Что с твоей рукой? Что с ней?
Почему все время тянет прикасаться к людямпросто прикасаться, чувствуя живое тепло? Этого нельзя делать, потому что людям тут же лезут в голову всякие глупости сексуального характера но так хочется все время чувствовать под пальцами теплую жизнь, а не смерть, не холод, которые
Где?!
Мотнув головой, Виталий сделал шаг назад, его качнуло и крепко приложило спиной о стену. Олег испуганно посмотрел на него, Алина слетела со стула.
Что с тобой?!
Не знаю, Виталий потер лоб. Но такое уже было раньше. Не могу объяснить, что это не понимаю но это было еще в автобусе
А до автобуса?
Он вскинул на нее глаза. Вопрос неожиданно напугал его до полусмерти, хотя он не понимал почемуведь вопрос был простенький, почти невинный. Нет, не было. Конечно не было. И не могло быть, потому что
И снова глухая стена.
А у тебя были какиенибудь странные ощущения? Виталий повернулся к Олегу. Тот покачал головой.
Ощущения?
Что с тобой что-то не так?
Нет, Олег невесело усмехнулся. Пока не было. Может, потому, что жизнь у меня попроще, чем у вас, а? И требования тоже. Ладно, что там насчет Светкиной комнаты?
Проверь, Алина похлопала себя по карманам, потом покосилась на торчащую из кармана брюк Виталия пачку "Беломора" и уголки ее рта скорбно опустились. Зайди в комнату Светки и включи в ней свет.
И он не загорится, иронично сказал Олег. Алина кивнула.
Скорее всего.
Жаль, невозможно проверить ни твою вазу, ни оружие, ни мой диван, ни собачий ошейникэто слишком обычные вещи. Разве что разбирать их на молекулярном уровне, пробормотал Виталий, похлопывая ладонью по стене и глядя на лежащую на кровати подвеску. Перед глазами до сих пор стояла распотрошенная зеленая сфера. Эта подвеска не могла кружиться и распевать свои хрустальные песни. Никак не могла.
Но она это делала.
Алина быстро взглянула в его сторонувзгляд ее был обрадованным и в нем было некое прояснение.
Ты понимаешь?
Начинаю понимать, он в который раз взглянул на свою правую руку. Но, если честно, мне совсем не хочется этого делать.
IV
В гостиной ничего не изменилось, разве что дверь в залу была снова закрыта и задвинута тяжелым креслом, в котором восседал Жора, сверля задумчивым взглядом то дохлого паука на полу, то рисунок Марины, который он держал в руках. А в остальном не изменилось ничегони выражения лиц, ни направления взглядов, ни позы, словно они и не покидали гостиной, и не прошло этих пятнадцати минут, или люди просто застыли, и только сейчас, когда дверь гостиной распахнулась, их губы раскрылись для следующего вдоха. Ольга все так же лежала на диване, с головой закутавшись в толстое лоскутное одеяло Евсигнеева, и Марина все так же заплетала и расплетала свои волосы, казалось, даже не замечая того, что делает.
Говорить они предоставили Олегу, и пока тот излагал свои наблюдения, стараясь быть как можно более беспристрастным и серьезным, прислушивались не только к его словам, произносимым непривычно отстраненным, чужим голосом, но и к себе, пытаясь укрепиться или, напротив, разубедиться в своих подозрениях, кажущихся совершенно невероятными.
Так вы не нашли новых ловушек? спросила Кристина, катая между пальцев висящую на шее на цепочке жемчужину.
Нет, как видишь, раз мы вернулись в прежнем составе, Кривцов снова перешел на свой обычный тон. И кстати, мы до сих пор отражаемся в зеркалах и тень отбрасываем, так что можешь не смотреть на нас такими круглыми глазами. Может, осениться крестным знамением?
В таком разе, чего тогда об этом тереть?! Алексей небрежно махнул рукой. Только паук такой непонятно откуда взялся, а так ну, подумаешь, часы остановились, лампочка пере
Идиот!
Голос был тихим, но жестким, хлестнувшим, словно смоченный в соленой воде кнут, и все не сразу поняли, что принадлежал он Алине. Она медленными шагами вышла на середину гостинойтак тихо и невесомо, словно ноги ее не касались серебристого коврового ворса. Сейчас она казалась маленькой, но гораздо более значительной.
Неужели вы до сих пор не понимаете?! в ее голосе прозвучало искреннее изумление, и она обвела взглядом остальных. Никто не смотрел на нее с одинаковым выражениемона видела и интерес, и страх, и опаску, и раздражение, и злость, и недоумение, и даже легкое подобие понимания, пытающееся пробиться сквозь привычноуверенное "не может быть". Все эти вещи, наши вещи, особые вещи, которых тут не может быть по двум причинамво-первых, о них никто не знает, вовторых, их не может существовать!
Я говорил, что способ вытаскивания информации начал было Жора, но его перебил тихий смех Виталия. Он прислонился к стене под одной из Вершининских картин и, глядя перед собой невидящими глазами, смеялся, не открывая рта. Смех был монотонным и совершенно бездушным. Лицо Кристины жалобно сморщилось, и она резко взвизгнула:
Прекрати!
