Добрый день, вы ко мне?
Да, если выта самая Злата. В ее голосе проскользнуло плохо скрываемое пренебрежение. Мне говорили о ваших гм неординарных способностях.
Да, я о них тоже наслышана. Входите.
Девушка переступила порог и оценивающе осмотрелась.
Я провела ее на кухню.
Присаживайтесь. Чем могу помочь?
Она долго приглядывалась к простому деревянному стулу, прежде чем соизволила величественно опуститься на самый его краешек.
Сначала проясним ситуацию. Я не собираюсь платить за дешевые фокусы вроде карточных гаданий. Вы должны доказать мне свои способности. Расскажите о моем прошлом. С каждым словом пренебрежение стремительно перерастало в надменность.
Увы, бабушка не ошибласьточно кикимора.
Ладно, сама напросилась. У таких особ прошлое скучным не бывает. И в транс входить не придетсяона не из тех, кто может долго контролировать мысли и эмоции.
Вообще-то я никому ничего не должна, но если настаиваете дайте руку.
Она осторожно протянула ухоженную ладонь с красивым акриловым маникюром. На хорошеньком лице обозначилось скептическое выражение.
Теперь понятно, зачем она так неброско вырядиласьменя проверяет. Ладно, приступим
На третьем имени, с описанием подробностей последней, кстати, совсем недавней романтической встречи, она сдалась и резко отдернула руку. Вероятно, это далеко не полный список. Неужели муж не догадывается?
Доказательства приняты?
Она ничуть не смутилась, только выражение лица стало еще более неприятным и надменным.
Допустим. Но ты никому ничего не скажешь, дорогуша. Собирайся, поехали!
Я поморщилась. Не люблю фамильярность, поэтому ответила тем же:
Когда это мы успели перейти на «ты»? Никуда я с тобой не поедудругие планы, извини, дорогуша.
В синих глазах сверкнуло такое! Женщина стала похожа на пантеру, приготовившуюся сбить жертву одним прыжком. Не прыгнула и даже не зарычала. Напротив, назвала очень симпатичную круглую цифру и достала из сумочки несколько купюр приятного зеленоватого цвета.
Это задаток. Если поможешь моей дочери, получишь остальное.
Не спрашивая разрешения, она закурила и нервно продолжила:
Физической причины ее болезни врачи не находят, считаютпроблема психологического характера. Какая-то травма, пережитая в детстве. Ты сможешь это увидеть?
Я пересчитала деньги. Неплохои на холодильник хватит, и на квартплату останется. И это только задаток.
Попробую.
И не вздумай меня шантажировать. Металлические нотки в высоком голосе неприятно резанули слух, вызвав ассоциации с Громовым. Мужа моя личная жизнь давно не интересует, но он человек известныйогласки не допустит, тебе же хуже придется. Теперь поедешь?
Да, планы изменились. Я такая непостоянная.
Деньги я убрала и в случае неудачи возвращать не собиралась. Это плата за расход энергии, а ее, похоже, придется потратить немало.
Уже выходя из квартиры, я поймала себя на мысли, что чего-то не хватает.
Ах да, непривычная тишина. Никаких звуков ремонта с момента моего возвращения из морга. Что бы это значило? Неужели закончили?!
* * *
Она не была похожа на болезненного, с детства скитающегося по больницам подростка. Да и вообще на подростка не походила. Слишком серьезный взглядобреченный и смиренный одновременно. И никаких признаков вызывающего бунтарства, свойственного переходному возрасту. Здоровый румянец на щеках и крепко сбитое, но еще не начавшее преображаться в женские округлости тело двенадцатилетней девочки с этим взглядом совсем не вязались.
Она сидела посреди разобранной постели в ярко-розовой пижаме и разглядывала меня. Без страха, без интереса, без доверия. Привыкла, что родители постоянно приводят новых лекарей. Приводят, но ничего не меняется.
Мама (по дороге выяснилось, что ее зовут Алина Шолохова) присела рядом с девочкой и стала что-то тихо ей шептать. Надменное выражение мгновенно исчезло с ее лица. Холеные ладони нежно перебирали спутанные локоны девочки, голос звучал мягко и ласково. Поразительно, как любовь преображает самого неприятного человека.
Наконец меня пригласили подойти. Алина пересела в кресло у окна.
