, прости меня!
Затем раздался звук рвущейся ткани, когда Эдмон разорвал свою смирительную рубашку способом, который казался слишком легким. Это выглядело почти так, как будто кто-то ранее ослабил все его ограничения...