Мы-то отбили несколько таких наездов. У нас даже правило имелось давнопоздно вечером и по ночам, когда воспитатели к себе уходят, гальюн по одному не посещать, и чтобы всегда кто-то на стреме стоял обязательно.
А вот первошникам не везет, их все время донимают. Да у них вообще слабаков много и сегодня, наверное, самое большое число тех, кого по завершению экзамена припишут к аграриям, будет из них.
В общем, четверочники этимокрицы они вонючие. Но все мое неприятие наших сегодняшних соперников не отменяло понимания, что организованность в их команде повыше нашей будет.
У нас-то все сплачивались только при возникновении общей проблемы. А так-то дружили, разбившись небольшими группками по несколько человек, и эти компании между собой даже не конкурировали, существуя параллельносвоими какими-то интересами.
Мы всегда дружили впятером: я, Крепыш Рон, Сэм Цифрик, Кривой Даг и Белый Ян.
Сэма и Яна сегодня на арене с нами не было. Они ребятки, не предназначенные для драки.
Сэмвеликий математик, и это без насмешки и преувеличения. Его уже лет с восьми пасут спецы, как из инженерной службы, так и из административной. Теперь вот ждем, кто из них победит в этом противостоянии, и к какой из команд его припишут.
А Янмузыкант. Поет хорошо, на гитре играет. Правда мы пока не слышали, потому, что инструмент ему только в классе выдают, но врать-то нам он не станет. Тем более что песнями своими он нас развлекает давно.
Так вот, на арене я мог точно рассчитывать только на поддержку Дага и Рона. Рассчитывать-то мог но вот и присматривать за ними мне придется вдвойне.
Даг четверочников ненавидитэто их стараниями у него лет пять назад шрам на правой щеке появился, который до сих пор глаз подтягивает так, что кажется, что он у него не на месте стоит. Нет, шрамы мужчину украшают, конечно, и против своего Даг ничего не имеет. А прозвище, которое получил после того случая, так вообще уважает.
Ну, с этим понятномы все радуемся, когда нам их дают. Потому как с прозвищем мы становимся кем-то особеннымодним единственным и неповторимым, а не просто очередным Яном, Сэмом или Заком с порядковым номерком в приписке.
Но дело в том, что в тот раз, хоть мы и победили четверочников, но сам Даг, когда глаз кровью залило, выбыл из драки раньше остальных. И этого он нашим сегодняшним противникам простить до сих пор не может. А значит, мне придется следить, чтоб приятель мой голову-то сильно не терял и на рожон не лез.
С Роном наоборот, нужно быть начеку из-за его нелюбви к дракам. Да, самый здоровенный и крепкий в нашей каюте, да и вообще, наверное, во всем отсеке пареньнастоящий добряк. А потому мог наш Рон сегодня не раскачаться вовремя, и в начале боя успеть выхватить сам, и позволить отлупить кого-то еще.
Но то, что оба моих приятеля драться умеют, я уверен. Учил их по мере возможности и в силу собственных навыков, преподанных мне отцом. Конечно, в результате наших редких встреч отец смог дать мне не так много, а уж я парням и того меньше но это было всяко покруче того, чему нас за все годы смог научить наставник Том.
Еще в команде нашей каюты есть Чак Ломоть и Толстый Вук. Но эта парочка сильных ребят тоже скорее под стать моему миролюбивому товарищу, чем тем агрессивным парням из четверочников, что у них всем заправляют. То есть, конфликтов они сами не затевали и первыми в драку никогда не лезли.
И мы, конечно, перетирали еще вчера тему помощи слабакам, но так конкретного ответа от них, станут ли они прикрывать собой наших мягкотелых или все же будут биться только за себя, я не получил. Надо прояснить ситуацию, больше времени на это не будет.
Значит так, парни, проговорил я, заслышав, как на арене зашумели сильнее, а значит, бой уже в самом разгаре и проявились победители и побежденные, Чара Соплю и этих троих, кивнул на ребят, которые прозвищ так до сих пор и не получили, ставим за спины и принимаем первый удар компании Гвоздя на себя.
Согласен, кивнул Рон.
Ну, в его поддержке я и не сомневался.
Нужно разбить их группу и как-то постараться организовать бой один на один с каждым из нас, не стал спорить и Даг.
