Ты и сейчас себя так ведешь, прокомментировал под нос профессор.
«Боже мой, как быстро могут поменяться люди, думала Роксана. Такой сдержанный и доброжелательный человек, как Гюстав, нахохлился и слегка постукивал ногой при переводе новых эпитетов в ее адрес. Кажется, это и вправду было свидание», смеялась она про себя, вслух однако ничем не выражая чувств.
Ален все больше распалялся, уже хватая руку женщины с просьбой погулять. Нервы профессора окончательно сдали. Он медленно встал, оттолкнул руку француза и поцеловал кисть Роксаны.
Простите, Оксаночка, вынужден откланяться. Здесь я буду лишним. Надеюсь, наша прогулка к Эйфелевой башне состоится, он еще раз поклонился и вышел, оставив женщину наедине со счастливым Аленом. Он, оказалось, неплохо говорил на английском и контакт был налажен.
Гуляли по ночному Парижу. В основном говорил Пипинтак его звали. Он рассказывал о тех местах, где выступал, что видел, в каких постановках участвовал. Из оркестровой ямы выглядело все по-другому; рассказывал о казусах на сцене.
Никогда не думал, что комики умеют так не смешно падать
И его ткнули шпагой, грим потек, проморгаться не может, но говорит: «Я так зол, что не могу плакать»
«Простите, сеньоры, я сегодня не полностью собрана», говорит контратенор, показывая на сдутую грудь
Роксана смеялась до слез. Как-то незаметно Пипин уже обнимал женщину, держа руку пониже спины. Да, он был несколько несуразным, больше похожий на молодого горного козла, со своими тонкими ножками и ручками, а особенно бородкой. Но в нем был свой шарм. Но больше, наверное, наглости.
Мадмуазель Вронская, не соизволите меня пригласить к себе? Они стояли возле входа в отель. Я приготовлю вам восхитительный завтрак, который вы в своей России никогда не попробуете.
Намек был более чем очевиден.
Мы, в своей России, подчеркнула Роксана, не приглашаем к себе в первый же день знакомства.
Но это второй, искренне возмутился француз, пытаясь незаметно пролезть между ней и дверным косяком.
Вы представились только сегодня, не согласилась Роксана и захлопнула перед французом дверь. Тот немного постоял, потом что-то пробурчал, вероятно, о коварности русских женщин, и ушел.
Из дневника:
«Сегодняшний день был полон событий. Познакомилась с разными, интересными людьми. Кажется, у меня наклевываются отношения с жителем города романтиков. Правда, он не очень романтичный, скорее, пошловатый. Наверно, я тоже соглашусь с Людмилой Леонидовной, не так уж она и не права, по крайне мере это применимо к этому французу точно».
Ночью Роксане снился Версаль во времена правления Людовика. Она была одета в ярко-красное платье с рюшами, на лицечерная маска. Русый парик был убран сложной прической. День маскарада. Ей кланялись как знатной особе, кавалеры выстроились в очередь, чтобы танцевать с ней. Но первым протиснулся месье Ален, он, почему-то был во фраке и в испорченном котелке, выглядевшем, как коровья лепешка. Был неуклюж в танце и все время наступал на ноги. А где-то сбоку постоянно звучало протяжное: «Лягуша-а-а-атник!» голосом учителя.
Утром ее ожидал букет маленьких чайных роз на ресепшн. И маленькая записка: «Надеюсь, наша прогулка на Эйфелеву башню состоится, Оксаночка. Если вы согласны, позвоните по этому номеру телефона». Она уже потянулась к трубке, но ее отвлек колокольчик на двери.
Сначала появился он, букет из самых невообразимых цветов, половину из которых Роксана не знала, и уже после сам месье Ален. Вручив букет администратору, чтобы она поставила его в номере, Пипин поволок Роксану гулять. Несмотря на все возражения вроде: мне надо переодеться или поправить волосы.
За два дня они посетили все достопримечательности: Триумфальную арку на площади Шарля де Голля, университет Сорбонна, Нотр-Дам-де-Пари Прогулялись по Елисейским Полям, целовались на Эйфелевой башне. Роксана чувствовала эйфорию, от того, что ее кто-то обнимает, говорит нежные слова, хоть пусть и на французском.
Mon petite amie. Vous êtes la femme la plus séduisante.
