Так вот эти девушки точно не были «сделанными». Амаст видел это по некоторым лишь ему известным признакам. Ну, напримерони не были совершенными. Их лица слишком милы, слишком, явно молоды, чтобы быть сделанными. Те, кто вышли из-под рук мага-лекаря совершенны настолько, что кажутся вырезанными из мрамора статуями. Слишком гладкая кожа, слишком ровный нос, без намека на курносость (а самая маленькая слегка курноса, из-за чего очень и очень мила). Грудь у сделанных девиц как на подбородного размера. У этих рубаха на груди оттопыриваетсяу кого больше, у кого меньше. Ну и все в таком духенадо быть очень наблюдательным человеком, чтобы это заметить. Заран таким был.
Девушки смотрели на ворка с обожанием, и Амаст поставил бы сто золотых против статера, что они за него просто убьют. И это тоже было удивительно. Ну ладно, красивый парень, но чтобы так?! Чтобы смотреть как на бога?! Это даже неприлично.
А потом ворка попросили сыграть и спеть, и оказалосьу них очень сильный, с небольшой хрипотцей голос. Настоящий голос, который летит, вибрирует, а не какой-то там речитатив, которым «поют» трактирные музыканты. А как он играл! Это был настоящий профессионал, лютня в его руках пела, страдала, смеялась, любила! Так что подавальщица Амасту не врала.
А потом Заран убедился, что не врала она и в другом. Он досидел до тех пор, пока эта четверка собралась на выход, и с интересом наблюдал, как один парень и три девчонки, пьяные почти до бесчувствия, валяли по земле здоровенных мужиков. Основной ударной силой конечно же был ворк, и Амаст невольно восхитился его умением и силой. А ещепоразился тому, что на самом деле не знает, никогда не видел тех приемов, которыми этот ворк разбрасывал противников. Он никогда не видел такого стилягрубого, некрасивого, и невероятно эффективного. Этот парень был очень силен, и Заран впервые подумал о том, что будущая дуэль может оказаться не такой уж и простой. Он было успокоился, принял парня за дамского угодника, но Нельзя судить о человеке по внешнему виду. Совсем недавно он уже попался на такую удочку, и теперь не был намерен попасться на нее вновь. Вспомнить только девчонку, которая едва не убила ученицу Школы. Кстати, между той девчонкой и этим ворком было нечто общее, ощущение такое, что их учил один и тот же мастер. Экономные, точные движения, скупые, некрасивые, но эффективные удары. И незнакомые стойки. Такое мастер чувствовал сразуболее тридцати лет в профессии, волей-неволей начнешь видеть это с первого взгляда.
В гостиницу Амаст возвращался со смешанным чувством. Он не собирался проигрывать, все-таки был уверен, что выиграет бой, но теперь уже не так убежденно в это верил. Впервые к нему в голову закралась мысль, что он вообще-то может и не получить своих полутора тысяч. Чего уж говорить о десяти А они бы ему очень пригодились. И дом надо подновить, и Школе не помешал бы хороший ремонт. Денег много не бывает. И деньгиэто всего лишь инструмент.
* * *
Амаст должен был идти на поединок вторымтак ему объявили. Первой дралась какая-то девчонка, имени которой он не запомнил, да и не хотел запоминать. Кто она ему? Просто одна из девушек Академии. Единственное, что ее отличало от других девушекогромный рост и крепкое сложение. Жилистая, сильнаяона была красива, но не жеманной, сладкой красотой, а красотой силы и здоровья.
Заран с интересом смотрел за тем, что происходило на арене, и когда Петр Син Рос (так его объявил организатор боя) после первых же секунд поединка полоснул девицу через спинудовольно усмехнулся, довольный, как если бы эту шутку проделал он сам. Мастер прекрасно видел, что произошло, все понял. Девица вероятнее всего была какой-то там чемпионкой Академии, потому самоуверенно полагала, что ее так просто не взять. И сразу же допустила ошибку. Парень не стал тянуть, и попросту зарубил ее за считанные мгновения. Если бы мечи были настоящие, острыеразрез дошел бы до самого позвоночника, и дальшев зависимости от остроты меча и силы удара. Проще говорядевицу перерубили бы пополам.
