Двигаясь к концу трубы, он понял, что если кто-то поместил его сюда, то он может ждать снаружи. Джеймс был не в том состоянии, чтобы отбиваться от кого-либо, и не в том состоянии, чтобы оставаться там, где он был.
Добравшись до отверстия, он затаился, чтобы восстановить часть энергии, потерянной во время своего карабканья на свободу. Если ему и правда предстояло отбиваться от нападения, ему понадобилось бы больше энергии, чем у него было в тот момент.
Время шло и, хотя он понятия не имел, как долго он ждал, он должен был рискнуть. Вытянув левую руку, он ждал, что наблюдатель выдаст себянабросится и причинит боль. Ничего не произошло. Решив, что путь свободен, он с трудом выбрался из металлического гроба и плюхнулся в неглубокий ручей у оголовка водопропускной трубы.
Полная луна наблюдала за тем, как он добирался до каменистого берега. Тело обессилело, он сделал серию болезненных вдохов. Его взгляд был тяжелым, и адреналин, который раньше бурлил в его венах, давно схлынул. Джеймс был измучен и страдал. Я на минутку закрою глаз. Одну минуту.
Oчнулся Джеймс под все еще наблюдающей за ним луной. Хотя его тело было измотано, разум очистился от паутины. Он наморщил лоб, когда нахлынули воспоминания о прошедшей ночи. Кусочки головоломки встали на свои места, и Джеймс вспомнил подробности ночного злоключения.
* * *
Все началось с той мелкой шлюхи в нелегальном баре у шоссе 39. Там всегда было полно народу. Джеймс часто заходил туда, когда отправлялся на поиски нового "приза". Ему казалось забавным, что в оживленной маленькой забегаловке подают итальянскую еду. У них была довольно приличная курица "Пармезан", которую он часто заказывал, когда был там на охоте. Он откинулся на спинку стула и наблюдал, как его следующая маленькая овечка играет в одиночестве в бильярд. Она сама напрашивалась на это, надев эту короткую юбку и эти высокие сапоги. Она знала, что делает. Они всегда знали.
Он вспомнил, как дралась потаскушка, а он любил хорошие драки, и уголки его рта приподнялись от восторга при этой мысли. Он схватил девушку, когда она вышла на улицу, чтобы выкурить сигарету. Она не знала этого, но драка возбуждала его даже больше, чем веселье, которое он запланировал для них. Она закатила истерику, как ребенок, который не получил своего, с топаньем ногами и размахиванием руками, но это ни к чему не привело. Он заклеил ей рот скотчем и швырнул ее, брыкающуюся и кричащую, в багажник своего "Шевроле Малибу".
С проститутками было слишком просто. Они и так уже практически отказались от жизни, поэтому, столкнувшись с неминуемой смертью, обычно просто сдавались. Что это было за веселье? Его мать сдалась, и он ненавидел это в ней. А вот шлюхи-деревенщины были другими, полными мужества. Когда смерть приходила за ними, они с большим удовольствием били ее по яйцам.
Джеймс заехал далеко в лес по дороге Ситико-Крик-роуд и остановился на небольшой поляне. Когда он вытащил девушку из багажника, то уже не скрывал своих намерений. Подведя ее к передней части машины, он нагнул ее в талии, и его руки нашли свою цель под ее юбкой. Она лягнула его назад, попав в самое уязвимое место, и он упал на колени в грязь.
К несчастью для Джеймса, на вечеринку прибыл еще один гость. Здоровенный мужик подоспел раньше, чем Джеймс успел подняться на ноги. Первый удар доской "два на четыре" пришелся Джеймсу по правой руке, и боль пронзила его от плеча до кончиков пальцев. Пока он сжимал бесполезную руку, следующий удар пришелся в середину голени, и он снова поцеловал землю.
- Врежь ему, Джонни! - закричала сука.
Пока Джеймс корчился от боли на земле, дуэт обрушил на него поток ударов кулаками и ногами, большинство из которых пришлись по голове. Они стояли над ним, довольные тем, что выбили из него дух, но это был еще не конец, это было видно по их глазам. Они не закончили.
- Тебе нравится избивать беспомощных девчонок? - сказал гигант неожиданно высоким голосом. - Грязный маленький ублюдок. Ты собирался изнасиловать мою сестру! Разве не так?
Джеймс только издал приглушенный стон в ответ.
- Я покажу тебе, каково это, маленький поросенок.
