Даша, девушка в возрасте двадцати лет, вот уже неделю как работала у них в отделе машинисткой. За ней ухаживал весь холостой личный состав районного отдела НКВД. Вчера вечером, набравшись смелости, Никитин пригласил ее в кино. Во Дворце Культуры имени Горького шел новый фильм «Трактористы».
Недавно пошитая форма сидела на лейтенанте, как на манекенени складочки, ни морщинки. Она обтягивала его спортивную фигуру, словно вторая кожа и при этом была очень удобной. Он поднял руку вверх и снова взглянул в зеркало, нигде не тянуло и это радовало молодого человека. Услышав стук в дверь, он улыбнулся и открыл дверь.
Это ты куда собрался? спросил его Волков и с удивлением посмотрел на своего подчиненного. Быстро снял форму. Едим задерживать группу националистов. Ты понял?
Как не понять, товарищ начальник, никакой личной жизнис иронией в голосе ответил Никитин. Только договорился с девушкой сходить в кино, а тут, как тутзадание.
Волков закурил и сел за стол. На столе лежала газета «Правда». Раскрыв ее, он начал читать.
Скажи, командир, война с немцами будет? спросил его Никитин, снимая с себя форму.
Волков посмотрел на него, словно прикидывая, что ответить.
Думаю, что будет. Ты только посмотри, как активизировались националисты. Похоже, что кто-то их подогревает
А как же, эти все «чистки» армии и НКВД. Кругом «враги», кто же поведет войска в бой? Ворошилов? Буденный? Наша доктрина известнавоевать на чужой территории малой кровью.
Закрой рот, Никитин. Время сейчас такое, что людей ставят к стенке и не за такие слова. Придет время, вот тогда и говори, а пока молчи.
Через несколько минут они уже мчались в машине по многолюдным улицам Минска. Город жил мирной жизнью, работали фабрики и заводы, но это все была лишь ширма, за которой шла борьба с националистами.
Слышишь, Никитин! Есть приказ откомандировать одного из сотрудников в распоряжение Госхрана. Я остановил свой выбор на тебе. Как ты на это смотришь?
Отрицательно. Я что тебе мешаю работать, да и что я там буду делать? Деньги считать, золотишко перебирать?
Дело не в этом, мешаешь ты мне или нет. Приказ гласит, опытного, перспективного сотрудника. Ты это понял? А ты такой и есть, опытный и перспективный. А работа твоя будет в контроле. Ты, наверное, слышал, что нам удалось захватить большие ценности в Польше. Вот сейчас это добро в Банке.
За разговором они не заметили, как выехали на окраину Минска. Весна уже вступила в свои права, и небольшие частные дома просто растворились среди цветущих яблонь. Воздух был буквально насыщен разноцветьем, отчего казался густым и вязким.
Тормози! приказал Волков шоферу. Проверить оружие
Чтобы не привлечь внимание жителей, они быстро вышли из машины и разошлись в разные стороны. По плану захвата, в задачу Никитина входила блокировка окон, выходящих в большой яблоневый сад. Выбрав место для засады, лейтенант вытащил пистолет и привычным движением руки передернул затвор «ТТ». Он хорошо видел своих товарищей, которые небольшой группой подошли к входной двери.
Все произошло так быстро. Из-за двери раздалось несколько выстрелов и в тот же миг, раздался звон разбиваемых стекол. В оконном проеме показалась мужская фигура, в руке которой был револьвер.
Стой! Стрелять буду! выкрикнул Никитин и выстрелил в воздух.
Мужчина словно призрак растворился в проеме окна, и в тот же миг из окна вылетела граната. Она упала метрах в пяти от офицера и медленно покатилась в его сторону. В какую-то долю секунды перед глазами Никитина встала картина, как его разорванное в клочья тело разлетелось по всему цветущему саду. Он выскочил из-за ствола дерева и носком ботинка отбросил гранату в сторону сарая. Он успел вовремя упасть на землю, прежде чем раздался оглушительный взрыв. По голове и спине офицера застучали комья земли, уши заложило. Он открыл глаза и увидел мужчину, который перелезал высокий забор. Никитин несколько раз выстрелил в расплывающийся перед глазами силуэт и физически ощутил, что пули настигли врага. Громко вскрикнув, тот повалился с забора. Только сейчас он понял, как намокла то ли от пота, то ли от крови его рубашка на спине.
Как жив? спросил подошедший к нему Волков. Ну, ты и рисковый парень. Я уж подумал, что все с тобой, а ты ее ногой.