Да-а, эти сами не отобьются, меж тем вынужден был признать Ломоть, скептически глядя поверх голов парней на слабеньких, но пусть за ними хоть Червяк присмотрит и толпой их подгоняет в помощь к нам.
«Согласен со мной и это хорошо»
Червяк, слышишь нас? Толстяк Вук отыскал глазами среди ребят, окруживших нашу «сильную пятерку», того, о ком говорили.
«И этот не отказывается от работы в команде. Отлично!»
Слышу, отозвался тот.
Червяк был парень хоть и невысокий, но жилистый и юркий, и в самых слабаках никогда не ходил. Да и соображал всегда быстро, как собственно, и сейчас, когда с ходу понял наш план.
Вы им только скажите, чтоб они меня слушались. А то обосрутся сразу и соображать перестанут.
Парни, идите сюда, позвал я четверку пацанов, которые и сейчас жались к стенам, а уж тряслись так, что было видно издалека.
Мальчишки подошли.
Хвост, начал Сопля, тяжело вздыхая, я понимаю, что вы хотите нас защитить, но вдруг я испугаюсь так, что правда думать ни о чем не смогу? Я как вспомню Гвоздя и Крыса, когда они меня тогда в гальюне заловили, так ноги дрожат.
Да не ссы, хлопнул того по плечу Ломоть, прорвемся! Ты главное, Пита слушай. И вы все, грозно посмотрел он на слабаков, не вздумайте на пол лечь! А то тогда я сам вас отметелю!
Да, на пол ложиться нельзя. Лежачих не бьют, конечно, но это автоматически переводит такого бойца в проигравшие.
Я добавлю, пришлось поддержать Чака и мне.
И я! И я! закивали Толстяк, Кривой и Крепыш.
Не дело запугивать своих. Но бой этот важенон итоговая веха в жизни каждого из нас. Пусть дальше мы пойдет своим путем, но позволить кому-то из тех, с кем провел десять лет в одной каюте, по собственной слабости испортить себе жизнь, мы не могли. Так что, Ломоть был правсейчас к месту и крайние меры.
Так парни, слушаемся на арене Червяка, еще раз повторил прижухшим мальчишкам Чак, и делаем все, что он скажет. И только лягте мне! продемонстрировал он им увесистый кулак.
Сэл, иди с ними, сказал я еще одному из ребят, который по стенам не жался, но все же, как знал про него каждый, был достаточно физически слаб.
Хорошо, Хвост, покладисто ответил тот, и ступил к группе пацанов, что была определена под начало Пита Червяка.
Вот, всегда он так. Его проблема, как подозревал я, и была в основном в том, что он ничего не делал без указки старшего ну, или более сильного и уверенного в себе.
А вы, обратился я уже к остальным ребятам, тоже держитесь по двое, чтоб если что, прикрывать друг другу спину.
Да! Хорошо! Мы знаем! полетело нестройное от тех пацанов, что окружали нас.
На этом наше время вышлос арены донесся звук горна, дающего отбой. Значит десять минут, отведенных на бой первым двум командам, закончились.
Шум в зале стал каким-то общим и неразборчивым, лишь равномерный бой барабанов было слышно определенно. Мимо нас пробежали санитары с носилками и уборщики со швабрами, а с арены потянулись помятые первочники.
Что там было на самом деле, нам узнать не удалось. Их воспитатель перехватывал каждого вынырнувшего из прохода и сразу направлял в строй в стороне от нас.
Тут и наш Тод Четыре Четыре откуда-то взялся. Где он был все это время, пока шел бой, я не понял. Наверное наблюдал, как бились команды первой и второй кают. Ему-то выходить к краю арены не запрещалось.
Так, мальчишечки мои хорошие, собрав нас вокруг себя, начал тихо говорить воспитатель Тод, у первошников все плохо, он покосился в дальний угол холла, где возле шеренги пацанов вились санитары, девять человек осталось лежать. Да и пара из вторишников тоже. Так что, вы уж там продержитесь как-нибудь, чтоб никто из наших в аграрии не попал. Минимальный-то план по приписке к ним, считай, выполнен.
С воспитателем нам, в общем-то, повезло больше, чем остальным. Наш Тод Четыре Четыре, мужчиной был очень пожилым, и возможно поэтому, а может просто в силу мягкости характера, наш наставник привычки орать и хвататься за плетку не имел, как частенько позволяли себе другие воспитатели и учителя.