Я уже доложил об этом капитану Дронову.
Не нужно вставать в позу, это только усугубит ваше положение.
Мужчина встал со стула и направился к двери.
«Неужели действительно не верят? Или просто проверяют? подумал Александр. С другой стороны, все правильно. Идет война, и люди хотят разобраться».
В комнату вошел Дронов. Посмотрев на Тарасова, он сразу понял, в каком состоянии тот находится.
Не нужно обижаться. Тывзрослый человек и должен все понимать правильно. Я уезжаю в Москву дня на три. Ты поживешь здесь. С тобой останутся два наших сотрудника. Это так, на всякий случай. А теперь поешь и отдыхай.
Он вышел из комнаты. Александр молча сел за стол и начал ужинать.
***
Несмотря на смертельную усталость, сон не шел к Тарасову. Александр ворочался с одного бока на другой в надежде заснуть. Вдруг у него промелькнула мысль, которая напугала его.
«А если они решат, что япредатель? Мало ли что? Ведь этот мужчина, задавая мне один и тот же вопрос, похоже, пытался поймать меня на противоречиях. Как же я сразу об этом не подумал. Нужно внимательно следить за своими ответами».
Он встал с кровати и подошел к окну. В свете фонаря он заметил, что на улице идет снег. В этот момент он почему-то вспомнил жену и ребенка.
«Как они там без меня? подумал он. Дочка, наверное, уже забыла, как я выгляжу. Ребенок быстро все забывает, и любой человек, который хорошо относится к нему, может заменить ему родителей».
В груди что-то защемило, и к горлу подкатил комок. Глаза защипала скупая мужская слеза. Он смахнул ее и снова посмотрел на медленное кружение снежинок. Пошарив по тумбочке, он нащупал портсигар. Достав из него папиросу, он размял ее и закурил. Кто-то за дверью громко засмеялся. Смех был таким заразительным, что Тарасов невольно улыбнулся. Присев на край кровати, он докурил папиросу и, загасив ее в пепельнице, снова лег. Усталость все же сморила его, и он не заметил, как задремал.
Какое-то внутреннее предчувствие словно толкнуло его в бок. Он открыл глаза. В комнате было еще темно, но за дверью уже вовсю кипела жизнь, доносились мужские голоса.
«Что принесет мне этот день? подумал он. Опять начнется проверка? Да, Бог с ними, пусть проверяют. Ему бояться нечего. Он честно выполнил поставленную перед ним задачу, попал в разведшколу и доставил важную для разведывательного управления информацию».
Эй! Давай, выходи! произнес сержант с темно-синими петлицами. Вот, возьми, надень.
Он швырнул ему сапоги. Это была не его обувь. Видимо, пока он дремал, охрана забрала его хромые офицерские сапоги. Тарасов нагнулся и, подняв их, начал натягивать на ноги.
«Значит, пока не расстрел, подумал он, а иначе, зачем сапоги? Кто сказал, что меня должны расстрелять? Все будет хорошо, люди здесь неглупые, разберутся».
Тарасов вышел из комнаты и двинулся вслед за сержантом. Тот спокойно шел впереди, ничуть не опасаясь, что он сможет ударить его в спину. Поведение сержанта, его беспечность, укрепили в сердце Александра надежду на положительный исход дела. Они зашли в комнату, где на диване сидел уже знакомый мужчина из контрразведки.
Можете сесть, Тарасов, вполне миролюбиво произнес тот. Мы проверили все ваши показания. Нужно отдать должное немцам, у вас хорошая легенда, да и вы играли неплохо. Мне иногда даже хотелось, как Станиславскому, произнести, что я верю вам.
Он усмехнулся. Улыбка получилась какой-то неестественной.
Пора возвращаться, Тарасов, к правде. Ямайор контрразведки, а это говорит о том, что я достаточно долго работаю в НКВД и таких, как ты, видел много. Все они заканчивали свою жизнь у стенки. Даю тебе десять минут на раздумья. Десять минут жизни, ибо то, что произойдет с тобой потом, трудно назвать жизнью. Можешь покурить, если хочешь.
Скажите, гражданин майор, а вы не боитесь ошибиться?
Нет. Пока я в своей жизни ни разу не ошибся. Думаю, что и в этот раз не ошибусь. Я предателей и врагов народа чувствую за версту. Хватит разговаривать! Садись за стол, бери ручку и начинай писать, как ты изменил Родине!