Я останусь. Можешь начинать.
Привет, Галя, меня зовут Злата. Я присела рядом с девочкой.
Она машинально отодвинулась и тихо спросила:
Это из-за волос?
Что?
У вас волосы золотые.
А да, из-за них. Не объяснять же ей, что имя ненастоящее. Я попробую выяснить, что с тобой происходит. Хорошо?
В карих глазах мелькнула настороженность, девочка напряглась и тихо уточнила:
Как?
Просто подержу тебя за руку.
Она невесело улыбнулась:
Ясно, вы тоже экстрасенс. Меня уже осматривали несколько
Мне вдруг стало неловко от этих слов, вернее, от того, каким тоном они были сказаны. Мол, делайте что хотите, я привыкла, и не расстраивайтесь, когда ничего не получится.
А вдруг действительно не получится? Я ведь уже сканировала организм Гали с бабушкиной подачи. И ничего необычного ни в физиологии, ни в психологии тогда не заметила. Почему сейчас должно получиться?
Ладно, отступать поздно, да и некуда.
Я напомнила Алине о времени (надеюсь, ей хватит если не человеколюбия, то благоразумия вывести меня из транса) и взяла теплую руку девочки в свои ладони
Самый верный путь выяснить причину приступоввернуться в момент последнего, именно это я и сделала, слившись с сознанием девочки.
Вечер, палата в санаторииэта самая. Галя читает книгу «Гарри Поттер и кубок огня». Открывается дверь, входит моя бабушка в форменном белом халате. Она принесла градусник. Подходит ближе, передает девочке. Галя берет градусник, поднимает глаза. Взгляд скользит по лицу бабушки, по ее халату, цепляется за бейдж с именем, и сознание ребенка начинает стремительно тонуть в нахлынувшем потоке дикого животного страха. Дальшетемнота, невнятные крики (чьинепонятно, слов не разобрать) и уже привычная боль от сдавившей шею удавки. Пальцы цепляются за что-то холодное, вероятно, резиновое, пытаясь освободитьсятщетно. Воздуха в легких почти не осталось, сознание уплывает, я падаю. Последняя деталь, выхваченная из той реальности угасающим взглядом: лежащий на полу белый медицинский халат и бейдж с именем «Василиса Зайцева»
Темнота отступала медленно и неохотно. Когда она рассеялась, я увидела рядом Алину со стаканом воды, Гали в палате не было.
Она испугалась? с трудом выдавила я.
Голос был хриплым, горло болело.
Конечно, испугалась! возмутилась Алина. Такого спектакля нам еще никто не устраивал! Неужели нельзя было обойтись без него?
Без негозначит, без меня. Я ведь предупреждала. Как девочка? У нее признаков удушья не было?
Нет, но она напугана! злилась Алина. Надеюсь, это было не зря! Удалось узнать, что с моим ребенком?
Я взяла у нее стакан и приложила к ноющей от боли шее. Холод стекла приятно обжег кожу. Перед глазами замелькали обрывки увиденного в трансе: разрозненные кусочки мозаики, которые никак не складывались в целую картинку.
Пока не знаю. Скажите, с Галей никогда не случалось ничего гм необычного? Ее никто не обижал, не похищал? Только честно.
Изумление в синих глазах женщины было неподдельным.
Обижал?! Похищал?! Господи! Нет, конечно! Она у нас с рождения как в оранжерее, ей никто слова грубого никогда не сказал! Что за бред?
Либо она говорит правду, либо сама многого не знает.
Когда впервые появились приступы?
Да почти сразу, годика в три.
А среди ваших знакомых нет Василисы Зайцевой?
Нет. В ее глазах блеснуло раздражение. Я знаю только одну Василисутвою странную родственницу. Так что с моей Галей?
Хороший вопрос. Жаль, ответить мне пока нечего. Сейчас я знаю только одно: физически девочка не больна. Приступыпроявление как бы это лучше сформулировать?
Сформулировать не получилось. Галю никто никогда не душил, тем не менее в каждом приступе она переживает именно этомедленную агонию от рук убийцы, затягивающего петлю. А спровоцировал последний приступ бейдж с именем Василисы Зайцевой, потому что он был последним, что видела видел кто-то перед тем, как умереть от удавки.