Пипин любил читать ей стихи. Вообще, как-то сложилось, что говорил только он. Он не спрашивал о Роксане, не интересовался ее мыслями, не знал, как она живет, и даже, сколько ей лет. На любой вопрос, о том, что будет дальше, читал стихи с выражением, глядя куда-то в небо. Особенно любил декламировать «Букет», всегда ставя ударение на слово любить. Только смысл он вкладывал явно не тот, что Ронсар.
«Le temps s'en va, le temps s'en va ma Dame,
Las! le temps non, mais nous nous en allons,
Et tôt serons étendus sous la lame,
Et des amours, desquelles nous parlons
Quand serons morts, n'en sera plus nouvelle:
Poue ce aimez-moi, cependant qu'êtes belle».
«За камнем гробовым настанет тьма,
Бег времени, увы, не остановишь.
Уйдет в небытие Любовь сама,
И новых слов уже не приготовишь.
Вот почему я умоляю Вас
Любить меня, пока Вы так прекрасны,
Пока не миновал Ваш звездный час,
Пока надежды в сердце не напрасны».
О профессоре больше не было слышно. Но чайные розы еще радовали глаз. Через неделю нужно было уезжать, а что ее связывало с Пипином, Роксана, так и не поняла. Он каждый вечер просился к ней в номер, но, одолеваемая какими-то смутными сомнениями, женщина каждый раз отказывала. А когда начались критические дни и вовсе обрадовалась.
Каждое утро появлялся новый букет цветов. Ходили в рестораны, где каждый оплачивал за себя. Гуляли в садах. Ездили в провинцию дышать свежим воздухом. Один раз Роксана взяла с собой мольберт, но после неудачного наброска и презрительного хмыканья больше не показывала свои работы французу. Просто слушала. После рассказов о работе Пипин перешел к рассказам о себе. По его мнению выходило, что он самый лучший на земле и Роксане очень с ним повезло. Романтик, обладающий вкусом и шармом. А еще он якобы был очень силен, что весьма сомнительно при его телосложении, и умен. «И вообще, мама говорила»
А вот мамаотдельная история. О ней он мог говорить часами. При близком с ним общении дирижер становился больше похожим на ребенка пубертатного периода, чем на зрелого мужчину.
Софи была оперной певицей и с самого рождения приучала сына к музыке. У них даже устраивались званые вечера, где Софи исполняла старые арии, а Пипин аккомпанировал на фортепьяно. Хотя он давно уже не жил с матерью, но званые вечера посещал до сих пор. Уважал ее, хотя и называл крайне истеричной натурой.
Пипин взялся учить Роксану французскому, морщась каждый раз при не правильном произношении. Но в целом изучение языка продвигалось неплохо.
Сегодня я не могу быть с тобой. Софи устраивает вечер, я должен быть там, важно надулся месье Ален, протягивая очередной букет из маленьких фиалок.
Женщина кивнула, соглашаясь. Сегодня на ней было платье из гипюра, легкое и воздушное, как и настроение. Они собирались посетить Долину Луар. Следующим утром Роксана уезжала в Италию, на родину учителяотменять поездку она не стала. Это настоящая долина замковкогда еще ей удастся такое увидеть?
Так как месье Алена не было рядом, она со спокойной душой взяла с собой этюдник, не опасаясь его презрительного «фе».
Обойти весь Луар за день было невозможно, поэтому маршрут Роксана выбрала заранее. Главенствующее место в ее списке занимало посещение Королевского дворца Шамбор. Погода была спокойная: ни ветерка, небо чистое. Прогулка обещала стать очень приятной.
Замок Шамбор находился в шести километрах от самой Луары. Лучше всего он выглядел на закате, но и ранним утром смотрелся просто великолепно. Роксана пристроилась возле главного входа с этюдником, краем уха слушая экскурсовода. Сама она приехала, так называемым дикарём, но почему не послушать, если это бесплатно? Группа американцев расположилась возле нее, экскурсовод, парнишка лет шестнадцати, усыпанный подростковыми прыщами, горделиво расхаживал перед ними, будто хозяин этих владений.
Королевский дворец Шамбор был построен великим архитектором Леонардо да Винчи в 1547 году.
Леонардо да Винчи умер в 1519 г., перебила его сухопарая дама. Она была в платье простого покроя и в босоножках. И, в отличие от переговаривающихся и фотографирующих все в округе соотечественников, внимательно слушала экскурсовода.
Не смутившись, парнишка поправился:
Замок Шамбор был построен по проектам великого архитектора Леонардо да Винчи, который умер за несколько месяцев до начала строительства в 1519 году.