Трактир Светлый дом полыхал, при чём судя по тому, что пламенем было охвачена уже большая часть здания, пожар разгорелся давно. Вокруг горящего здания столпились люди, они заворожено смотрели на огонь, но ни один из них даже не думал о том, чтобы начать таскать воду и тушить всепоглощающий огонь.
Что вы делаете! закричала Альта. Тушите! Там мой сын!
Те люди, что стояли ближе к хозяйке трактира обернулись и увидев кто перед ними, переменились в лице. У которого лицо поразило страхом, у кого-то в глаза читалась брезгливость, но большинство из толпы смотрел на неё с нескрываемой злобой и ненавистью.
Вот она! крикнул какой-то мужчина из толпы, лицо которого Альта не увидела. Ведьма, что навлекла на нас чуму!
Внезапна плотное кольцо деревенских жителей расступилось, выпуская из середины круга группу неизвестных Альте мужчин, облаченных в доспехи и с мечами, болтающихся в ножнах на поясе. Среди прочих пришельцев, которые выглядели крайне сурово и смотрели на бедную женщину волком, выделялся один. Высокий усатый мужчина лет сорока, с лицом истинного солдафона. Его серые глаза, словно две иглы, сверлили Альту, к которой он шёл, а крепкие руки в железных рукавицах нервно играли на рукояти меча.
Альта, смотря на то, как к ней приближаются шесть страшных на вид мужчины, просто замерла на месте и не знала, что ей делать, бежать или звать на помощь. Пять мужчин в доспехах, обступили, испуганную до шокового состояния, бывшую хозяйку трактира, и положив руки на рукояти мечей замерли, при этом смотрели они на неё крайне не добро.
Альта Борнгард? голос шестого мужчины, что несомненно был главным, от чего и занял центрально место, был похож на скрежет гвоздя по металлу.
Не получившись выдавить хоть какой-то звук, не говоря уже о словах, хозяйка догорающего трактира кивнула. Реакция последовала незамедлительно. Один из пятёрки, что стоял в кольце, достал откуда-то из-за пояса тяжелые наручи, и нисколько не церемонясь схватил нежные руки Альты, заломил назад, от чего хрупкая женщина вскрикнула, и заковал их в большие кольца, при этом цепь, что шла от них, была прикована к его поясу.
А́льта Борнгард, вторил усатый мужчина, вы обвиняетесь в колдовстве и чёрной магии. По вашей вине в деревне началась эпидемия красной драконицы. Обвинителями и свидетелями по вашему делу выступает маркиз и маркиза Толиман. Суд по-вашему дела я, глава рыцарей барона Лорки́на Торинтора, правителя этих земель, назначаю на завтра.
Слушая это, Альта чувствовала, как с каждым словом, её ноги слабеют, а сердце замедляет свой ритм. Не успела она что-либо возвратить, как крепкий мужчина, к которому она теперь была прикована, дёрнул за цепь и пошёл вперёд. Альта едва смогла сохранить равновесие, настолько резко и сильно потянул за собой этот мужлан.
Идти, а в случае Альты бежать за рыцарем, что, не обращая внимание ни на какие просьбы и мольбы женщины, шёл вперёд быстрым шагом, далеко не пришлось. Её привели к небольшому домику на соседней улице от почти догоревшего трактира. Дом это был старый и покосившийся, ведь в нём уже больше десяти лет никто не жил, а разобрать его или перестроить ни у кого желания не была. Сняв с двери навесной замок, который судя по виду появился здесь с приходом этих господ, рыцарь грубыми движениями снял браслеты и бесцеремонно втолкнул Альту в пыльное помещение, и закрыв за ней дверь, немного побрякав ключам, повесил замок обратно, после чего бренча доспехами куда-то быстро удалился.
Сидя на полу и чувствуя, как саднит колени, на которые она упала, в то время как пыль безжалостно лезет ей в глаза и нос, Альта пыталась прийти в себя. Она не успела отойти от шока и радости пережитого на кладбище, как попав в деревню испытала потрясение похлеще, чем, когда узнала, что госпожа Доминаэта сама смерть. Паника накатывала медленно, а слова, что сказал тот усатый мужчина, который, кажется, представился главой рыцарей, доходили и во все с опозданием.
