Не исключено, что отсутствие гроба заставило консервативно мыслящего Мандерса побыстрее свернуть погребальную речь. Да, собственно, и сам Боуи свернул свою жизнь несколько более поспешно, чем ожидала Кэрол. С Болезнью не шутят. Хотя Кэрол, столько раз уже умиравшая, страшилась Болезни и смерти меньше, чем все остальные.
Черт бы их всех побрал! прошипел Дуайт. Это невыносимо.
Кэрол, едва не касаясь губами уха мужа, прошептала:
Заткнись, Дуайт!
У Дуайта с Джоном было так же мало общего, как и у этой ведьмы, Лафайетт. Обычно это страшно удручало Кэрол. Как это ее угораздило выйти замуж за человека, который ни в грош не ставит блеск и очарование ее любимого друга? Почему Дуайт никогда не смеялся шуткам Джона? Почему
Но сегодня предметом ее горя был не Дуайт.
Хотя, стоило это признать, согласия между ними не было.
Это потому, что он, в отличие от меня, ничем не интересуется и не задает вопросов, сказал однажды Джон. Кэрол как будто наяву слышала голос Боуи. Но у него множество других достоинств, пусть и скрытых.
Джон всегда шутил. Но, что было куда важнее, он заставлял Кэрол смеяться.
Кэрол посмотрела на губы Джонакак раз в тот момент, когда могильщики Лукас и Хэнк принялись лопатами бросать землю на его грудь и лицо. Затем своим внутренним слухом Кэрол услышала слова, которые Джон никогда не говорил и которые он наверняка произнес бы сейчас, если бы мог.
Кому еще вы расскажете? сказал бы Джон. Кто-то обязательно должен знать. А что, если вы впадете в кому прямо сейчас, а Дуайт умрет, пока вы там будете находиться? Обязательно нужна страховка. Безопасность прежде всего. Меня больше нет. Сделайте так, чтобы мой дух и дух вашей матери были спокойны. Расскажите кому-нибудь еще.
Нужно еще кому-нибудь рассказать, неожиданно прошептала Кэрол. Дуайт повернулся к ней.
Рассказать что? спросил он.
Мандерс закрыл свою записную книжку, Лукас и Хэнк уже почти засыпали могилу, а Кэрол стояла и повторяла:
Нужно рассказать кому-нибудь еще
Идем, дорогая, сказал Дуайт, потянув ее за локоть в сторону, куда уже отправились остальные участники церемонии. Обсудим это дома.
Только вот понял ли Дуайт, что она имела в виду? Кэрол была не уверена. Ну не может же он быть таким тупым! Ее мать, Хэтти, сразу бы сообразила и немедленно принялась бы разрабатывать детали плана «Б». И Джон бы сообразил.
Дуайт раскланялся с Лафайетт и повел Кэрол прочь от свежей могилы.
Ну, что у тебя? спросил он.
Кэрол двинулась к их экипажу.
Что у тебя? повторил Дуайт.
Что у меня? У меня умер лучший друг. Только и всего.
Поверь, я разделяю твои чувства, отозвался Дуайт, догоняя ее.
Хотя Кэрол было и неприятно в этом признаться, но в отношении Дуайта Джон редко ошибался. А недавно ее муж вообще изменился. Десять, пять, даже три года назад Дуайт держал ее за руку, свободной рукой обняв за плечи, и готов был обсуждать с ней любую тему, которой она интересовалась.
Джон Боуи умер. Кто-то другой должен узнать о Воющем городе.
Хотя для Кэрол Эверс было невероятно тяжело рассказать об этом кому-то еще.
Когда-то она уже обожглась
Сидя в экипаже, она открылась Дуайту, и обсуждение началось.
Теперь никто, кроме тебя, ничего не знает, сказала она, и страх оказаться беззащитной заглушил на время неизбывную печаль по умершему Джону.
Не знает чего, дорогая? спросил Дуайт с видом волчонка, отбившегося от стаи.
Я говорю о своих состояниях. О коме. О приступах.
Дуайт кивнул, но Кэрол не смогла определить, что означал этот кивок.
Никто теперь о них не знает, сказал он.
Кто-нибудь, кроме тебя, должен быть осведомлен. Если этого не будет есть риск, что со мной поступят не так, как нужно.
Дуайт расхохотался.
Ошеломленная, Кэрол выпрямилась на своем сиденье.
Тебе смешно?
Как же не смеяться, Кэрол? Сама подумай, какова вероятность того, что ты немедленно впадешь в кому, а я, не дожидаясь твоего возвращения, отдам концы?
