Другой в это время ловко выкладывал из тугого заплечного мешка одежду. Вещи были добротные, если штаны, то обязательно кожаные, если туника, то с мехом, не говоря уже о полностью меховых сапогах и рукавицах.
Аней наблюдал за ними с открытым ртом и затравленным взглядом. Он сидел на своей лежанке, поджав одну ногу под себя, и обнимал небольшую конопляную котомку, в которой из вещей-то был один запасной комплект бельярубаха, порты и онучида краюха хлеба. Ему-то всё одно в Храме выдадут новую робу, а у них уже младшенький подрастает, ему, поди, никто дармовые рубахи шить не будет.
Пилиги поглядывали на парня косо и с нескрываемым презрением.
* * *
Ия с каким-то странным, ни на что не похожим волнением спешила на свой первый урок в приходскую школу. Ещё в тот день, когда Аней отплыл в Храмовые скалы, девочка первым делом помчалась к пастору Клеру и уговорила принять её в класс.
Занятия проходили по вечерам, когда основная работа в поле уже закончена, и взрослые расходятся по домам. Тогда у ребятни появлялось несколько свободных мгновений, которые многие из них предпочитали тратить, просиживая целыми вечерами за узкими столами.
Родители школяров не просто охотно отпускали их на занятия, но готовы были в ноги кланяться великому пастору, поскольку он не просто учил их чада грамоте, но делал это совершенно бесплатно. Просто потому, что любил детей.
Когда Ия очутилась в светлице, где проходили занятия, она была уже вся белая и едва держалась на ногах. Добрый пастор сразу всё понял и усадил девочку поближе к себе. Прежде, чем начать свои наставления, он потратил некоторое время, чтобы хоть немного успокоить и привести её в себя.
Началось занятие. Клер что-то вдохновенно рассказывал, эмоционально размахивая руками. Он округлял глаза, делал страшные выражения лица, говорил то громко, то тихо, заговорщицки.
Ия не понимала ни слова. И дело тут заключалось не в том, что пастор ни с того ни с сего перешёл на чужеземный язык, вовсе нет. Он по-прежнему говорил на родном неревском, но от волнения смысл его фраз не доходил до девочки. Знакомые и совершенно обычные слова в одно ухо влетали, а из другого вылетали.
Кое-как собравшись с мыслями, Ия спросила у сидевшей рядом Поляны:
Я что-то задумалась, о чём это он?
Рассказывает историю возникновения букв первого порядка, зашипела Поляна.
Тихо вам! фыркнула, сидевшая неподалёку, Стана.
Оказывается, пастор действительно рассказывал трагическую историю создания букв первого порядка. Ия никогда бы не подумала, что за тремя строчками неровных угловатых знаков стоит настолько красивая и драматичная история любви.
Клер говорил, что когда-то, давным-давно, когда на Мырьском континенте ещё существовала империя Саньтар, жила одна молоденькая прекрасная жрица. Должны были пройти годы, чтобы светлое учение Храмовых скал пришло в империю, а пока там процветали различные языческие верованья и самые что ни на есть дедеровы секты. В одной из таких сект жречествовала дева. И была она настолько прекрасна, что перед её красотой не устоял даже сам дедер.
И тогда он покинул своё жуткое обиталище, где до этого веками мучил грешников, и в образе прекрасного юноши ступил на землю. У него со жрицей завязалась любовь. Дедер влюбился настолько, что в один прекрасный день, открыл возлюбленной своё истинное имя. И в знак того, что он вручает своё сердце в руки прекрасной женщины, повелитель тьмы дал ей двенадцать символов. Четыре означали истинное имя дедера, которое никому, кроме него самого не известно. Вторая четвёрка давала власть над этим именем, а третья давала ключ к высшему познанию.
Жрица хранила эти символы, как зеницу ока, но всё же, в один прекрасный день о них узнали в Храмовых скалах. С бесчисленным войском храмовники пришли к месту поклонения дедеру и пленили всех жрецов. Им удалось найти пергамент, на котором в три строчки неровным угловатым подчерком были написаны двенадцать символов. Но к своему стыду жрецы не сумели сложить из них ни дедерово имя, ни, тем более, ключа повеления им. Из букв легко составлялись многие слова, благодаря им фактически можно было записывать целые тексты, но тайного имени повелителя тьмы так и не было сложено.