Ведьма, заговорчески прошептала Альта, магия это же какой-то бред. При чём тут я и кто вообще эти маркизы
У Альты округлились глаза, а челюсть невольно отвисла. За те недели, что пролетели для неё как один большой кошмар, она уже успела забыть о той неприятной семейки аристократов, с которой она и её муж расстались очень скверно. Я лично возглавлю солдат, что придут сжигать твое заведение вместе с твоей семью, проигрались в голове гневные слова Заркана, который в тот момент сидел на полу и держался за челюсть. Нижняя губа Альты затряслась, как и все тело. Мелкая дрожь колотила её, а та легкая надежда, где она думала, что всё это ошибка и завтра всё образуется, вспыхнула в огне гнева мести, которую на её семью затаили Толиманы, и сгорела дотла.
Альта попыталась встать, но ноги предательски ослабли, и упав в очередной раз на колени, хозяйка сгоревшего трактира горька расплакалась, наконец осознав всю серьезность ситуации, в которую попала.
Мама? в углу дома раздался знакомый голос. Мам, это ты?
Альта подняла голову и сквозь мокрую пелену начала бешено озираться по комнате. Из дальнего угла дома, чуть хромая на левую ногу вышел Шэн. Левый глаз его заплыл, нос и рот были в крови, а два пальца на правой руке перемотаны какой-то тряпкой. Увидев сына, Альта вновь приняла попытку встать, но эти чёртовы ноги отказывались её слушаться, и она вновь повалилась вперёд, и если бы не Шэн, который усилием воли преодолел расстояние в пять шагов, при этом на лице его отражалась боль, не успел бы к ней подбежать, она упала бы лицом в пол.
Мама, с тревогой заговорил Шэн, придерживать мать за руки. Что с тобой? Тебя били?
Нет, со слезами на глазах проговорила Альта, при этом голос её непроизвольно стал выше. Со мной всё хорошо. она оглядела сына и прикусила губу, да так сильно, что из неё засочилась кровьЧто с тобой случилось?
Я думал это грабителями, сын отвёл глаза в сторону и тяжело задышал, явно стараясь совладать со своими эмоциями. Они выломали дверь, начали что-то кричать и всё громить. Я взял свой меч, что стоял у кровати, выбежал в коридор и сразу же получил в лицо удар железной перчаткой. Не устояв на ногах, я упал, а один из рыцарей, со шрамом на лбу, пнул меня в живот, и я покатился с лестницы. Неудачно упал на ногу и руку, и кажется сломал или выбил пальцы. В общем сам виноват, нужно было поджидать их в комнате.
Шэн, шокирована протянула Альта, от чего ненадолго забыла о том, в какой они ситуации, глупый ты мальчишка, она прижала сына к себе, положив свою голову ему на плечо. Я рада, что ты живой.
Они сожгли трактир, севшим голосом продолжил Шэнтер. В начале они допрашивали меня, пытаясь узнать, где ты хранишь свои ведьмовские парашки и амулеты. Я до последнего пытался их убедить, что ты не ведьма, кричал на них даже угрожал. Но они не поверили мне, ответили в этот дом и бросили как щенка. Я видел из окон, как горит наш дом, голос сына стал сдавление, а дыхание участилось. Они же ничего тебе не сделают? Ты же не ведьма!
Нет сынок, не ведьма, ласково проговорила Альта. Они сказали, что завтра будет суд, хозяйка сгоревшего трактира на секунду замолчала, что-то обдумывая, а после продолжила. Если это люди рыцари, то они люди чести и справедливости. Они выслушают меня, опросят жителей и поймут, что ошиблись.
И что потом?
А потом мы уедем, она прижала сына к себе сильнее, чувствуя, как её сердце рвется из груди, куда-нибудь на юг, где тепло и нас никто не знает, последние слова дались ей крайне тяжело. Нас здесь больше ничего не держит.
***
Утром Альта проснулась от громкого лязга и шума ключей. Открыв глаза, она обнаружила себя свернувшийся в позе эмбриона прямо на пыльном полу, используя плащ как одеяло. Шэн был рядом, он уже принял сидячие положение и со страхом смотрел на дверь, за которой явно кто-то был. Через минуту Альта услышала, как с двери отстегнулся замок, а после открылась дверь, впуская в комнату с затхлым воздухом холодный воздух. На пороге стояла пятеро, усатый командир рыцарей, лицо которого было каменное, рядом с ним еще трое в доспехах, скорее всего его подчиненные, а пятым был упитанный мужчина в церковной рясе, с крайне кислым лицом.
Рыцари уверенным шагом прошли внутрь, священник, боязливо оглядываясь, в след за ними. Два рыцаря встали по левую и правую руку от Альты, один встал возле Шэнтера, а их командир вновь занял центральное положение.