Золото Холодное Затягивающее Ее глазазолотое зеркало, в котором я вижу свое отражение. Себя другого. Себя настоящего
Я не
Хочется разжать сведенные судорогой пальцы, отпустить рукоять саблинагревшуюся, обжигающую Но я медлю. Медлютрушу. Потому, что не могу заставить себя отказаться от мечты Не могу стать Ничейным, когда кто-то признал меня Берсерком.
И вдруг осклизлый ком, вставший в горле, исчезает. Я вижу ее Я вижу где она. Нетне вижу, знаю. И я, забыв о ждущей ответа Елине Огне бросаюсь к шатрам барышников. И не слышу, как она смеется мне вослед, и не вижу, как исчезает в пламени, так и не замеченная никем.
Я бегу. Расталкиваю мерно вышагивающих покупателей, сбиваю один из лотков. Бегу, на ходу крича: «Вольградская Стража! Уступите дорогу!» Бегу, не чуя под собою ног Мир теряет цвета и звуки. Торговцы и покупатели разевают ртымедленно-медленно, но до меня не доносится не звука. Только бы успеть, только бы не опоздать!
И не опаздываю. За шиворот оттаскиваю мужчину от лежащей на земле Нары. Двое других бросаются на меня с разных сторон. Рублю наискось одного, перекидываю саблю в левую руку и наношу удар в живот второго. Третий поднимается с земли, кидается мне на спину. Локтем в живот и с пол-оборота рублю не глядя
И замираю Что-то не так Что-то не правильно
Зажмуриваюсь, трясу головой И тишина прорывается, лавиной звуки обрушиваются на меня. Стоны, тихий жалобный плач и мое хриплое дыхание. И вопли прибежавших на шум барышников, зовущих стражу.
Желудок сжимается, завтрак просится наружу
Я слишком поздно вспомнил, что в моей руке не тупая железяка, а сабля
Все алое Все вокруг алое
Весь мир алый. Алый с золотом Пламя пожирает все, чем я был. В огне сгорает глупый мальчишка стражник, подкармливающий остатками хлеба живущих под полом крыс, подбиравший нищенок и бродяг и никогда не державший в руках настоящего боевого оружия.
Никогда не убивавший.
Вставай, хрипло. Протягиваю руку, помогая ей встать. Она не отвечает, но с земли поднимается. И тут же отдергивает ладошку, перемазанную в крови.
И я смеюсь. Хрипло. Безумно.
Слышишь, Елина Огнь, я выбрал! Я выбрал!
Я сам выбрал!
И будь я проклят!
ведь я выбрал неправильно
Стража, прибежавшая на крики, не уволокла нас, как я боялся. Нет, даже благодарность вынесли: эту троицу второй день ловили. Не первой оказалась Нара, только вот за других жертв некому было вступиться. Никто бы и не почесался, но они умудрились принять за бродяжку дочь одного из десятников стражи, возвращавшуюся из бедного квартала, куда ходила к подруге. Одежду позаимствовала у служанки, это ее и сгубило Вот уже два дня, как вся стража на ушах стояла. Неофициально, конечно А эти трое идиотов и не знали, какая на них охота развернута. Помогло и то, что я был «из своих», меня признали.
А ты, Ничейный, что ж не на службе? спросил один из стражников Торжища, смутно знакомый мне по одному из учений.
Так перевели меня. До полудня должен выехать ответил я, пожимая плечами и озираясь в поисках, обо что бы вытереть клинок.
Значит, в Управу некогда идти? чуть нахмурился старший смены. Я виновато кивнул, надеясь, что он войдет в мое положение. Моя квартирка уже продана, сегодня вечером в ней вселится новый жилец.
Идите, кивнул он, немного поразмыслив
И мы пошли
Уже по дороге я вспомнил, что мой напарник вчера рассказывал о вознаграждении, назначенном за головы убийц Не этих ли?
Не потому ли меня отпустили, что решили присвоить заслугу себе?
Жаль, но времени выяснять не было. Отпустилии ладно. А деньги Деньги теперь есть. На дорогу хватит. Хватит даже на то, чтобы ночевать в придорожных тавернах, а не в лесу, под кустами. Но к обозу прибиться все-таки попытаюсь
Ты в порядке? вспомнил я о девушке. Та сжимала мою руку, сильно, словно стальными тисками, а не тонкими холодными пальцами.
Ты сделал неправильный выбор, Тиан Берсерк! говорит она, а по щекам катятся крупные слезы. Ты сам отказался от мира, отрекся от покоя. И нет тебе пути обратно!
Пораженный ее словами, я застыл, вырвался из ее хватки, положил ладонь на худенькое вздрагивающее плечо и заглянул в заплаканные глаза.
