Габай отмахнулся:
Иди ты У тебя одна гребля на уме, он снова повернулся к аквариуму. Стало быть, Папаня с этим пакетом и к Раиске ходил?
Да, бесстрастно подтвердил динамик. Только вот когда назад возвращались, у него, по-моему, пакета не было.
Так не было или был?
Михалёв несколько секунд думал.
Не было. Точно не было.
Гугнивый удивлённо посмотрел на главаря.
Неужели он камни у этой дуры оставил? Вот мудило!
Мысли с трудом, как мельничные жернова, поворачивались в голове Габая. Какое-то время он молчал, наморщив лоб, а потом произнёс глубокомысленно:
Не оставил, а спрятал.
Точно, закивал Гугнивый. У Раиски их никому и в голову не придёт искать!
Она их так просто не отдаст, сказал Качок. Я её знаю. Такая стерва, что удавится, а не отдаст.
Пусть попробует, хмыкнул Гугнивый.
Папаня мог спрятать их у неё тайком, словно думая вслух, проговорил Габай. К примеру, когда она вышла на пять минут.
Точно-точно, подтвердил Гугнивый. Папаня сделал в доме у Раиски тайник и заныкал туда камни с бабками! Элементарно, Ватсон!
Главарь взглянул на часы. Был девятый час вечера.
Придётся ехать. Завалимся к ней всей кодлой, покажем ствол и она сразу расколется. Он подошёл к кабинету. Аркадьич, мы сваливаем! Сеанс окончен!
Из кабинета, стараясь не слишком широко раскрывать дверь, высунулся доктор.
Что-то на сей раз вы недолго говорили, заметил он, косясь на Гугнивого.
Некогда потому что, Габай устремился к лестнице. Я тебе ещё позвоню.
Гугнивый с Качком заторопились за ним.
Леонид Аркадьевич проводил их до выхода из морга.
Скажите пожалуйста, какое Денис произвёл на вас впечатление? спрашивал он на ходу. Он был адекватен или путался в ответах? Мне это нужно для дневника наблюдений.
Он в нормальной форме, сказал Габай.
Как был бревном, так бревном остался, буркнул Качок. Так и напиши в дневник.
Глава 13
Прежде чем отъехать от больницы, Габай тут же, из машины, обзвонил всех уцелевших членов банды. Сбор назначил через два часа у себя на московской квартире. Оттуда должны были все вместе ехать к папаниной вдове, от которой до дома Раисы рукой подать. Габай собирался нагрянуть к любовнице Папанина внезапно, среди ночи, и устроить у неё основательный обыск.
Братки съезжались долго. Последние двое прибыли только во втором часу ночи, и то после повторных звонков.
У Пискаря никто трубку не берёт, констатировал Гугнивый.
Опять, небось, в загуле, хрен лысый, пробурчал Качок.
Дождётся он у меня, сказал главарь. Откручу ему голову собственными руками
Критически оглядев бойцов, он отсеял двоих, которые от выпитого едва держались на ногах. Затем он и остальные семеро расселись по двум «Жигулям» и покатили в Подмосковье.
По дороге Габай обсудил с братками детали предстоящей операции. Решено было сначала заслать на двор к Раисе Саню Водолазова, как самого прыткого, чтоб посмотрел, закрыты ли двери и окна. Если будет возможность, Саня проникнет в дом и посмотрит, на месте ли раисин муж. Тот был капитаном милиции и, насколько было известно браткам, характер имел крутой. Наверняка держал при себе огнестрельное оружие. Одно было хорошоон часто и подолгу отлучался из дома. Но если он в доме, то его следовало нейтрализовать в первую очередь.
Гуг и Качок, мента поручаю вам, говорил Габай, вертя руль. Мочить его, наверно, не стоит. Только пригасите слегка, чтоб не хрюкал.
Сделаем как надо, братки самодовольно ухмылялись.
Свет фар вспарывал ночную темноту. В разрывах облаков показывалась ущербная луна, заливая серебристым сиянием мокрые после дождя деревья, поля и дорогу, и снова скрывалась.
Во дворе папанинской избы всполошились собаки, залаяли на подъехавшие машины. В окне зажёгся свет и на крыльцо вышла вдова в своём неизменном платке, накинутом поверх ночной сорочки. Она зевала, протирала сонные глаза и вглядывалась в приезжих.
Лида, мы это, встречай! крикнул Габай, проходя в калитку.
Она прикрикнула на собак и ушла в дом. Габай, а вслед за ним братки, поднялись на крыльцо.
