Она бросила на землю окурок, затоптала, нагребла на него кучку песка, притопнула. Улыбнулась, процитировала:
«Вот идем мы с Васей по лесной тропинке. Тропинка широкая, а мы все ближе, ближе друг к дружке, ровно мы поузкой идем» Смотрел такое кино в детстве?
Володарский тоже улыбнулся:
Конечно смотрел, на секунду задумался, вспоминая и продолжил за Тоней. «А грибов вокруг видимо-невидимо: и белые, и красные, и всякие. А мы их не собира-а-аем»
Они переглянулись и оба засмеялись в голос. Но отодвигаться друг от друга не стали.
Какое-то время шли молча. Потом Тоня продолжила рассказ.
А на стройку я попала случайно. Села во Владимире на скорый до Новосибирска, зацепилась за одного «гуся». Он прикинут был так себе, но вот в багаже у него был небольшой чемоданчик. В таких обычно возят или документы важные, или ювелирку, или бабло. И вот что-то торкнуло мне, что там бриллиантовое колье. Прямо вот вижу его. И так мне его захотелосьспасу нет. А «гусь» этот кейс всё при себе держит, из рук не выпускает. Пока удалось ему в чай нужную таблетку закинуть, чуть ли не сутки потеряла. Ещё и на ходу спрыгнула. Прямо свербило у меня, что нужно уходить побыстрее. Только не помогло это никак. До сих пор не знаю, как они меня вычислили. Взяли на следующий день в городке под названием Галайбино. Прямо на квартире, которую я сняла. Кейс к тому времени я давно выбросила. Он на цифровой замок был закрыт. Только мне его вскрытьраз плюнуть. Внутри какие-то документы оказались. Я от огорчения и читать не стала. Положила их обратно и в озерце и притопила от греха. Да ещё в таком месте. Глубинаметра два. Заколебалась потом нырять. Еле нашла. После этого меня на стройку и привезли. Посадили в комнату, вроде камеры и трое суток допрашивали: на кого я работаю, что было в документах, да кто ещё их видел. Уколы делали, после которых все внутренности судорогой сводило. Я на полу корчусь, а гад, что допрашивал, стоит надо мной, лыбится и другой шприц показывает. Это, говорит, антидот. Скажешь правдууколю. Паскуда. Володя, дай ещё сигаретку.
Володарский протянул Тоне открытую пачку. Девушка снова закурила.
Вот и вся история. После очередного укола, я вырубилась, а очнулась уже в закрытом купе. Ну а дальше ты и сам всё знаешь. В одном поезде ехали
Снова помолчали.
Дорожка, по которой они шли, несколько раз вильнула, переметнулась через небольшой мосток, который нависал над узенькой речушкой, и углубилась в глухой ельник. Стало темнее. Потянуло сыростью.
И что ты про всё это думаешь? наконец спросил Володарский.
Про чтопро всё? не поняла Тоня.
Ну, про ситуацию, в которой мы оказались, пояснил Володарский. Шутка ливо времени переместились!
Не знаю, пожала плечами девушка. Мне дядя говорил: случилосьсначала разгребай, а потом уж разбирайся в причинах. А что, ты что-то об этом знаешь?
Володарский колебался всего лишь секунду, а потом рассказал про свои подозрения и про разговор с покойным Смирновым перед самой катастрофой.
Значит, ты считаешь, что этот «засланец» один из нас? спросила Тоня.
Есть такое подозрение, подтвердил Володарский.
Но меня ты из этого списка исключил?
После того, как ты украла чемоданда.
Девушка поморщилась на слово «украла», но ничего не сказала.
Остаются трое, продолжил Володарский и перечислил. Саня, Кольцов и врач. Каждый может оказаться хрононавтом.
Врач врядли, сказала Тоня. Хотя Он тихушник, а в тихом омуте, как известно, черти водятся.
Она докурила сигарету, снова на ходу «похоронила» окурок.
Мы для твоегохрононавта, теперь вроде как обуза, сказала Тоня. У него наверняка был план, как вжиться в здешний мир, что сперва сделать, чтопосле. А тут мы. Хотел бы расшифроватьсядавно бы сделал. А он молчит. Следовательноне хочет. А ну как кто из нас попадётся и выдаст, что вот, мол, мы из Будущего. Все карты ему спутает. Так что избавиться от насему сплошной профит.
