Спасибо.
Джеймс сел на пассажирское и развернулся к Бев.
Итангитарист, ранимый говнюк. А я клавишник. И, как видишь, куда более уживчивый. Мы едем на музыкальный фестиваль в Солт-Лейк-Сити.
Она чуть улыбнулась, сжимая левой рукой молнию на небольшом кармашке.
Любите музыку?
Да, засиял Джеймс, но мы не в качестве зрителей едем, мы хотим там выступать. Нас могут принять в крутую группу. И, возможно, ты сейчас сидишь в одной машине с будущими рок-звездами. Будет что внукам рассказать, а?
Итан включил проигрыватель, резко прервав Сандерса гитарным соло в исполнении Джимми Пейджа.
О, обожаю Пейджа! среагировала Марни. Если честно, несколько лет назад я тоже начинала играть на гитаре, но быстро забросила.
Да, музыка не для слабаков, взгляд янтарно-карих глаз настиг попутчицу в зеркале заднего вида.
Вот как? Что ж, значит, ты не слабак.
И я тоже! вмешался Сандерс.
Давно играешь? она обратилась к Итану.
Лет с двенадцати.
А я с одиннадцати! встрял Джеймс.
Марни улыбнулась и снова обратилась к Итану:
А можно посмотреть на твою гитару? Мне интересно.
Нет! отрезал парень.
Зато ты можешь взглянуть на мой синтезатор, предложил Джеймс.
Но Марни лишь покачала головой и уставилась в окно, хотя не могла видеть там ничего, кроме мелькающих фонарей и своего изможденного отражения.
Глава 3
Вишневый «Капри» прибыл в Солт-Лейк-Сити в среду. Попутчица уснула только под утро. Машину тряхнуло, и Марни разлепила глаза. Они припарковались у закусочной.
Ну, что ж, Марни, сказал Итан, вот мы и приехали.
Она пожала плечами.
Спасибо, что подбросили и не оказались маньяками. Вот бы мой бывший удивился!
Девушка потерла глаза, взяла рюкзак и вышла из машины.
То есть, мы просто бросим ее здесь? Сандерс уставился на ее тоненькую фигурку.
Ну, протянул его друг, да. Уговор был такой, что мы довезем ее до города.
Сандерс открыл окно и подозвал блондинку:
Марни, у тебя есть здесь родственники? Друзья?
Нет, я впервые в этом городе.
Джеймс развернулся к Итану, всем видом крича: «Вот видишь!»
Все в порядке, поспешила заметить Марни, я справлюсь. Придумаю что-нибудь.
Нет, так не пойдет! возразил он. Мы не сволочи, чтобы бросить тебя совсем одну в чужом городе!
Итан недовольно закатил глаза, но Джеймс продолжил:
Да! И ты очень милая и интересная девушка. И, знаешь, ты могла бы поехать с нами на прослушивание.
Нет! отрезал Охэнзи. Мы не будем тащить ее туда!
Да ладно, покажем Лео, какие у нас красивые фанатки. Что скажешь?
Марни улыбнулась и застенчиво опустила глаза.
Мне было бы интересно поехать с вами, но я вижу, что Итан не хочет этого.
Какая умница, хмыкнул тот.
Чепуха! Давай, просто не будем обращать на него внимания. Заселимся в гостиницу, сходим прогуляться, съедим по хот-догу.
Сандерс, что ты несешь? У нас прослушивание. Ты в группу хочешь попасть или девку завалить? Итан осекся.
Блондинка нахмурилась, но промолчала. Джеймс посмотрел на нее.
Это неправда. Я только хочу помочь. Хочу подружиться. Давай с нами, Марни?
Девушка робко посмотрела на Охэнзи. К этому взгляду присоединился и щенячий Джеймса.
Грязные приемы, выдохнул Итан. Думаете, я прогнусь, если вы вдвоем будете смотреть на меня как бездомные щенки?
Ей некуда идти, шепнул Джеймс.
Охэнзи насупился.
Ладно. Черт с тобой! Но учти, мы не будем за тебя платить.
По рукам! улыбнулась Марни.
Скорее! Запрыгивай обратно, поторопил Сандерс.
Троица остановилась в гостинице «Сити Крик». Низкие цены, паршивый сервис и пропитанные грибком стенывот три столпа, на которых держался «Сити Крик». Новенькие чистенькие «Ауди» здесь не тормозили. У их пассажиров кошельки настолько туго были набиты наличкой, что с трудом закрывались. Они мчали на свет отеля «Хилтон», как комарына нежную розовую плоть. «Сити Крик» для них не существовал. Зато нищеброды, старые неудачники с обрюзгшими любовницами и проезжие музыканты охотно ютились в сырых комнатушках с почти свежим бельем.
