Надеюсь, ты понимаешь, что я сам не в восторге от такого определения. Но, полагаю, логика в «стратегии» защиты от этого «феномена» такая же, как в защите от естественных явлений. К примеруТибики-сан глянул в окно.Идет дождь. Чтобы не позволить дождю вымочить нас, лучшее, что мы можем сделать,не выходить на улицу. Если нам все-таки приходится выйти, наша стратегиявоспользоваться зонтом. Но даже с помощью зонта трудно полностью помешать дождю. Даже если капли падают в предсказуемом направлении, все равно как бы ты ни держал зонт, в какую бы сторону ни шелсухим ты не останешься. И тем не менее идти с зонтом гораздо лучше, чем без зонта.
Тибики-сан посмотрел на нас, будто спрашивая: «Ну как?»
Я не мог найти нужные слова, а Мей рядом со мной тихо сказала:
Это еще можно сравнить с засухой и молитвой о дожде.
Хооо?
Мы страдаем от засухи. Молиться о дожде бесполезно, но если разжечь костер с большим количеством дыма, это, в принципе, может сработать. Но иногда дым достаточно влияет на атмосферу, чтобы вызвать дождь, а иногда недостаточно.
Хм. Неплохо.
Ээ, так что, Тибики-сан?вмешался я, решив, что хватит с меня аналогий.Что будет в этом году? Прекратятся «катастрофы», раз нас уже двоих «нет»?
Я уже сказалне могу с уверенностью дать прогноз. Но,Тибики-сан снова подтянул дужку очков к переносице,«катастрофы», раз начавшись, почти никогда не прекращались на полпути. Так что
«Почти никогда»?я попытался зацепиться за строгое значение этих слов.То есть иногда они все-таки прекращались. Это
В этот момент раздалось «дзззыннннь!»будто звонок старого телефона. Пропустив мимо ушей мой вопрос, Тибики-сан извлек из кармана пиджака черную штуковину. Стало быть, это его мобильник звонил.
Прошу прощения. Одну минуту
Тибики-сан поднес трубку к уху. Перекинулся с собеседником несколькими очень тихими словами, которые я не смог разобрать, потом убрал телефон обратно в карман.
На сегодня все. Заходите в другой раз.
А, ну ладно.
Но с завтрашнего дня меня некоторое время не будет. У меня есть кое-какие дела, и на несколько дней я уеду из города. Вернусь самое позднее в начале будущего месяца.
Когда Тибики-сан это говорил, его лицо выглядело усталым до предела.
Он неспешно встал со стула и протянул руку к черной папке, которую я держал и ровно в эту секунду я вспомнил кое-что.
Ээ, на самом деле,быстро заговорил я,я еще кое-что хотел бы узнать у вас сейчас.
Мм?
О том, что было пятнадцать лет назад. 1983 был «таким» годом или «обычным»?
83?
У вас же здесь есть список класса за тот год, да? Значит
Я начал было листать бумажки в папке, но Тибики-сан приподнял руку, останавливая меня.
Можешь не проверять, Сакакибара-кун. Я помню. Четвертый год после того, как я сбежал в библиотеку 83 был «таким годом». В том году в классе три-три
Ну?нетерпеливо промычал я.Правда, значит? Я думал, что, может, так было, но да.
Почему ты интересуешься? В том году что-то случилось, что тебе А. Понятно.
Тибики-сан, похоже, тоже осознал.
Понятно. Год Рейко-кун.
Да.
1983год, когда Рейко-сан, которой сейчас было двадцать девять, поступила в третий класс средней школы. Год, когда она училась в классе 3-3 в северном Ёми. И еще
Тот самый год, когда умерла Рицко-кун, твоя мать,лицо Тибики-сана помрачнело.Это произошло случайно не в нашем городе?
Она вернулась в дом своих родителей в Йомияме, чтобы родить здесь, и уже после моего рождения оставалась еще какое-то время. Значит
Значит, она умерла в этом городе,с горечью прошептал Тибики-сан.Я и не догадывался тогда. Ясно. Вот, значит, что случилось.
Ясно. Вот, значит, что случилось.
Смерть Рицко, моей мамы, пятнадцать лет назад.
После родов она неважно себя чувствовала, а потом еще и подцепила простуду, которая дала осложнение Вот и все, что я до сих пор слышал о ее смерти. Но, возможно, на самом деле это была одна из «катастроф», вызванных «феноменом» вокруг класса 3-3 Северного Ёми Нет, какое уж тут «возможно». Наверняка дело было именно в этом.