Неожиданно зазвонил телефон. Майор грозно посмотрел на Александра и вышел из комнаты.
Да, понял. Есть, доносились из-за двери его слова. Все понял, товарищ комиссар, разрешите действовать?
Он вошел в комнату и сказал:
То, что ты остаешься жить, не твоя заслуга, а скореенаша недоработка.
Он резко развернулся и вышел. На улице заурчал автомобильный мотор и вскоре затих. Весь день Александр писал. Делая небольшие перерывы, он снова садился за стол и продолжал писать доклад. К вечеру он окончательно выдохся: положив ручку, перечитал исписанные листы и направился спать.
***
Утром следующего дня Тарасов вошел в кабинет капитана Дронова. Тот по-приятельски улыбнулся ему и похлопал по плечу.
Как настроение, Тарасов? Выглядишь неплохо.
Александр посмотрел на стол и заметил на нем свою фотографию и большой конверт с документами. Капитан перехватил его взгляд и убрал все в ящик стола.
Ты знаешь, мне поручили работу с тобой не только здесь, но и обеспечить твое возвращение к немцам.
Тарасов вздрогнул от этих слов.
Выходит, я должен возвращаться обратно? А я думал, что мне не придется этого делать.
Это приказ Центра, и он не обсуждается. Сейчас для нас с тобой важно вскрыть агентурную сеть в Ярославле. Вчера наши люди проверили один из адресов связника, который должен вывести тебя на резидента. Связник нам хорошо знаком. Он находится в довольно близких доверительных отношениях с нашим человеком. Думаю, что связник выйдет на тебя сам. Как ты должен дать знать им о своем прибытии в город?
Я же докладывал, что должен оставить маяк.
Понятно. Завтра вы поедете в город и оставите его там.
Хорошо, товарищ капитан.
Дронов посмотрел на него и понял все по его голосу.
Пойми, Тарасов. Война еще не закончилась, и мы не можем расслабляться. Немецкая агентурав городе. Они почти каждый день выходят в эфир и сообщают о передвижении наших войск. Вот мы с тобой сидим здесь, а сотни тысяч людей находятся в окопах и не знают, доживут ли они до завтрашнего дня. И все это потому, что немцы знают, что мы задумали, что для них приготовили. Разве ты можешь предать своих товарищей по оружию? Так что, стисни зубы и вперед.
Он сделал паузу, достал папиросу, закурил и продолжил:
Завтра, перед тем как выйти в город, ты поселишься в одном адресе. Кто ты и с какой целью прибыл в город, не знает никто, кроме меня. Веди себя непринужденно, как отдыхающий после госпиталя офицер. Погуляй в меру, поухаживай за девушками. Связной выйдет на тебя сам, так считает Центр. А там увидим, что делать дальше.
Он стряхнул пепел с папиросы и посмотрел на Александра, который все также стоял посреди комнаты.
Товарищ капитан! А что с «Лесниками»?
Пока отсиживаются в лесу, они не представляют для нас большой опасности. Мы контролируем их деятельность. У тебя есть связь с человеком, который доставил тебя в город?
Есть.
Тогда свяжись с ним. Пусть заберет тебя от главпочтамта.
Хорошо.
А сейчас отдыхай.
Капитан вышел из комнаты, оставив Тарасова один на один с его мыслями.
***
Александр ехал в машине и бросал любопытные взгляды на архитектуру города. Он отметил про себя, что все города Поволжья были чем-то схожи между собой, но каждый из них был прекрасен по-особенному. Иногда улицы Ярославля преграждали противотанковые ежи, позиции зенитных орудий, но чаще всего им по дороге попадались воинские патрули, которые проверяли автотранспорт.
Далеко еще? поинтересовался Александр у водителя.
Нет. Минут через десять будем на месте. Скажите, вам раньше приходилось бывать в этом городе?
Нет. Я здесь впервые.
Вскоре они остановились.
Вот улица, о которой вы говорили. Дальше уж вы сами. Улица узкая, снега много, могу и застрять, да и капитан запретил мне подъезжать к дому.
Тарасов выбрался из кабины и, поблагодарив водителя, направился вдоль улицы. Он вошел в двухэтажный барак и, пройдя по длинному общему коридору, остановился около потертой от времени двери. Он трижды стукнул в нее. Ждать пришлось недолго. Дверь открылась, и он увидел женщину лет тридцати пяти.