Гигантский брат девушки вернулся к своему грузовику и достал из кабины бильярдный кий. Именно тогда Джеймс понял, каким будет его наказание. Джонни схватил Джеймса за вывернутую ногу и притянул к себе. Тот царапал ногтями грязь, пытаясь зацепиться, но Джонни развернулся и сел спиной на шею Джеймсу.
- Сними с него штаны, Кэнди. Давай же! - велел он сестре.
Кэнди с трудом стянула облегающие дизайнерские джинсы и отбросила их в сторону, прежде чем отступить.
- Визжи, маленький поросенок! Визжи! - пропел Джонни своим неуклюжим пронзительным голоском.
Теперь Джеймс был тем, кто закатывал истерику, как малыш. Он барахтался на земле, когда деревенщина насиловал его самым отвратительным образом. Гортанные крики истязаемого человека эхом отдавались в темноте.
После того, как Джонни закончил делом объяснять свою точку зрения, он слез с Джеймса, и встал над ним, в то время как Джеймс лежал лицом вниз, корчась и визжа в грязи. Безошибочно узнаваемое тепло струилось по ногам Джеймса. Кэнди подошла и в последний раз ударила его доской по голове. Удар пришелся в мягкую часть виска, и свет погас.
Хотя он, должно быть, то приходил в себя, то терял сознание, он помнил, как Джонни схватил его за бесполезную руку и потащил через ледяной ручей на обочине пустынной дороги. Джонни понятия не имел о "призах", которые Джеймс накопил за эти годы, о отвратительно гниющих "призах".
Джеймс беспомощно наблюдал, как Джонни складывает кусочки хитроумной головоломки воедино, понимая, какие у него планы на вечер. Джонни добрался до неглубокого ручья и остановился у отверстия водопропускной трубы. Его лицо сморщилось, когда он заглянул в металлический цилиндр, и вонь ударила ему в лицо. Когда Джонни увидел других, он понял, что изнасилование Кэнди было лишь частью планов на вечер.
Джонни вернулся туда, где в ручье лежал избитый Джеймс.
- Ты больной мелкий засранец. Ты собирался изнасиловать ее и убить. Разве не так? Ну, у меня есть кое-что для тебя.
Он схватил насильника за лодыжку, подтащил его к оголовку водостока и поднял, как тряпичную куклу. У Джеймса не было сил сопротивляться, когда Джонни запихнул его головой вперед в гнилую трубу. Он продолжал заталкивать поросенка все дальше и дальше, а когда его руки уже не могли вытянуться, он забрался в трубу ногами вперед и пинками загнал Джеймса еще дальше.
- Гнить тебе в аду, поросенок!
Он плюнул на Джеймса и отступил назад, где Кэнди ждала у отверстия.
- Он что... того? - спросила Кэнди.
- Для него это было бы лучше, черт возьми. А теперь идем. Нужно отвезти его машину обратно к дому.
Они вдвоем поднялись по склону к дороге, потом шины заскрипели по грязи, и шум затих вдали.
О да! Вот так я и оказался здесь. Старый добрый Джонни.
* * *
Джеймс усмехнулся, мысленно замыкая круг событий, которые привели его к нынешней ситуации. Теперь, когда он знал, что произошло, ему нужно было понять, как, черт возьми, он собирается вернуться в город и залечить свое изувеченное тело. Он опустил рабочую руку в ледяной ручей, зачерпнул воды и плеснул себе в лицо. Давай выбираться отсюда, Джеймс.
Он пробрался по рыхлому берегу к пустынной дороге. Все еще настороженный на случай, если Джонни и его сука-сестра поджидают его, он посмотрел налево, потом направо. Ничего. Он знал, что кабак находится слева, а шоссе 39 - справа, поэтому он пошел направо. Нет смысла возвращаться в этот подпольный бар ближайшее время.
Джеймс брел по туманной, пустынной дороге, а его спутником была полная луна. Он с трудом передвигался из-за непрекращающейся боли от повреждений, нанесенных бильярдным кием и вывихнутой лодыжки. Кровь от изнасилования образовала корку на внутренней стороне бедер. Его правая рука безжизненно висела вдоль тела, а правая нога едва держала вес, когда он ковылял. Только бы добраться до шоссе 39, там он сможет поймать попутку до города.
Продолжая идти Джеймс вдруг почувствовал волосами на затылке, что позади него кто-то есть. Джеймс обернулся и увидел посреди дороги огромный силуэт, дыхание которого вырывалось, как у парового двигателя на полной мощности.
- Эй, поросенок, поросенок, поросенок!