Виталий перестал смеяться, но взгляд его не изменился. Казалось, он смотрит куда-то внутрь себя. И смеялся над тем, что там увидел.
Информация! Алина опустилась на ручку дивана, спиной к Ольге. А вы уверены, что кто-то вытащил ее из нас?! Может, мы сделали это сами, просто кто-то нам в этом посодействовал?! Это место слишком особое. Наши потребности, наши желания, наши страхи Комнаты, обставленные именно так, как мы любим. Сигареты, которые мы курим. Одежда нашего стиля и размера. Еда Олег нашел здесь "Невское", а Борис"АйСерез". Жора, скажи, какой фильм ты любишь, и я найду его в этом шкафу! Кристина, какие духи тебе нравятся?! Я уверена, что ты нашла их либо в своей комнате, либо в ванной. Кто любит архитектурный стиль "аля избушка"?! Резные наличники, деревянные кружева Весь третий этаж такой!
Жора резко передвинулся в кресле, и Алина, уловив это движение, кивнула.
А пруд возле дома, который я так хотела заиметь?! А бассейн с зимним садомкто хотел такойСвета?! Или, может, ты, Кристина?!
Я, мрачно сказал Петр, постукивая пальцами одной руки по запястью другой.
Вы можетеуже в который разсказать мне, что это совпадение, что такие вещи вполне могут быть в богатом особняке но в нем не может быть моей книги, которая существует лишь в моей голове! В нем не может быть Жоркиных картин, которые никогда не были им нарисованы в реальностиони пока что написаны лишь на полотне его мозга! Об этом можно узнать но создать это можем только мы!
Подожди, Олег откашлялся. Ты хочешь сказать что
Мы, повторила Алина и чуть развела перед собой раскрытые ладони, словно удерживая в них большой шар. Но каждый из нас устроен индивидуально. У нас свои представления и понятия, свое видение чеголибо и свои знания. Вспомните тот давний спор между Ольгой и Борисом по поводу вина! Борис утверждал, что шаблисухое вино, тогда как Олька с пеной у рта доказывала, что оно сладкое! Вспомните, как он удивился вчера, когда попробовал это вино. Ведь он был уверен в своей правотетак же, как и Ольга. Он был настолько потрясен, что не забыл об этом даже после того, как нашли Свету. Помните, что он сказал, когда мы видели его в последний раз? Когда он уходил в гостиную?
А шаблисухое вино, пробормотал Жора, сжимая и разжимая свои огромные кулаки. Но я-то подумал, что у бедняги просто крыша поехала после того, как он украдкой взглянул на Олега, но Кривцов сделал вид, что взгляда не заметил.
И что в этом такого? с легким презрением спросила Марина. кто-то из них ошибся
Нет. Никто из них не ошибся. Они оба были правы. Борис был прав, потому что разбирался в винахэто же очевидно. А Ольга была права, потому что в этом доме шабли было сладким вином. Она считала, что шаблиэто сладкое вино, и оно здесь оказалось именно таким, каким она его считала, потому что это была ее вещь! Она хотела ее здесь видеть. Если бы это вино хотел бы здесь видеть и Лифман, то тогда, скорее всего, на кухне оказалось бы два вида шабли. Сухое и сладкое.
Подожди, но ведь это ее любимое вино! Жора недоуменно посмотрел на одеяльный сверток на диване. Уж всяко разбираешься в том, что любишь и постоянно употребляешь!
Алина покачала головой, и в этом жесте была безнадежность. Она соскользнула с подлокотника и села на диван рядом с Ольгой, опершись одной рукой на сиденье.
Шабли Красивое название. Довольно известное. Благородство, шик если хотите, понты.
Думаешь, на самом деле она никогда не пробовала этого вина? медленно произнес Виталийтак же медленно, как медленно поворачивалась его голова в сторону Алины одновременно со словами.
Он не спрашивал и не утверждалинтонация была совершенно индифферентной, словно Виталий вслух читал неинтересную книгу, но во взгляде вопрос былстоль же явный, сколь и нежелание услышать на него утвердительный ответ. Взгляд был страшным, и внезапно Алине отчегото подумалось, что именно такие глаза бывают у смертельно больного человека, который спрашивает у врача, правда ли, что он умирает. Она поежилась, чуть передвинув руку, ладонь проехалась по мягкой обивке дивана, скользнула под одеяло, которое Ольга натянула себе на голову, и внезапно угодила во что-то теплое и влажное. Вздрогнув и сморщившись, Алина выдернула руку, и свет люстры лег на ладонь и пальцы, густо измазанные неестественно яркокрасным. У основания указательного пальца почти сразу же набухла тяжелая капля и с невесомым звуком шлепнулась ей на бедро, оставив на джинсовой ткани темное пятнышко.
