Техника работала бесшумно, но все же мне показалось, что я слышала какой-то звон. Он был тихим, но буд то касался кожи. Может, так действует тишина, к которой я совершенно не привыкла.
Я подула на чай, любуясь на маленькие ребристые волны, образующиеся на его поверхности. Голубой цветок, плескавшийся в горячей воде, отдавал свой луговой аромат, и хотелось попробовать его на вкус. Я подцепила его на ложечку и положила на язык: сладкий, нежный, ни на что не похожий.
Зудящий звон становился более явным. Он не был громкий, скорее беззвучный, и проявляющийся лишь в моей голове. Но по коже побежали мурашки. Странно, я никогда не боялась быть одна. Но видимо, годы работы и отдыха в окружении толпы людей, оставили свой отпечаток, что теперь в одиночестве мне было не по себе. А может, я просто замерзла? Надо скорее пить чай. И только я пригубила напиток, как меня окатило невидимой волной.
В кухню буквально влетел мужчина. Огромный, мощный, неземной.
Ке а? (кто ты?) Низкий грудной голос отозвался вибрацией в моей груди.
Он вперил свой строгий взгляд на меня, ожидая ответа.
Это был дарий. Я впервые видела вживую дарского мужчину. И зная, что они довольно высокого роста, я не ожидала, что они настолько крупные. Примерно два двадцать, если не больше.
Ме а гано эсти ларуэва! (Почему ты находишься здесь?)
От испуга или от неожиданности я брызнула в него чаем, который только что набрала в рот. Тело сковал страх, и сердце затаилось где-то в пятках.
Гигант отскочил назад и яростно осмотрел свое обрызганное тело, покрытое мелкими капельками чая.
Я подняла глаза, чтобы посмотреть, что же натворила, и только сейчас увидела, что он был абсолютно голый. И безупречно красивый. Загорелое тело, словно высеченное из мрамора, это был мужчина из легенд о богах. Онемевшие пальцы разжались, и чашка разбилась вдребезги о каменный пол.
А киидо дар? (ты понимаешь язык даров?) его взгляд стал более настороженным, и ярость ушла. Надеюсь, он понял, что я не представляю для него никакой угрозы.
Я забыла, как меня зовут, не то что дарский, а во рту пересохло. Поэтому в ответ только кивнула. Тело начинала пронзать мелкая дрожь. И тут я поняла, что именно она все это время усиливалась внутри меня. И теперь, когда этот инопланетный человек стоял совсем близко, когда нас разделял лишь кухонный стол, дрожь достигла своего апогея.
Он оперся большими ладонями на стол, слегка подавшись вперед, и расстояние между нами сократилось. Я нервно сглотнула, попытавшись отодвинуться назад, подальше от него, поняла, что спинка стула не позволит сделать этого.
Раги эннуала. (простите меня) охрипшим голосом промямлила я, гладя на капли чая, стекающего по его груди.
Он отлично видел мое смущение, пусть даже на его проницательные глаза спадали волнистые пряди волос. Он чувствовал, что я его боюсь и не понимаю, что же делать дальше. Его взгляд расслабился, и кажется, в уголке рта я даже заметила улыбку. Ничуть не смущаясь своей наготы, он сделал несколько шагов к кухонному шкафу, и достал полотенце. Пока он был занят, я решила срочно бежать. Куда, было не важно. Но то, что я должна была исчезнуть, это точно.
Почему он оказался здесь, когда мне пообещали полное уединение, почему он голый разгуливает по замку, есть ли здесь кто то кроме неговсе это я выяснила бы позже. Но сейчас нужно было скрыться из поля его зрения. Я работала с дариями, они были вполне миролюбивы, но внезапное появление этого меня напугало так, что выяснять степень его дружелюбия мне не хотелось. Я решила найти кнопку экстренного вызова турагента, и поскорее отсюда исчезнуть.
Прикрыв глаза рукой, чтобы не пялиться на его сочную упругую задницу, я соскочила со стула, и острая боль пробила мои стопы и стрелой вонзилась в голову. Я застонала и слезы хлынули непроизвольно. Я редко плакала по пустякам и считала боль не поводом пускать слезы. Меня даже раздражали девушки, которые плакали от боли или чтобы вызвать жалость. Но сейчас я не могла себя контролировать.