Тогда они принялись всячески пытать жрицу, надеясь, что она выдаст им нужные комбинации, но никакие экзорцизмы не могли заставить её предать любимого. Раскалённое железо, казалось, только усиливало упрямое нежелание девы говорить. Ей долго не позволяли умереть, но человек не всесилен, и во время очередной пытки, душа её вырвалась к любимому. А жрецы Храмовых скал так ничего и не добились.
С тех пор во всех семинариях и приходских школах перво-наперво изучаются буквы первого порядка. Поскольку, если разгадать их изначальное положение, можно получить власть над самим дедером. И тогда добро, наконец, восторжествует.
А если кто-то вздумает использовать эту власть во зло? вытянув перед собой руку, перебила пастора Стана.
Клер поёжился и нервно сжал в руке остренькую палочку, которой мгновение назад старательно выводит эти самые буквы.
Даже если кто-то и решится на это, медленно начал пастор, его злая воля никогда не сравниться с умом и коварством дедера. И поверь, отец чертей не слишком долго будет в услужении у такого глупца. А самого повелителя ждёт незавидная участь. Самая страшная, кою сможет придумать владыка ужаса. Но если кто-то решит уничтожить его, то того малого времени, что дедер будет под властью человека, вполне может хватить для осуществления задуманного.
Но зачем было мучить жрицу? робко спросила краснощёкая, похожая на матрёшку Цветана.
Что? Клеру показалось, что он ослышался.
Зачем святые отцы из Храмовых скал принялись пытать жрицу? Разве они не должны были просто объяснить ей, что так будет лучше? Что дедер должен умереть, потому что он же Он же враг рода людского!
Может, для рода человеческого он и был врагом, тихо произнёс пастор, от чего-то покрываясь потом и ёрзая на стуле, но для жрицы он был в первую очередь мужем. Наверное, даже больше, чем мужем. Ты бы позволила убить своего суженого, коли бы знала, что можешь этому воспрепятствовать?
Конечно, убеждённо ответила девочка. Если бы он был врагом рода людского, или Господа моего
Он и был её господом, пытался объяснить Клер. Она не признавала истину в суждениях людей из Храмовых скал.
А как звали жрицу? внезапно спросила Ия.
Хм, наставник почесал затылок и, кажется, немного смутился. Предания рознятся. Кто-то величает её Ниилит, кто-то Ядвигой. Никто не знает, как её звали на самом деле. Так давно случилась эта история. А теперь давайте перейдём к самим буквам, он поднял перед собой кусок бересты, на котором был начертан большой угловатый знак, похожий на перевёрнутую голову быка. Это фортанум, в переводе с древнесаньтарского, истина. Символично, что первый порядок начинается именно с истины
Мысли Ии снова уплыли далеко от темы урока. В голове вертелась история любви дедера и простой женщины с бренного мира. Хоть бы и жрицы, так что ж? Ведь женщина всегда остаётся женщиной.
Пастор Клер, снова вытянула руку девочка, а почему дедер не защитил её? Он ведь мог. Уж коли владыка ужаса вручил жрице собственную жизнь, почему он позволил Храмовым скалам схватить её?
Пастор нахмурился и крепко сжал палочку, которой писал.
Ия, эта история случилась настолько давно, и её столько раз пересказывали, что нам теперь практически невозможно добраться до истинной сути происшедшего, и остаётся лишь довольствоваться теми крупицами знаний, которыми мы располагаем.
Значит, вы не знаете? упрямствовала негодная девчонка.
Не знаю, Ия. Я всего лишь человек и всех знаний, увы, мне не открыто. Покажи, как ты написала фортанум?
Девочка густо покраснела и нерешительно вытянула перед собой пустой кусочек бересты.
Понятно, хмыкнул Клер. Ия, ты сама просила принять тебя в школу, да так горячо, что я, было, решил, ты будешь проявлять достойное рвение. Пожалуйста, не заставляй меня разочаровываться в тебе.
Простите меня, пастор, девочка потупилась и тихонько заскрипела струганной палочкой по бересте.
В тот день они прошли ещё две буквы первого порядка, а на следующий день Клер обещал научить ребят складывать из них простенькие слова, чтобы дети могли уже обмениваться меж собой маленькими записками, что, по глубокому убеждению, наставника только поспособствует усвоению ими грамоты.