Она вскочила, одновременно разворачиваясь и судорожно тряся испачканной рукой в воздухе. Попыталась крикнуть, но вместо крика получился лишь задыхающийся сиплый звук. С пальцев слетели еще несколько капель, потерявшись в серебристом ковровом ворсе. В следующий момент нога у Алины подвернулась, и она села на ковер, глядя, как остальные подходят к дивану. Ей казалось, что они делают это страшно медленно, словно считали, что в этом все равно уже нет никакого смысла, что уже и так все ясно.
Виталий резким движением откинул одеяло, и Жора, зажав рот ладонью, отвернулся. Кристина глубоко, с подвыванием вздохнула и попятилась, дергая головой.
Ольга лежала на боку, отвернувшись к спинке дивана и уютно свернувшись калачиком, положив одну руку под голову. Другая была переброшена через бедро на живот. Тонкая кофточка чуть сбилась наверх, обнажив полоску загорелой кожи. Бровиусики расслабленно разъехались к вискам, глаза были плотно закрыты, и могло бы показаться, что Ольга мирно спит, если бы не нож, всаженный в левую сторону шеи почти по рукоять, зеленую треснувшую рукоять, наполовину обмотанную изолентой, с нацарапанной на ней тигриной мордой. Нижняя губа Ольги чуть отвисла, так что видны были испачканные кровью ровные зубы. Сиденье дивана и часть одеяла промокли от крови, приобретя густой темнобордовый цвет, и пятно все еще продолжало расползаться по светлой кожаной обивке, хотя сердце, выталкивавшее кровь из тела, уже остановилось, смуглое лицо Ольги из золотистого стало белосерым, странно прозрачным, и по словно резко истончившейся в подглазьях коже стремительно растекались сизые тени. Щель между спинкой и сиденьем была очень узкой, и здесь кровь застоялась жутким густеющим озерцом.
Им понадобилась секунда, чтобы осознать и принять происшедшее, а потом все восьмеро резко отскочили от дивана в разные стороны, и каждый теперь стоял один, и за спиной у него была безопасная стена, и взгляд испытывающе впивался в остальные лица, теперь кажущиеся незнакомыми, и во взгляде был страх, и мышцы напряглись до предела. Но если все отскочили куда придетсялишь бы подальше от остальных, то один человек стоял именно там, где ему было нужно оказаться, возле окна, недалеко от балконной двери, где до самого пола спускались тяжелые белые шторы и стояло очередное кожаное кресло.
Ну, что, суки! заорал Алексей. Колитеськто?! Или будете дальше втирать, что кто-то шастает по дому?! Про потайные двери будете втирать?! Мы все здесь были! Никто сюда не входил! Никакой ловушки не было! Здесь нет никого, кроме нас, никого! Нет и не было! Кто, суки?!
Кто сделал, тот первым всегда и орет! дрожащим голосом сказала Марина, прижимая к стене вывернутые ладони. Петр в отчаянье ударил кулаком по раскрытой ладони.
Но когда?! Как?! Мы же все были друг у друга на виду! Все время! И ее видели! И когда вы трое уходили, мы друг с друга глаз не спускали! Это же невозможно! Никто не подходил к дивану! Только ты! он бросил на Алину тяжелый взгляд, стукнувший ее, точно булыжник. Но ведь ты была на виду все бы заметили все!
Ловушка. прошептала Кристина. Снова ловушка
Нет, это сделали руками, дрожащим голосом произнес Жора, не сводя глаз с Харченко. Полоска кожи под задравшейся кофточкой отчегото притягивала его взгляд, как магнит. Хотелось прикоснуться к нейтеплая ли она или уже начинает холодеть. Он вспомнил, как совсем недавно в бассейне Ольга жадно прижималась губами к его губам сейчас они были в крови и уже остывали. Желудок его судорожно сжался, и Жора подумал, что теперь он очень хорошо понимает тот истерический приступ, накрывший Бориса в холле. Жаль, что ювелир мертв, и он не может сказать ему об этом. Вершинин сглотнул и снова заговорилбольшей частью для того, чтобы отвлечь собственный желудок:Воткнули точно в сонную артерию и сразу же повернули, чтобы рана не закрыласьэто видно. Я думаю, она умерла очень быстро. Наверное, даже не проснулась даже не поняла, что умирает.
Она много выпила, глухо сказал Виталий, глядя на рукоятку ножа. Она просто вырубилась.
Но мы же должны были заметить! взвыл Олег. Мы же должны были что-то услышать хотя бы
Мы были очень заняты, Виталий повернул голову в сторону Марины и в упор посмотрел на нее. Тут же паук бегалзабыли, какой был переполох. Все носились, орали что тут можно было услышать?!
Марина втянула голову в плечи.
А чего ты на меня так смотришь?! Думаешь, это я?! Спрятала это чудовище, а потом посадила себе на руку?! А потом
Она сразу же залезла на шкаф, неожиданно пришла ей на помощь Алина. Все это видели. У нее просто не было бы времени.
Зато оно было у всех остальных! зло сказал Жора. Смотрелито на насекомое, а не друг на друга. кто-то просто, пробегая мимо дивана, воткнул нож ей в горло, и подключился к общему бедламу, как ни в чем не бывало! Господи, мы паука убивали, а она там умирала