Он произнес это так беспечно, что Кэрол стало немного стыдно за то, что она разозлилась. И тем не менее
Если Хэтти меня чему-то и научила, так это не терять время в подобных случаях. Мы просто обязаны кому-то все рассказать. Когда я впадаю в кому, врач не способен даже пульс определить. И, черт побери, Дуайт, ты должен был сам завести этот разговор!
Прости, Кэрол! Кому бы ты хотела рассказать?
Кэрол услышала отдаленное эхо хриплого дыхания. А, может быть, это просто дышат лошади, везущие их домой?
Фарре.
Горничной?
Да.
Дуайт, подумав мгновение, произнес:
Не думаю, что это подходящий вариант. Фарра болтушка.
Ну и что?
Но ты ведь держишь это в тайне, верно? Я просто думаю о тебе.
Но он не думал о ней, и Кэрол знала это.
Фаррасамый лучший вариант, сказала она. Фарра умная и добрая. И она нам ближе всех.
Но у нее же муж пьяница. Этот Клайд. Как зальет зенки, так и пойдет чесать языком. Все же все узнают.
Ну что ж, покачала головой Кэрол. Как получится. Узнают, так узнают.
А ты уверена, что хочешь этого?
Да.
И Кэрол вновь подумала о Джоне Боуи. Если Хэтти считала, что ее тайну нужно от всех скрывать (они воспользуются твоим положением, эти гнусные люди с Большой дороги), то Джон, напротив, советовал открыться всем (в конце концов, люди добрее, чем мы думаем, Кэрол; даже те, кто убедил нас в обратном).
Да, совершенно уверена, повторила Кэрол.
Но Дуайт понимал, что это не так. Совсем недавно у нее было совершенно противоположное мнение.
Экипаж катился по каменной мостовой, и, помолчав, Дуайт изменил выражение лица, приняв более серьезную мину. Он положил свою руку на руку Кэрол.
Ты что-то чувствуешь?
Кэрол уже поостыла. В конце концов, Дуайт действительно беспокоится о ней!
Я не знаю, покачала она головой.
Некоторое время они ехали молча. В чем они никогда не могли прийти к общему мнению, так это причина ее состояний. Дуайт был твердо уверен, что Кэрол впадает в кому после сильных волнений; Кэрол же считала, что это не так.
Да, с ней действительно произошло такое сразу после смерти Хэтти; но бывало, что приступ случался и тогда, когда жизнь тешила и баловала ее.
Дома, что было совершенно естественно, разговор возобновился.
Расскажешь ей сегодня вечером, в саду? Во время прогулки?
Дуайт снял пальто и повесил в шкаф, стоящий в холле. Кэрол, скрестив руки на груди, смотрела на зажженные свечи, огонь которых отражался в ее глазах, наполненных слезами.
Давай сделаем так, предложила она. Если я сама не успею сообщить Фарре о своих проблемах до следующего приступа, ты сделаешь это.
Как будто, если горничной о состоянии Кэрол расскажет Дуайт, что-то изменится. Хотя, возможно, и изменится.
Ты просто приведешь ее в спальню и меня покажешь. Пусть пощупает мне пульс, чтобы убедиться, насколько я мертва. И все-таки еще живу.
Дуайт кивнул. Как это похоже на Кэрол. Вечно во всем сомневается.
Обещаю, сказал он. А интересно, услышала ли Кэрол смешок в его голосе?
Когда это произойдет в следующий раз, все расскажи Фарре.
Обещаю.
И тут Кэрол заметила, что входная дверь за спиной Дуайта пошла рябью. Небольшая волна прокатилась по ней снизу вверх.
И она услышала хриплое дыхание Воющего города.
Рябь не обязательно предполагала кому. Но кома никогда не приходила без ряби.
Может быть, отдохнешь сегодня? предложил Дуайт. И не пойдешь в сад?
Его лицо выражало искреннюю озабоченность. Кэрол подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
Совершенно не обязательно, что все случится именно так, как ты думаешь, сказала она и тронула кончиком пальца его переносицу. Нужно быть более гибким.
Дуайт улыбнулся:
Я просто беспокоюсь о тебе, дорогая.
Кэрол повернулась и вышла в гостиную. Там была Фарра.
Мне очень жаль, что умер ваш друг, сказала горничная.
Кэрол поняла, что Фарра слышала кое-что из того, что они с Дуайтом обсуждали в холлегорничная, не занятая какой-либо видимой работой, стояла посреди гостиной, и ни одна прядь каштановых волос не выбилась из-под ее косынки.