Увидя перед собой стол, заставленный грязными тарелками с остатками еды, я очнулась. На нервах, я сама не заметила, как съела недельную норму ужинов, и даже не чувствовала сытости. Со мной такое бывало и раньше. Но, когда я стала работать в Дарэрс, времени не хватало не то что на еду, а чай пился только на бегу, в лифте во время подъема в небоскреб.
Уговаривая себя, что утро вечера мудренее, я пыталась заставить себя уснуть, но выходило неважно. Я каждую минуту прислушивалась, нет ли ощущения вибраций, возникающих при приближении Марта.
Не помню, как я уснула, но проснулась я в гостиной на диване. Телефон показывал 13.05.
Маргл не сообщил, когда он вернется, но я была уверена, что он не заставит себя долго ждать. И мозг снова стал судорожно перебирать варианты побега. Где-то на задворках памяти всплыло, что турагент, сопровождавший меня сюда, говорил, что кнопки экстренного вызова две.
Это стало моей надеждой на спасение. Я посчитала, что, если для меня были выделены два этажа, то кнопки были распределены между ними. Кнопка второго этажа была испорчена, следовательно, первую нужно искать внизу.
Я осматривала все полочки и ящики, заглядывала в каждый стол, коих в интерьерах первого этажа было несчетное количество. Но кнопка нашлась на кухне. Слона-то, как водится, я не заметила. С радостью выдохнув, я нажала на золотую кнопку и стала ждать ответа. Ничего не происходило. Я нажимала и нажимала в надежде услышать человеческий голос, но только писк и треск из маленького динамика. Решив, что и эта кнопка сломана, я в отчаянии бросила ее о стену.
На что получила хрипящий ответ: «Вызов принят. Дождитесь команду спасения.» Ну вот! Чисто русский вариант решения проблем.
Словно камень с плеч упал. Я была так счастлива, что в припрыжку побежала наверх, чтобы отыскать дорогу на вертолетную площадку.
По пути я забежала в спальню, чтобы проверить, не нашлась ли моя одежда, а она, конечно же, не нашлась, и побежала искать террасу.
19.30. Солнце уже садилось за макушки деревьев, добавляя сиреневому небу оранжевые всполохи. Прохладный ветер трепал волосы, а внутри росла надежда, что еще минутка, и мои спасатели прибудут, чтобы увезти меня домой. Волнение росло, я вглядывалась в темнеющее небо в надежде увидеть вертолет. Он показался лишь через два часа, когда нервы были уже на пределе, и отчаянье смешалось с ненавистью и счастьем, что, наконец, за мной прилетели. Вертолет начал снижение, сбивая ветром лопастей меня с ног и спутывая волосы. Я отвернулась, чтобы собрать их в хвост, но шум двигателя стал тише, тише пока не исчез.
Мне было страшно поднять глаза. В ту минуту я уже понимала, что меня не забрали и уже не заберут Я взглянула в небо и увидела зависший на до мной соляр. Он бесшумно опускался, пока не достиг метров двадцати над поверхностью террасы.
Видеть это в новостях и своими глазами вызывает разные ощущения. Хоть я и проработала пять лет в компании объединяющей землян и дариев, но к инопланетянам относилась все же настороженно, и старалась избегать контактов с ними. Благо, всегда находились коллеги, готовые подменить меня на очередном ужине и приеме. Надо сказать, ни одна из них недовольной не оставалась, хотя и о подробностях знакомства с дарскими мужчинами особо не распространялись.
Из дна соляра все так же бесшумно выплыла светящаяся капсула, похожая на прозрачный лифт. За пару секунд она коснулась земли, и Маргл уверенно зашагал мне навстречу.
Польщен, что ты меня встречаешь. Рад видеть!
От возмущения я только хватала воздух ртом не в состоянии произнести хоть слово. Дарий вошел внутрь, как ни в чем не бывало, и исчез в длинных коридорах замка.
Я же решила не ходить ни за ним, ни внутрь. В душе еще теплилась надежда, что за мной вернутся. Что вертолет освободил посадочную площадку для прибывшего соляра и вот-вот вернется.
Я стояла, опираясь на каменные перила, из последних сил сдерживая слезы. Вдали виднелись огни города. Там были люди. И в этот момент казалось, что узнай они, что я в плену у инопланетного маньяка, обязательно бросились мне на помощь. Ведь мыодна команда, мыЗемляне. Но люди не знали о моей беде. А те, что знали, улетели, стоило соляру появиться на горизонте. Усиливающийся гул сообщил, что Маргл близко. И я обернулась, решив принять бой лицом к лицу.