В глазах то темнело, то появлялись вспышки света. Еще не хватало в обморок упасть при этом инопланетянине. Кровь уже образовала небольшую лужицу. Из подсобного помещения тихонько вибрируя по полу ехала небольшая уборочная машина. Дарий вмиг оказался рядом, взял меня на руки и перенес в другой конец кухни, где не было осколков.
Почему-то, в его руках, окутываемая золотым нежным туманом, я забыла о том, что мне больно и думала только о том, какая же теплая и ароматная у него кожа. Он усадил меня, а сам сел передо мной, держа ворох бумажных салфеток. Его бедра уже были обмотаны полотенцем. Я с облегчением выдохнула, радуясь, что мне не придется смущаться при виде его достоинств. Он взялся за мою щиколотку и переменился в лице. Что такого мог увидеть мужчина, от чего его лицо приняло такое выражение, буд то боги сошли с небес?
Пока я соображала, как сформулировать свой вопрос, он взглянул на меня.
Крэа альта син. Ио? (надо вытащить осколки. Потерпишь?) Я снова кивнула. И, ожидая, что мне опять будет больно, решила отвлечься на понаблюдать за чудом техники, которое уже практически убрало следы нашего неудачного знакомства. Как ни странно, кровь с меня уже не капала, что было удивительно, не может же кровь так быстро остановиться.
Are you okay? Без акцента спросил он, и продолжал как-то странно смотреть мне в глаза.
Я из России. Ты понимаешь русский?
Да. Ты в порядке?
Отлично. Он и на русском говорит. Только вот я, одна из лучших и самых высокооплачиваемых переводчиков с дарского, облажалась.
Спасибо. Нужно перевязать, наверное? Я не знала, как продолжить разговор, потому что уйти мне он не давал, продолжая сидеть передо мной.
Нет Нога здорова.
Такого не могло быть. Глядя на кучку осколков фарфоровой чашки, вытащенных из моей ноги, я сомневалась, что это было возможно! Я осмотрела ступню. На ней оставалась засохшая кровь, но раны затянулись, словно им было уже несколько дней. Я знала, что дарии те еще фокусники, и умели делать то, что мы называли магией, а они объясняли это обычной физикой, но, чтобы за две минуты остановить кровь
Благодарю. Но как вы сумели это
Дарий поднялся, мельком взглянул на меня и отошел, чтобы вымыть руки. Я, помнится, собиралась бежать, но что-то меня теперь держало. Просто не было сил и внутреннего толчка, чтобы заставить меня встать и покинуть это место.
Пока я раздумывала, почему же я сижу, дарий подошел с влажным полотенцем и стал вытирать кровь с моих ног. Это зрелище ласкало как бальзам ноющую рану. Великолепный, сильный мужчина, склонив колени, моет мои ноги. Покраснев от зависти самой себе, я все же отобрала у него полотенце, чтобы закончить это дело самостоятельно. Он зачем-то продолжил сидеть подле меня.
Почему ты надела мою рубашку? Его взгляд скользил по мне, что пустило волну мурашек по всему телу. И даже грудь предательски возбудилась. Надеюсь, он этого не заметил.
Я не нашла другой одежды.
Кто ты? И как сюда попала?
Он говорил спокойно, буд то являлся хозяином этого замка, а я же нагло влезла в его владения.
Вообще то, я заплатила двадцатку за неделю. И имею полное право находиться здесь. В одиночестве. Последнее я специально выделила.
Кому заплатила?
А вы кто такой? Почему я должна вам что-то объяснять?
Атмосфера стала более напряженной, и мужчина поднялся и отошел чуть дальше от меня. И опять я не могла отвести глаз от его мускулов на руках. Боже! Этот пресс сводит меня с ума, а дорожка волос, тянущаяся от пупка вниз, скрываемая полотенцемДура! О чем ты думаешь?
Я хозяин этого замка. И мне очень интересно, кто пускает сюда земных женщин за двадцатку в неделю. Только услышав из его уст «за двадцатку в неделю», я поняла, как грубо это звучит.
Он, как ни в чем не бывало, стал заваривать чай.
Ты, кажется, не допила с альпийскими цветами. Он не спрашивал. Молча заварил чай и поставил чашку на стол рядом со своей.
Прошу. Он кивком головы пригласил за стол. Кстати, ты уже можешь ходить.
Хозяин он или нет, но чувствует себя здесь хозяином это точно. Надо срочно убираться отсюда.
Извините, я вызову вертолет и сразу же уйду.
Я поднялась со стула и направилась к выходу. Но печь приятным женским голосом сообщила, что еда готова и пожелала приятного аппетита.