Они хотели изнасиловать тебя, а потом убитьперерезать глотку. Они заслужили смерть.
Она резко отвернулась. Прядь волос попала в рот. Отплевавшись, она произнесла тихо:
Лучше бы я умерла Все, к чему я стремилась, разрушено. У меня ничего не осталось. Никого. И в тихий, шипящий крик:Только ты Только ты и остался Я ведь тоже Ничейная. Никому не нужная. Неумеха и бездарь.
Я долго-долго смотрю на нее, потом прижимаю к себе. На нас пялятся, но не подходят. Все торжище уже знает о произошедшем.
Я не брошу тебя, и это обещание. Просто позволь себе в это поверить. Ты больше не одна. Я тебя не оставлю
Нара
Будь ты проклята, Реи'Линэ! Будь ты проклята!
Меня сотрясала крупная дрожь.
Я человек. Я всего лишь человек, у меня смертное тело женское тело. Обычное женское тело, такое же, как у дочерей Рода. И оно беззащитно.
Тиан весь в крови. Я тоже. Плащ можно выкидывать, платье еще и разорвано. В левой руке он держит саблю, я вцепляюсь в правую.
Что было бы со мной, если бы не Тиан? А он и сам напуган. Смеется, кричит
Я тоже кричу:
Он Ринэ, вадэ'али Сид!
Нет. Не слышит. Фейри. Как она могла? Подвергнуть моего человека такому испытанию?! Великая Княгиня. Высшие не знают жалости и сожалений. Нет. Не видать ему мирной жизни. Воин. Великий Воин. Тот Кому Неведом Мир. Он не умрет своей смертью. Не построит дом, не воспитает внуков. Нет. У него не будет могилы, некому будет оплакать его. Нет Он погибнет в битве, от меча или стрелы. Он падет в бою, и менестрели восславят его имя. Имя Тиана БерсеркаПоследнего из Огненного Рода Берсерков. Но мне уже не услышать об этом. Я умру там, с ним Исчезну И пронесется над кровавой сечей вопль-крик-стон баньши, чей Род прервался. Плач умирающей баньши.
Выбор сделан, его не изменишь. Мне не надо видеть паутину судеб, чтобы понять это.
Будь ты проклята уже не кричушепчу. Реи'Линэ, Огнь Осенних Костров
По виду торговца, у него сегодня был особенный день. Вот только не сказать, чтобы очень уж радостный.
Когда в палатку вваливаются мужчина и женщина, оба в крови, будто в ней выкупались, у мужчины меч наголо, а женщина в порванной одежде
Стража! придушенно пискнул купец, закатывая заплывшие жиром глазки.
Тихо! рявкнул на него Тиан. Я сам стражник! При исполнении. Преступников задержал. Он кивнул на меня:Вот, потерпевшая.
Купец оглядел меня с ног до головы. Я, кажется, начинаю понимать, что означает такое выражение лица
О, Ткачиха Судеб, неужели я так перед тобой провинилась?!
Не хочу быть человеком! Не хочу быть женщиной! Вообще не хочу быть!
Ну почему, почему людям надо на меня пялиться?! Я ведь даже не красива!
Тиан заметил масляный взгляд торговца и поудобней перехватил окровавленную саблю. Купец опомнился и быстро закивал моему человеку.
Госпожа изволит одеться?
Тиан с сомнением оглядел меня. Он чего-то ждал, но я не понималачего.
Одеться, выговорил, наконец, стражник. Теплое платье, новый плащ Нара! Какая тебе еще одежда нужна?
Мне? изумилась я. Ох, да. Одежда нужна, наверное
Тиан тягостно вздохнул и смерил меня взглядом: «ну что же за наказание мне досталось».
Горе ты мое. Вспомни! Ты, когда с мужем жила, что из одежды покупала?
С каким мужем? тупо спросила я.
С твоим мужем! Нара! сердито. Навис надо мной, нахмурился. Пора брать себя в руки. Ткачиха, наверное, уже молится на моего человекадаже она на меня столько не кричала, как он.
Ах, с мужем я не помню. Он всегда из города привозил мне одежку, сам покупал
Горе ты мое! Деточка, все позади! Больше тебя никто не тронет! Я с тобой! Снова мягко. Словно с ребенком неразумным разговаривает, или буйной безумицей.
Ага, конечно бурчу.
Тиан беспомощно обернулся к торговцу.
До сих пор не может в себя прийти. Не поможете? А вот эти просительные нотки в голосе мне не нравятся. Чтобы потомок Великого Рода унижался перед каким-то торгашом?!