В доме везде уже горел свет. Лидия переоделась в тёмное, подобающее трауру платье и снова явилась к гостям, держа в руках бутылку с самогоном и стакан. При взгляде на её морщинистое старушечье лицо с жёлтой нездоровой кожей и круглыми, как у рыбы глазами, нетрудно было понять, почему Папанин завёл себе любовницу. Чрезмерное пристрастие к спиртному и больная печень состарили женщину раньше времени. Она и сейчас стояла на ногах не слишком твёрдо.
Я как чувствовала, что ты приедешь, сказала она заплетающимся языком, уставившись на Габая. Вот, даже выпить тебе оставила. Мы тут с дедом поминали нашего Славу
Сейчас не до выпивки, Габай прошёл в комнату. Дело у нас есть, только не к тебе. Где тут у Папани телогрейки и спецовки старые? Тащи всё сюда!
Спецовки? удивилась она. Да с чего бы это?
Поменьше вопросов!
Братки по-хозяйски расхаживали по дому. Кто-то, несмотря на запрет главаря, всё-таки приложился к бутыли, кто-то доел закуску, оставшуюся на столе. Гугнивый незаметно от хозяйки раскрыл платяной шкаф и быстрыми движениями бывалого домушника перебрал стопку чистых простыней. Найдя под самой нижней несколько припрятанных пятидесятирублёвок, сунул их себе в карман.
Габай велел братве переодеться в старьё и сделать из старых шапок и чулок маски.
Надо спрятать свои рожи, а то ещё узнают, объяснил он.
В дальней комнате проснулся старикотец покойного Папанина. Как был, в одних трусах, худой как жердь, весь синий от многочисленных лагерных татуировок, он высунулся из дверей и уставился на пришельцев близорукими глазами.
Лидка, крикнул он, это кто ж такие? Опять менты?
Свои, отозвалась хозяйка.
А я думал, шмон.
При нём милиция уже дважды проводила обыск в доме Папаниных, и оба раза ночью. Только разглядев ближайшего к себе братка, примерявшего драный, пропахший псиной тулуп, старик окончательно уверился, что это «свои».
Габай, что ль, подвалил?
А то кто же, отозвался главарь. Как жизнь, дед?
Да какая тут жизнь тот продолжал вглядываться в гостей. А Николка с вами?
Нет, не с ними, ответила за Габая Лидия.
А я думал, с ними, сказал дед. Куда же он, чертяка, делся?
Лидия обернулась к Габаю.
А правда, куда? Уже пятый день носа не кажет.
Да по бабам ходит, сказал Гугнивый, занятый вырезанием в чёрной вязаной шапке дырок для глаз.
Или опять запил, прибавил Габай. Валяется где-нибудь под забором Ничего, найдётся. Не маленький уже.
Сын Папанина, Николай, неоднократно просился в банду, но Габай ему отказывал. Николай был молод и слишком много пил, а главноеот рождения был умственно неполноценным. В таких Габай не нуждался.
Получит он от меня на орехи, как вернётся, сказала вдова.
В отличие от деда, отсутствие сына её не слишком беспокоило. Николай и прежде пропадал, целыми днями не давая о себе знать, но потом всё равно появлялся.
Она присела к столу, придвинула к себе стакан и бутылку. Дед, держась трясущейся рукой за стену, побрёл в туалет. Вдова со вздохом налила себе самогону.
Николка у нас совсем от рук отбился, заговорила она с деланным вздохом. И в кого он такой непутёвый пошёл
Дед повернул голову на её голос.
Да в тебя, дуру.
А может, в тебя? сварливо возразила Лидия и, выпив, плаксивым голосом завела свою обычную песню, слышанную дедом уже много раз:Сорок лет, старый, просидел на зоне, а что толку. Даже трусы на тебе и те чужие. Другие с зоны выходятмашины себе покупают, уважаемыми людьми становятся, а ты? Только знаешь самогон жрать. И ещё спрашивает, в кого Колька пошёл. На себя сперва оглянись, а потом спрашивай.
Чеши, чеши языком, больше-то ни на что ума нет, отозвался дед.
На дворе ещё стояла глухая ночь, когда братки, переодевшись в старьё и захватив маски, вышли из избы. Луна бледным пятном висела в тучах. Спотыкаясь, временами подсвечивая себе фонариком, бандиты направились к соседней деревне напрямик, через рощу и заросшую сосновым подлеском балку. Сразу за балкой потянулись огороды с раскиданными там и сям приземистыми избами. Свет нигде не горел. В ночном воздухе разливалась та странная завораживающая тишина, которая предшествует появлению на востоке первого рассветного луча. Ни одна собака не залаяла, когда бандиты подкрались к крайней, стоявшей у самого леса избе.