Дальше началось то, чего Заран собственно и ожидал: обозленная проигрышем, уязвленная в самое сердце девушка не захотела признать поражения, и применила всю свою силу и умение чтобы наказать самонадеянного юнца. Вот только незадачаон явно не был юнцом, и тем более самонадеянным. Он был настоящим мастером, который тщательно, как человек очень заботящийся о сохранности своей кожи, уходил от ударов или парировал их учебным мечом, стараясь не подставить клинок под сильнейшие, будто кузнечным молотом нанесенные удары противника. Подставь клинок под такой ударон сломается, и останешься ты с коротким обломком в руке. И если противник захочетон не даст тебе поменять меч на целый. Надо было думать, прежде чем так неудачно его подставлять!
Секунда за секундой, минута за минутой клинки мелькали, поединщики двигались так, что их передвижения были с трудом различимы. Девушка на самом деле была очень хороша, и если бы не ее спесь в самом начале поединка нет, она все равно ничего не могла сделать. Этот ворк даже не на порядок, он на два порядка выше ее по уровню мастерства! А может и еще сильнее. Он даже не бил. Он просто уворачивался или блокировал удары, не нанося ответных. Он играл с противником, развлекался, превратив бой в нечто смешное, ненастоящее. И девушка это поняла. Она отступила, постояла на месте, чуть согнувшисьтак, будто у нее заболел живот, а потом бросила меч на песок и пошла прочь. И Амаст, сидевший на первом ряду, видел, как из ее глаз текли слезы. Она рыдала, кусая губы, и похоже что с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать.
Распорядитель объявил о том, что дуэль выиграна курсантом Сином, и Амаст встал со скамьи, отправляясь туда, где на стеллаже лежали учебные мечи.
Он выбрал себе самый простой мечполоса металла без гарды, с длинной рукоятью, прочно обмотанной кожей. Чуть изогнутый клинок длиной с вытянутую руку носил следы многочисленных поединковвмятины, царапины, потертости, однако был крепок, сделан можно сказать на века. Амаст постучал по клинку, прислушался к звуку, потом взял другой мечстукнул по первому. Звук ему понравилсячистый, без дребезжания. Крепкий, честный меч без изъянов. Таким можно и голову раскроить
Десять тысяч! Это большие, очень большие деньги! Амаст боялся себе признаться, но он хотел этих денег, очень хотел. И ему было немного стыдно. Хотя что стыдного в том, что ты своей работой зарабатываешь деньги? Ну а то, что тебя наняли убить этого парня так он ведь знал, на что идет. Дуэли редко бывают бескровными, и смерть на дуэли не такое уж и редкое событие.
Когда Амаст появился на арене, ворк его уже ждалравнодушный, спокойный, без тени каких-либо эмоций на слишком совершенном для мужчины лице. Неприятно совершенном! Мужчина не должен быть таким красивым! Не должен! Он не какая-то там баба! Или может он из этих которым и бабы не нужны?! Так ему можно и попортить личико!
Так-то Заран не сказать чтобы ненавидел этих самых не любящих женщин красавчиков. Ему было на них плевать. В Школу он их не принимал, считал больными людьми, но и ненавидеть не собирался. Сейчас он накручивал себя, бодрил, заставляя возгореться пламя ненависти в своей душе. Нельзя калечить, нельзя убить человека, который тебе ничего плохого не сделал. Должна быть какая-то причина, должен быть повод, чтобы его убить. Бесстрастно убивают только наемные убийцылюди без чести и совести, за статер готовые на любое преступление. Заран таким наемником не был.
Он подошел к ворку, остановился на расстоянии трех шагов от противника. Ворк стоял все так же расслабленно, держа меч в опущенной руке. Амаст чуть улыбнулсяхитрый парень! Это же стойка «Дурак»! На нее ведутся самые настоящие дураки, любой мастер знает, что опущенная вниз рука мгновенно дернется вверх, и полетят в стороны брызги крови, и рухнет на арену то, что ранее было мужчиной, а теперьнепонятно какого пола существо. Нет уж, парень, такое с мастером не пройдет!
Они поклонились практически одновременно. Амаст, как подошедшийпервым, противник запоздал на долю секунду. Со стороны показалось бы, что они сделали это одновременно, но знающие люди все поймут с первого взгляда. Все-таки парень чуть-чуть, да запоздал!