После обеда все разошлись по номерам. Итан достал «Старфайер» из кейса и подключил к усилителю. Его пальцы зудели от желания сыграть что-нибудь. Он с любовью провел по струнам, прислушиваясь к звону, а затем ударил по ним медиатором.
Он наиграл мелодию, которая пришла к нему еще дома, в Сент-Джордже. В тошный жаркий полдень на пыльном крыльце
Мимо его дома проехал «Мустанг». Итан красил забор в белый и вдыхал резкий, как моча, запах дешевой краски. Белое на свету бликовало то синим, то желтым, руки липли к кисточке. Итан посмотрел вслед быстрому и свободному «Мустангу». От него осталась пара отметин на дороге и взбаламученная пыль. Он улетел, а Охэнзи влип. Тогда, закончив работу, он соскоблил с пальцев краску и играл на стареньком «Эпифоне» о том, как он влип. Он влип, как муха в краску. Это был блюз, тягучий и бликующийто высокими, то низкими нотами. Он бросил песню на следующий день, когда тягучесть стала казаться монотонной и скучной, а блики умерли из-за хмурого неба.
Теперь он взял в руки в «Старфайер», и гитара снова перенесла его на крыльцо родного дома. Он вновь увидел солнце и чувствовал застывшую краску на своих пальцах.
Юркое вдохновение наконец было поймано. Оно трепыхалось в руках, как птица, но уже не могло вырваться. Солнце начинало клониться на запад. Маленький гостиничный номер заливало медовым светом. Лакированный корпус гитары поблескивал в лучах. Левую щеку Итану напекло, но он не сменил позутак и сидел на стуле напротив кровати и продолжал играть знакомый мотив.
Очень красивая музыка, донесся девичий голос позади.
Охэнзи тут же развернулся. Страх кольнул его изнутри. Будто он занимался чем-то неприличным.
Стучаться тебя не учили? спросил он раздраженно.
Я минут пять стояла за дверью. Услышала музыку, но не решалась зайти. Прижалась к двери всем телом. Веришь? Хотелось просочиться сквозь. А потом я заметила, что комната открыта. Ну и прости, девушка заправила непослушную прядь волос за ухо. Ты волшебно играешь.
Это не оправдание, тон парня немного смягчился. Джеймса не видела?
Нет, но он говорил, что хочет выспаться.
Выспаться? Нам надо к прослушиванию готовиться.
Марни рассмеялась.
Он устал с дороги. Разве тынет? Она сделала пару шагов навстречу.
Парень отложил гитару и подошел к окну.
Просто я хочу, чтобы все прошло хорошо. Хочу показать этим павлинам, что мы не хуже.
Павлинам? Марни стояла за его спиной.
Конечно. Думаешь, я не знаю, какое самомнение у кучки вшивых позеров, получивших толику популярности?
Тогда зачем вы рветесь к ним в группу? Еще немного, и ее подбородок коснулся бы плеча Итана, но он отстранился.
Надо с чего-то начинать, сказал он, ухмыльнувшись своим же словам. Ладно, мне нужно в душ, дверь сама отыщешь?
Почему я тебе не нравлюсь? выпалила Марни.
С чего ты взяла? отбил пас Охэнзи, искоса взглянув на блондинку.
Тебе правда нужно объяснить, почему я так думаю? Со мной что-то не так? Я тебя злю? Много болтаю? Она приблизилась. Уродина?
Оказавшись почти лицом к лицу с Итаном, девушка взволнованно посмотрела ему в глаза и шумно выдохнула. Солнце освещало ее лицо и волосы, отчего те казались золотыми.
Зачем ты все это делаешь?
Просто хочу понять, что не так? Чем я тебе не угодила?
Итан не отошел, а она продолжала:
Я не хочу с тобой ругаться. Мне нужны друзья, я совсем одна на свете, понимаешь? Тебе знакомо чувство одиночества, Итан? Ты можешь не смотреть на меня, но попробуй не быть таким резким, ведь я ничем этого не заслужила. Хорошо?
Ага, буркнул он. Знаешь, мне правда нужно в душ. Он сделал глубокий вдох и как можно более вежливо и почтительно произнес:
Ты не могла бы выйти отсюда и захлопнуть дверь с той стороны?
Марни нахмурилась.
Пожалуйста, добавил он. Блондинка коротко кивнула и не спеша направилась к выходу. Уже у самой двери она развернулась к Охэнзи и с рассеянной улыбкой констатировала: