Алексей КлиминАкциденция
Данный текст является художественным, и не претендует на достоверную точность. Все возможные совпадения случайны, а персонажи вымышлены и к реальным людям отношения не имеют.
глава 1
Алина достала из кармана халата пачку «Беломора», вытряхнула из нее папиросу не глядя, качнула коробкой в мою сторону, так и не повернув головы как-то поняла, что я отмахнулся, и убрала ее обратно.
Я посмотрел на женские пальцы, чуть размявшие табак, а потом прижавшие бумажный мундштук машинальным движением. Эти пальцы нет, не крупные, не мужеподобные но в них чувствовалась такая сила, что не верилось, что они принадлежат, в общем-то, очень хрупкой женщиненевысокой и худенькой. И, как семь лет назад, когда я видел Алину в последний раз, да, собственно, и всегда с момента нашего знакомства, ее руки заворожили меня своими скупыми, четкими движениями и той силой, что скрывалась в них.
Я поднес ей огня, пряча маленькое пляшущее на спичке пламя в ладонях. Женщина так же машинально наклонилась, пыхнула дымом и кивнула мне, благодаря. А потом оперлась на колени локтями и продолжила смотреть вдальтуда, где за крайними домами слободы текла спокойная и вальяжная по летнему времени река.
Так что с Павлом? спросил я, продолжая наш прерванный разговор. Зная его, я просто не верю, что он мог ввязаться во что-то, что могло так испортить ему жизнь. Он ее слишком любит поесть, что повкуснее это с детства еще став старше, и выпить был не дурак, одеться вечно пытался, как городской щеголь, да ия замолчал, обрывая себя на полуслове, вспомнив с кем разговариваю.
Но Алина хмыкнула и довела мою мысль до логического завершения сама:
Да уж договаривай, то, что началженщин любил Павел красивых.
Ну да, промямлил я, уже жалея, что наша беседа потекла именно по этому пути, когда привез тебя из города, вся слобода ходила смотреть на вас.
Алина повернулась ко мне, и я приметил в ее до этого потухшем взгляде промелькнувшую смешинку:
Да ладно, Коль, знаю я все но голову он действительно имел на плечах, да и меня не обижал понапрасну. Так что, заглядыватьсязаглядывался всегда а что уж там было на самом деле, я не знаю, но сплетен не было, покачала она головой, так что грех мне жаловатьсяпо крайней мере, на людях. Ну, а наша жизньэто наша жизнькак-то тоскливо сказала она и вернула свой взгляд к реке.
Да, возможно, она и не знала всего да и знать похоже не хотела, тем более сейчас, когда мужа с ней рядом не было да и выходило неизвестным теперь, свидятся ли они еще когда в этой жизни.
Но я-то знал. Пашка был тем еще ходоком. И по ранней юности, когда мы с ним подглядывали из-за кустов за его одноклассницами, переодевающимися после купания. И после, когда он учился в Ниженном, городе большом и шумном, где уже жила к тому времени моя семья, и мы с ним имели возможность видеться частенько. И в последующие годы, когда он приезжал в город по каким-то делам вот только не помню я, был ли он тогда уже женат на Алине.
В последующие годы я с братом встречался редко и как-то набегами. Жизнь увела меня из Ниженного, да и в слободу, где жили они с Алиной, я тогда перестал наезжать регулярнонаша общая бабка умерла к тому времени, да и родители Павла, мои тетка с дядей, вскоре тоже.
Но вот то, что свои кобелирующие замашки брат не отпускал на волю там, где жил и числился за уважаемого человека, это только подтверждало, что глупым Павел не был. И как его угораздило попасть во «враги народа», я не понимал категорически!
Так что произошло с Павлом? уже, наверное, раз в пятый, как встретился с невесткой, спрашивал я.
Не боишься о таком разговаривать? горько усмехнулась она, продолжая разглядывать заречные дали.
Да, вести такие разговоры по нашим временам не след. Но это была моя семьямои близкие люди и я должен был знать, что произошло на самом деле.