Что у меня со спиной? словно не слыша его, поинтересовался Никитин. Помоги мне подняться на ноги.
С помощью Волкова он поднялся с земли.
Кого-то задержали? поинтересовался Никитин у него.
Взяли одного, остальных положили. Никитин! Да у тебя все спина в крови. Стягивай рубашку.
Никитин не отреагировал на его слова. Тогда Волков достал из кармана брюк перочинный ножик и вспорол ему рубашку.
Повезло тебе, Никитин, повезло. Надо же с десяток ранений и все касательные. Давай, в машину! Нужно показать тебя медикам.
Сейчас, сидя в полуторке, он снова почувствовал боль в спине, словно снова пережил подобный взрыв.
Клим! Останови машину! приказал Никитин водителю. Что-то у меня со спиной.
***
Машина резко затормозила. Чтобы не вылететь из машины, лейтенант успел ухватиться за ее дверцу. Он громко выругался матом и посмотрел на растерянное лицо Клима. Прошло несколько секунд, прежде чем Никитин понял, что произошло. На бреющем полете над колонной пролетел немецкий самолет. Развернувшись, он снова сделал еще один заход и скрылся за кромкой леса.
«Это хорошо, подумал лейтенант. Значит, немцы ищут нас».
Мимо них на скорости пропылила легковая машина и несколько грузовиков с солдатами. Машины тащили за собой противотанковые орудия. Проводив их взглядом, Никитин посмотрел на сосредоточенное лицо водителя, у которого явно сдавали нервы.
Чего молчишь? спросил его Никитин. Не лопни от напряжения
А что, говорить-то, товарищ лейтенант? ответил Клим. Все от войны, а мы в другую сторону. Вон и артиллеристы летят на восток, а мы
Вон, ты о чем, Клим. Что ж ты раньше-то не отказался от этого рейса? Сейчас бы пылил в сторону Смоленска.
Яне самоубийца, злясь на лейтенанта, ответил шофер. Да и вы, по всей вероятности, тоже здесь не доброволец. Кто из нормальных людей согласился бы на такое задание.
Я согласился, улыбаясь, ответил ему Никитин. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Или ты другого мнения, Клим? Ты жечлен партии, а мыслишь
Водитель промолчал. Лейтенант посмотрел на него и сплюнул в окно машины.
«Хорошоты холостой, а у меня трое детей, подумал Клим. Кто их поднимет, если я погибну? Государство? Да и причем здесь партия? Я по-человечески размышляю».
Лейтенанта отвлек звук пикирующего самолета. Рев двигателя рос с каждым мгновением и в какой-то момент наполнил весь окружающий его мир. Ему показалось, что его тело, его физическая сущность просто растворилась в этом ужасном звуке пикирующего самолета с черными крестами на крыльях. Раздался треск авиационных пушек. Земля вздыбилась в метрах десяти от их автомобиля. Едва не задевая своими серыми крыльями кромок деревьев, над ними пронесся «Мессершмит». Он промчался так низко, что Никитину показалось, что он увидел улыбающееся лицо немецкого пилота. Самолет взмыл к солнцу и снова устремился к земле. Черная точка с каждой секундой все росла и росла в размере. Лейтенант почувствовал, как между его лопаток заструился предательский ручеек. Он не был трусом, но погибнуть вот так просто в кабине полуторки ему не хотелось. Он почувствовал какую-то безвыходность и практически смирился с возможной смертью. Его тело сделалось каким-то мягким, ватным и податливым. Он закрыл глаза и вжал голову в плечи, ожидая шквал огня, но его почему-то не последовало.
Товарищ лейтенант! закричал Клим и рукой указал куда-то влево. Посмотрите!
Никитин посмотрел в указанную Климом сторону и увидел немецких солдат, которые группами медленно выходили из леса. Забыв про самолет, он выскочил из кабины и выхватив из кобуры «ТТ».
Направо! В лес! закричал он водителю. Приготовиться к бою!
Машины, натружено гудя моторами, съехали с дороги и стали втягиваться в небольшую посадку из берез. Громкий треск пулемета броневика отвлек Никитина от самолета, который продолжал парить в небе. Бронированная машина развернулась на месте и двинулась в сторону немецкой пехоты, поливая гитлеровцев из крупнокалиберного пулемета. Затрещали десятки автоматов и пулеметов. Откуда-то слева по грузовикам ударил немецкий пулемет. Пули, словно шило, легко прошивали деревянные борта полуторок, разбрасывая в сторону белую щепу.