Простое невезение Конечно, оставался шанс, что это простое невезение, не больше. Но, с учетом того, что я уже знал, в такое верилось с большим трудом.
Глава 11. Июль I
1
Июнь без особых событий перетек в июль.
В наступившем месяце, к счастью, новых бед на класс не обрушивалось, так что мы с Мей продолжали свое странное существование «несуществующих». Лично у меня на душе было мирно и спокойносовсем не так, как в начале этой новой жизни; однако угроза, что спокойствие может рассыпаться в любой момент, висела над головой постоянно.
Тибики-сан, как и предупреждал, на следующий день после нашего разговора исчез из школы, и до конца июня я его не видел. Дополнительная библиотека в нулевом корпусе все это время была закрытаскорей всего, Тибики-сана просто некем было заменить.
Позже мне довелось узнать, что за «кое-какие дела» заставили Тибики-сана уехать из города. У него были жена и дети, которые уже давно жили отдельнов Саппоро, на родине жены. Она ему позвонила, и он отправился на Хоккайдо.
Каких-то деталей я так и не узнал, но легко могу вообразить. Вполне возможно, что его семья жила вдалеке от него именно из-за «феномена», для «наблюдения» за которым Тибики-сан окопался здесь, в Северном Ёми. Не из-за того, что они плохо ладили,наоборот, он отослал жену и детей подальше, за пределы «дальности действия», чтобы полностью исключить даже малейший шанс, что их достанет «катастрофа». Или еще по каким-то похожим причинам.
Ладно, это в сторону
Пару дней назад совершенно неожиданно прояснился один факт. Информация пришла от Мей.
Вчера на выставку заглянула одна из моих семпаев. Ее зовут Татибана-сан, я ее знала по кружку рисования. Она закончила нашу школу два года назад. И тоже училась в три-три. Ей нравятся куклы, поэтому она заходит время от времени. Но я ее не видела уже довольно давно.
Я впервые услышал от Мей, что у нее есть такая знакомая. Не обращая внимания на мое легкое удивление, Мей продолжила:
Думаю, до нее дошли слухи о том, что у нас происходит, и
Хочешь сказать, она пришла, потому что волновалась за тебя?
На мой вопрос Мей неопределенно опустила головуто ли кивнула, то ли нет.
Скорее всего, ей не хотелось ввязываться, но все равно слухи ее тревожили, и в итоге она пришла как-то так, мне кажется,сообщила она мне свою точку зрения.Слухи, думаю, идут от Мотидзуки-куна. Она держалась так, будто знала, что в этом году я и есть «несуществующая». Но никакого совета она мне не дала, ничего. И вела себя очень нервно Так что я сама задала ей пару вопросов.
Первый вопрос был о «лишнем» (то есть «мертвом»), проникшем в класс два года назад.
Мей спросила о нем у Татибаны и упомянула имя «Мами Асакура», которое мы нашли в папке Тибики-сана. «Ты помнишь такую девушку в своем классе?»
Ответ был, в общем, тот же, что дал Тибики-сан: «Нет, не помню». Потом она неуверенно добавила: «Но когда все закончилось, я слышала, что была девочка с таким именем» Короче, воспоминания, относящиеся к «мертвому», у нее, бывшей ученицы класса три-три, действительно пропали.
Второй вопрос был про ученика, который «не существовал» в том году.
«Какой он был?спросила Мей в лоб."Катастрофы" начались, потому что он в середине года нарушил "решение" класса, да? И что с ним случилось потом?»
Она ответила, что это был парень, которого звали Сакума-сан. Судя по всему, он всегда был тихий и незаметный,таким же отстраненным, как и всегда, голосом Мей стала пересказывать факты, услышанные от семпая.Этот Сакума-сан отказался «не существовать» вскоре после начала второго триместра. После этого, в первых числах октября, начались «катастрофы». Люди умирали и в ноябре, и в декабре, а потом после Нового года Сакума-сан покончил с собой.
Покончил с собой аа.
Мне не удалось спросить, что было потом. Но, судя по всему, он и стал «жертвой января» в 96 году.
Разговор этот состоялся в середине дня, когда дождь на время угомонился. Мы спустились к берегу реки Йомияма и беседовали, глядя на текущую мимо нас прохладную воду. Никто из нас не предложил другому прямо, но по окончании большой перемены мы вместе покинули школьную территорию.