И я так думаю, сказал Володарский. Хотел было бежать, но куда? Ни денег, ни документов. Пока не провернём дело с поездом
Вот и он так думает. До поезда, никуда мы от него не денемся, воскликнула Тоня. А там он, по ходу дела, всех нас и перебьёт!
У сторожки их встретил Кольцов. Он курил, задумчиво глядя вдаль. Заметив, смерил их взглядом, на секунду остановил взгляд на чемодане в руках Володарского, хмыкнул.
Вернулись? спросил он очевидное. А где лесник?
Поехал транспорт сдавать.
Денег, хоть сколько-нибудь, раздобыли?
Пятнадцать рублей.
Мало, помрачнел Кольцов. На билеты хватит?
В обрез, ответил Володарский. А ты чего такой смурной? Случилось чего?
Случилось.
Кольцов, приглашающее, повёл рукой в сторону сторожки.
Саня и врач вернулись?
Кольцов, молча, отрицательно помотал головой и приложил палец к губам. Тихо, мол.
Когда вошли внутрь, Володарский увидел, что на кровати, лежит здоровенный босой детина в холщёвых штанах и рубахе без ворота. Руки и ноги у здоровяка были связаны. На голову парня была надета наволочка от подушки, которая, то надувалась, то опадала в такт его дыханию.
Это кто? опешил Володарский.
Это наша проблема, негромко сказал Кольцов. Если не сказать больше.
Глава одиннадцатая
Участковый не приехал в Крюково на следующий день, как планировал. Дала о себе знать контузия, которую он заработал при разрыве близкого снаряда ещё в Гражданскую. Сутки он провалялся с таким головокружением, что не то, чтобы верхом, а и просто на ногах стоять не было никакой возможности.
Однако, как только обрёл возможность ходить, он тут же засобирался в дорогу. И сколько его не отговаривала жена Варя ещё денёк отлежаться, часам к десяти утра он таки прибыл в Крюково.
Привязал Орлика у коновязи рядом с сельсоветом, извлёк из ящика для обращения граждан несколько листков и вошёл внутрь, читая на ходу одно из заявлений. К его удивлению, председатель был на месте. Мало того, разглядев в окошко участкового, он сам выскочил из своего кабинета ему навстречу. Это был невысокий худой усатый мужчина в выцветшей гимнастёрке по фамилии Егоркин.
Здорово, Краюхин, протянул он участковому свою большую ладонь. Однако быстро ты. Я тебя раньше полудня и не ждал.
Случилось чего? быстро сориентировался Краюхин, внутренне холодея. Он уже догадывался, что услышит.
Видать посыльный, что я к тебе направил, с тобой разминулся, пробормотал председатель. Он взял Краюхина за плечо и потянул к выходу:Пойдём-ка покурим.
Участковый не сопротивлялся.
Вместе они вышли на крыльцо, присели на скамейку справа от выхода, закурили.
Говори, потребовал Краюхин.
СёмкаГолунов помер, сказал председатель.
Когда? тут же спросил участковый. Как?
Позавчера, на вечерней зорьке, ответил Егоркин. Надо было ещё вчера к тебе человека отправить, да некого было. Срочно нужно было поле возле Красавкиной пущи заканчивать. Не дай Бог дожди. Думал сторожа деда Савелия послать, так он как на грех, занедужил. Спину ему так прихватило, что разогнуться не может. А сегодня Федьку Быкова к тебе направил, да вы, видать, разминулись
Ты про это погоди, прервал его Краюхин. Ты про Семёна рассказывай.
Да что рассказывать. Грибовкина младшая возвращалась с пасеки, вдруг слышиттреск, потом удар. Будто упало что-то. И хрип. Стала осторожно на звук подходить, а тут он и лежит лицом вниз. На шее обрывок верёвки. А над нимдругой конец верёвки, к здоровенной ветке привязанный. Подошла ближе, глядь, а это Голунов корчится. Струхнула, побежала в деревню. Отца позвала, соседей. Пока мужики прибежали, он уже и кончился. Сперва подумаливерёвкой удавился. А как перевернули, так и увидели что у него нож в груди. Учитель Торопов сказал, что прямо в сердце попал. Потому и крови мало.
Помолчали.
И что ты про всё это думаешь? наконец спросил Краюхин. Сам он? Или кто помог?
Да кому он нужен был? в сердцах сказал председатель. Шкоды от него много былоэто правда. Но чтоб убить
Он помялся, потом спросил с затаённой надеждой:
Слушай, Краюхин, а может и в правду, это он сам? Повеситься не получилось, так он ножом себя в сердце итого?