По глазам я поняла, что он не ожидал этого и надеялся подойти незамеченным. Странно, но при его росте и весе, он ходил бесшумно, еле касаясь пола.
Почему ты стоишь здесь?
Жду, когда за мной пришлют вертолет. Огрызнулась я. Ведь тот что прилетел, испугался вашего соляра.
Они вряд ли прилетят снова. Тебе лучше зайти в тепло. Его показное спокойствие слишком действовало мне на нервы.
Что вам от меня нужно? Я надеялась прояснить ситуацию и, наконец, понять, к чему готовиться. Возможно, я задала вопрос слишком дерзко, но считала, что имею полное право даже послать его.
Ничего. Ты приехала ко мне в гости, хочу позаботиться о тебе. Он явно затеял игру. Такого не бывает.
Я приехала не к вам. Я приехала в отпуск в место, где не будет ни души.
Считай, что у меня нет души. Я просто тело. И ты приехала в гости к этому телу. Он пытается нащупать порог моего терпения? Так идет?
Маргл стоял на безопасном расстоянии, метрах в двух и даже не пытался подойти ближе. Только сейчас я заметила, что он одет в человеческие джинсы, то есть в те, которые носят наши земные мужчины, и черную майку, облегающую его мускулы. Отлично. Он переоделся, а я второй день гуляю в рубашке с чужого плеча. То есть, он позаботился о себе, а мне и так сойдет? Нет уж!
Я обошла его подальше и направилась внутрь замка. Он шел вслед за мной, все так же держа дистанцию.
Я непременно должна выбраться отсюда. И если он мне не поможет, то и помешать не сумеет. Иначе, за насильное удержание землянки ему светит суд. Во всяком случае, я надеялась на это.
Пройдя в его гардеробную, я сгребла в охапку его дорогущие рубашки, по дороге захватила простыни и пошла на террасу. Маргл не останавливал, но и следовать за мной не прекращал. Иногда спрашивая, нужна ли мне помощь.
Еле дотащив все эти тряпки, я бросила их на пол террасы. И вернулась еще за одной партией. Маргл уселся в ротанговое кресло, наблюдая, что я делаю.
Я пыталась вспомнить, как в школе на уроках безопасности нас учили подавать сигнал бедствия. SOS кажется. И я стала выкладывать рубашки в форме больших латинских букв. Поняв, что их количества будет явно недостаточно, и они быстро сгорят, я снова сгребла их в кучу, пытаясь вспомнить хотя бы еще один сигнал.
Маргл не сводил глаз. Наверное, он думал, что я психически больная землянка. Ведь кто еще среди ночи рубашками бриони станет палить костер.
Еще я вспомнила, что можно зажечь три костра в линию или треугольником, и это тоже должно привлечь внимание спасателей. Конечно, если они тут будут пролетать. Но я надеялась.
Я стала растаскивать рубашки по кучам, сооружая равнобедренный треугольник. И что вы думаете? Этот маньяк подошел и принялся делать то же самое.
Вы что делаете? Фыркнула я.
Помогаю. Разве ты не устала? Я видела, что он с трудом сдерживает смех, но продолжает таскать свои рубашки.
Теперь мне нужен был огонь. Я вспоминала, где видела спички, или свечи, но огня в доме не было. Даже свечи были искусственными, и вместо пламени был какой-то светящийся холодный газ.
Вот дура. Надо же было так облажаться. Пока я стояла и наслаждалась своей глупостью.
Я так понимаю, чего-то не хватает?
И пока я боролась с гневом, придавшим моему лицу разъяренный вид, Маргл достал из кармана джинсов крохотную коробочку, покрутил ее в руках, нажал комбинацию кнопок и над ней появилось сине-оранжевое пламя.
Будь осторожна! Этот негодяй издевался надо мной. Хорошо, посмотрю я на него, когда миллион баксов в виде рубашек будет сгорать на его глазах.
Я выхватила коробок и подожгла костры. Пламя занялось и полыхало ярко и высоко, но быстро стало сходить на нет и от него остались только тлеющие огарки.
Красиво Протяжно, не отводя глаз от огня почти прошептал он. И тут же прикрыл лицо, в надежде скрыть от меня улыбку.
Я чуть было не кинулась на него с кулаками, но вовремя осеклась. Это в схватке с обычным человеком я могла хотя бы разодрать ему лицо. Этот же меня сломает одним только прикосновением. И пока я придумывала следующий план, Маргл заговорил.