Я оглянулся вокруг. Мы с Алиной сидели на косогоре, на самом его краю, который красноватыми уступами какого-то твердого камня, дающего похожий на мраморный блестящий скол, нависал над огородами низлежащей улицы. Справа сквозь деревья проглядывала махина госпиталя, бывшего когда-то, в мирной еще жизни, Домом культуры. Слева и вовсе просвечивало небо над речным обрывом. За спиной же, ближайший забор был едва различим в отдалении. А та небольшая рощица, что отделяла нас от всего, и числилась за парк перед тем Домом культуры, состояла в основном из берез, которые, как известно, ничьего соседства не любят. Так что пространство вокруг нас, почти без кустов и даже высокой травы, проглядывалось отлично. Мы были одни.
На что я и обратил внимание невестки:
Здесь-то можно и поговорить. Или ты сама боишься поднимать эту тему? что-то я не подумал об этом, занятый своей озабоченностью судьбой брата.
А вот о том, что его жена, женщина довольно нежного воспитания, да и мать двоих детей, которые в случае чего, могут оказаться в детдоме, я как-то даже не озадачился. Дурак, признаю, но сам я, уже давно выпавший из семейного общения, а своей так и не обзаведясь, о таких вещах думать не научился. Привык получать, а если и надо, то и добывать, ответы на свои вопросы побыстрее.
Я-то? хрипло хохотнула женщина, я уже ничего не боюсь. Прошло то время давно, когда я чего-то бояласьулетело вслед за Пашей на Колыму. За детей вотда, боязно впрочем, теперь я знаючему быть, того не миновать. А трепыхаться попустуустала, махнула она рукой, неловким обреченным жестом. Да и думаю, что пока вон это на мне, ничего особо в моей жизни и не изменится, она мотнула головой на госпиталь за нашими спинами. Еще бы пару лет, а там Мишаня подрастет чтоб можно было его хоть в ремесленное пристроить, а там уж совсем не страшноможно и к Паше, и она засмеялась каким-то похожим на карканье надтреснутым смехом.
Мне стало не по себе. Эта женщина, несмотря на ее профессию, всегда ассоциировалась у меня с чем-то нежным и возвышеннымбутоном цветка, лебедем, гнущим шею на протоке, или первым заревым отблеском над рекой. Да, вот так немного не похоже на меня, человека, в общем-то, весьма прагматичного и не очень мягкого. Но знакомство наше состоялось, когда она уже была невестой брата, а потому, как на женщину, я на нее себе смотреть запретил, и вот уже из этого решения и проистекает мое восприятие Алины. Вроде и хороша женщина, глаз радует, но тянуть к ней рукини-ни.
А сколько сейчас Мише? спросил я, лишь бы оборвать эти выворачивающие душу звуки.
Двенадцать через месяц исполнится. Вот и говорю, до ремесленного бы его дотянуть
Подожди, но Маняша же совсем маленькая?! Куда ты собралась? как будто в шутку спросил я, но шутилось в натяг не та была тема, не та
Манюшку-то сестра к себе заберет, мы уж все и обговорили с ней еще тогда, когда Павла арестовали. Она как раз с детьми у нас гостила да она и тогда забрала моих от греха подальше. Это уж потом, когда Москву бомбить стали, она со всем выводком сюда вернулась, все ж здесь потише было. Завод в заречьеда, бомбили, Бережковскую судоверфьбывало, а тут, в самой слободе, как-то обходилось. А там и меня из полевого госпиталя направили сюда, и стало ясно, что вслед за Пашей пока никто посылать меня не собирается. И когда в столице потише стало, к прошлому лету, она со своими детьми вернулась обратно в Москву. Но, тогда же мы с Татой и поняли, что если с Маняшей она справится, то вот с Мишейнет. Он уже в то время, два года назад, ей такие коники выкидывал, что она к тому моменту, как я приехала, воем выла, не зная, что делать с ним. Он, знаешь ли, Алина опять хрипло хмыкнула, все собирался правду искать, чтоб отца освободили. Убегать от нее пытался
Ну, Наталью-то я зналэта женщина точно из нежных да еще и неприспособленная к жизни какая-то. В старые времена ее впору было бы величать барышней, а по нынешним пианистка, одним словомнатура утонченная и возвышенная.
А та кажущаяся замедленность в движениях, видно их с сестрой природная данность, которая у Алины придавала четкости и завершенности каждому жесту, у Натальи казалась вялостью и неловкостью. У меня даже сложилось впечатление, что за фортепиано эта женщина только и оживала, а вот как она справлялась со своими учениками в консерватории, я уж как-то и не знаю даже