Стоп. Василису вдруг осенило. А откуда вы тогда узнали, что я там была? Ну, в тот раз, в монастыре?
А мне Вася рассказал.
Кто? спросила Василиса и тут же вспомнила, что так называли того скелета, что носил костюм и шляпу. Отец Фома, улыбаясь, закивал. Голос мигом пропал, и Василиса прохрипела: Да кто он такой?
Вот ты знаешь, кто такая Баба Яга? У неё костяная нога. А этотвесь костяной.
Тогда ему больше подходит имя Костя, вырвалось у Василисы. А почему он Вася?
Это ты у папы своего спроси, подмигнул отец Фома. Так вот. Баба Ягаэто связующее звено между миром живых и мёртвых, между мирами людей и духов, между реальностью и потусторонним. Поэтому у неё костяная нога, чтобы заходить во все миры.
А этот Вася тут причём?
Так он тоже вроде проводника.
Между мирами?
Ну, мирыэто условно. Всё сплетено, как огромный гобелен. Так много нитей и цветовСтарец задумчиво покачал головой. Мир-то один. А вот граней у него и не сосчитать.
И что этот Вася делает в «Черноречье»? И что там вообще сейчас?
Сложно сказать. Старец Фома пожевал губами. Есть такое поверье, что проводник доставляет души для очищения в особые места.
Вроде чистилища?
Всё гораздо сложнее и проще одновременно. Надо просто научиться убирать границы и сохранять ум открытым. Воспринимай вещи такими, какие они есть, и не суетись.
Значит, его не нужно бояться?
Васю? Это смотря кому. С другой стороны, если он явится по твою душу, бояться будет бесполезно.
Как позитивно, пробормотала Василиса.
Ладно, пора идти. Ваши уже собираются. И вот ещё что. Сходи к той девочке.
К какой ещё девочке?
К той самой, что одна против всех.
Старец поднялся и пошаркал к двери, Василиса поплелась следом. В коридоре перетаптывался помощник отца Фомы.
А может, другие тоже хотятподала голос Василиса, вспомнив о толпах желающих пообщаться с «настоящим старцем».
Ещё успеется, улыбнулся старый монах.
Все выходили из скита на улицу, где солнце уже успело закатиться, но, что важнее, пылевая буря улеглась, и луга накрыла осенняя ночь. Правда, особенной прохлады она не принеславоздух всё равно оставался душным.
Настя повернулась и хотела что-то сказать старцу Фоме, который, взяв под руку Новикова, что-то шептал ему на ухо. Отпустив Фёдора Сергеевича, старец ухватил за рукав отца Павла и тоже стал что-то тихо ему говорить. Настя беспокойно приплясывала рядом, но как только она открыла рот, чтобы обратиться к старцу, тот поднял вверх указательный палец:
Нельзя.
Но я только на секундочку, умоляюще проговорила Настя.
Ни-ни, строго замотал головой старец. Через полтора месяца приходи.
Ладно, обречённо согласилась Настя.
Старец и его помощник проводили гостей до мостика и скоро остались позади во мгле. Некоторое время все шли молча, потом Василиса не выдержала:
Пап, а почему этого этого типа зовут Вася?
Вообще-то её коробило от осознания того, что отец называл монстра её домашним именем.
Какого ещё типа?
Того скелета, который ездит в разбитом автобусе.
Отец Павел, Сергеев и Настя рассмеялись.
Вообще-то, его зовут Ксерампелин, подал голос Гаврил.
Как? переспросила Василиса.
Ксерампелин, повторил Гаврил по слогам. Это латинское слово. Вроде как ещё веке в тринадцатом приезжали сюда монахи какого-то ордена из Европы. Они то ли услышали легенду о нём, то ли сами на него напоролись. Скорее, последнее. Они имя и придумали.
А что оно значит?
Это цвет такой. Вроде бордового.
Всё, я запуталась, призналась Василиса.
Шляпа и перчатки у него такого цвета, донёсся откуда-то из темноты голос Сергеева.
По-моему, скорее вишнёвые. Василиса попыталась припомнить одежду этого Васи-Ксерампелина, но из-за усталости воспоминания путались. Так почему он всё-таки Вася?
А почему он носит ботинки? спросил отец Павел. На два вопроса один ответ.
Понимаешь, наконец сказал Новиков, мы как-то рассуждали, зачем ему ботинки. И тогда я сказал, что если бы он оставил следы на месте преступления без ботинок, то сразу стало бы понятно, кто там побывал. Не хватало только записки «Здесь был Вася». Вот и приклеилось.
Записки он, кстати, иногда оставляет, сказал где-то рядом отец Павел.
Это косые кресты? подал голос Гаврил.
А ты откуда знаешь? быстро спросил Новиков.
Но Гаврил упрямо молчал. Василиса тоже ничего не говорилане хотелось, да и сил не было.
Скоро в ночной осенней мгле стали проступать маленькие огоньки посёлка. На выезде стояла белая машина Насти, которая завелась сразу, как только они с Сергеевым в неё забрались.
13.
Утром следующего дня Василиса проснулась отдохнувшей, полной сил и в хорошем настроении. И только когда вспомнились вчерашние приключения, внутри снова завязался узел.
«Принимай обстоятельства такими, какие они есть, и не суетись», прозвучал где-то рядом тихий голос старца Фомы.
От этого неожиданно стало легче. Василиса просто заставила себя принять существование этого Васи, автобуса и «Черноречья» как каких-нибудь обычных вещей вроде тротуара, фонарного столба или автомобилей.
Вон, стоит стул, сидя на котором Василиса делает уроки. А вот Вася, скелет в костюме. Вот оконная рама. А вотВася. Вот шкаф и комод. А где-то едет разбитый автобус.
Но старец ведь дал и ещё один советпоговорить с девочкой, которая «одна против всех». Это, видимо, о Зое. И как с ней поговорить, когда она уже столько времени в школе не появляется? У Василисы даже номера телефона нет. А вот у Гаврила наверняка есть.
Это был первый вопрос, который Василиса задала ему в школе, встретив в коридоре перед занятиями.
Тебе зачем? сухо поинтересовался Гаврил.
Так, хочу спросить, как она там, промямлила Василиса, сторонясь, чтобы пропустить группу ребят помладше.
И всё? Гаврил смотрел на Василису сверху вниз.
И попросить прощения, наверное.
Далось ей твоё «наверное».
В этот момент Диана как раз открыла кабинет биологии и впустила туда ребят. Гаврил тоже повернулся и пошёл в класс.
Ты мне номер дашь? спросила Василиса у его спины.
Нет.
Это почему?
По кочану. Гаврил даже не обернулся.
Вздохнув, Василиса потащилась следом. Но у самой двери её остановила Диана.
Доброе утро, приятно улыбнулась Диана, хлопая длиннющими ресницами. Как дела?
Да ничего, нормально. Василиса тоже постаралась изобразить вежливую улыбку.
Какой у тебя воротничок классный! Диана, продолжая улыбаться, провела длинным розовым ногтем по кружевному воротнику, связанному бабой Раей, и почти шёпотом сказала: На вечер ничего не планируй, есть дело.
Какое? Василиса даже отступила на шаг, потому что из-за близости к горлу длинных ногтей Дианы по спине побежали мурашки.
Узнаешь. У тебя смена в музее во сколько заканчивается?
Когда как. А что?
Если мы в семь заедем, будет удобно?
Да, нормально. А куда поедем?
Увидишь. Диана, отстранившись, снова улыбнулась и, покачивая бёдрами, обтянутыми узкой чёрной юбкой, поцокала каблучками в класс.
Весь день этот разговор не выходил у Василисы из головы. Вечером в музее, как обычно, пустом, она даже не могла сосредоточиться на домашнем задании. Сделала кое-как геометрию и английский. Даже знакомые слова приходилось искать в словаре, а все фигуры выходили косыми и неправильными, решения задачек ни в какую не хотели совпадать с ответами в конце учебника.
Бросив это безнадёжное дело, Василиса сложила учебники в рюкзак. Половина седьмого. Можно ещё успеть подмести, только вот уборка теперь виделась как совершенно бесполезное занятие. Всё равно в эту дыру никто никогда не заходит. Разве что уроки иногда проводятся, и учеников зачем-то заставляют брать книжки в библиотеке.
Без пяти семь Василиса выключила свет и спустилась вниз. Вышла на улицу. Жаль, Гаврил сегодня не зашёл. От перспективы провести вечер в компании Дианы возникала тошнота. Но Василиса попыталась настроиться на дружелюбный энтузиазм. В конец концов, надо же выяснить, что они там затевают.
К музею подкатила серебристая машинка, явно не новая, но чистая. Из-за опустившегося стекла помахала Диана, указывая на заднее сиденье.