Смилуйтесь, мой господин!
Смилуйтесь, мой господин! передразнил он ее. Вот стану королем, отправлю тебя к И снова женюсь. На баронессе Фриле. Или найду на ком. Любую найду. Эх, выдрать бы тебя снова, жаль, дед запрещает. Но ничего, вот стану королем. И ты к тому времени родишь. Чтобы сына родила, принца, поняла?
Да, мой господин.
А теперь проваливай в свою комнату, я Фрилу вызвал. Она не такая корова, как ты. Вон!
Не успела закрыться дверь во внутренние покои, как мальчишка хлопнул в ладоши и крикнул:
Эй, кто там есть, сюда!
В дверь, низко кланяясь, вошел человек в одежде слуги:
Вызывали, ваше величество?
Давай, зови остальных, хочу переодеться для постели.
По сигналу вошедшего в комнату прошмыгнуло еще трое слуг, двое из которых торжественно несли ночную рубашку. Затем четверо слуг окружили подростка и стали его переодевать в ночную сорочку. Все действо заняло не более трех минут, настолько привычно действовали слуги. Мальчишка же лениво стоял, позволяя себя переодеть.
Когда они закончили и вышли из комнаты, подросток в ожидании прилег на большую кровать, стоящую у дальней стены. Через несколько минут, дверь приоткрылась и в комнату впорхнула молодая девушка. Впрочем, по сравнению с подростком, выглядевшим лет на четырнадцать, ее уже можно было назвать не такой уж и молодой. На вид лет двадцать, хотя на самом деле баронессе Фриле недавно исполнилось уже двадцать три года.
О, ваше величество, вы меня ждали?
Король не ждет, ждут, когда он вызовет.
О, вы правы, мой король. Что сегодня желает ваше величество?
Давай как позавчера, я буду на спине.
О, ваше величество, это было замечательно! Вы лучший мужчина в Атлантисе!
Когда четверть часа спустя все закончилось, подросток сказал:
Хорошо. Ты хорошо делаешь, не то что эта корова. Ты видела ее живот? Вот расперло!
О, мой король!
Как коронуюсь, ее отправлю куданибудь, жаль, что нельзя к храмовникам, всетаки принцесса, а в жены возьму тебя.
О!
Или Луктию?
Но она же не аристократка?
Но и не простолюдинка. Ее отцу дам баронство, станет баронессой. Или отдам ее отцу графство, в Лоэрне их целых шесть.
Но, ваше величество, вы мне обещали, что сделаете графом моего отца, а я буду виконтессой.
А могу обоих отцов сделать графами. Вот будет умора. И пусть воюют друг с другом. Кто кого осилит. А в жены возьму дочку победителя. Или еще кого найду.
Ваше величество!
Испугалась? Ну, скажи, что испугалась.
Да, я испугалась.
Люблю смотреть на испуганных. Сегодня смотрел на казнь двух воров. Было так забавно.
Я тоже присутствовала, ваше величество.
Самое забавное, что они ничего не крали. Это я так подстроил. А то без казней в замке совсем скучно. Может мне эту корову Алицию после моей коронации казнить? Это было бы очень забавно.
Но ваш дед, граф Эймуд, и ваш батюшка
Я буду королем, а не они. Они нарочно не идут на Лоэрн. Нарочно так делают, чтобы я не короновался. В прошлом году не смогли Снурское графство захватить. И Черный Герцог войско увел обратно.
Но я слышала, что вчера прибыл человек из Пирена.
Наглец! Ко мне обращался со словами: «Ваша светлость», а не «Ваше величество». Я им припомню потом.
Но, может быть, он привез хорошие известия?
Ничего хорошего. Брат этого выскочки собрал четырехтысячное войско и вошел в Каркел. Еще не доставало, чтобы он Лоэрн взял, тогда коронуется выскочка, а не я. А он может. Его брат весной орков разбил, а Черный Герцог обещал, что они уничтожат весь Ларск и пойдут на Лоэрн, а он сам нападет с востока. Наврал! Что он мне сделал хорошего? Подсунул эту корову?
Но благодаря этому браку, у вас появились права на корону.
Мой дед и так бы их имел. Он же граф.
Но, ваше величество, дед, а не вы.
Он старый, скоро уж
Но ваш отец полон сил.
Ласкарий засопел.
Ваше величество, после того, как вы коронуетесь, у вас появится много врагов. Кто, как не верные вам люди, способны встать на вашу защиту. Мой отец. На него вы всегда можете положиться. А если он станет графом, то более надежной опоры вашему трону не найти. И я, как ваша жена
А когда забеременеешь, станешь такой же коровой, как Алиция?
Ну что вы, ваше величество.
А она мне нравилась, не была такой Всегда послушная. А ведь принцесса. Я тогда еще ничего не знал. Это потом, когда познал всё
Но разве я хуже?
Нет, ты не такая тупая и молчаливая, как она. И с тобой намного лучше
Через два дня граф Эймудский пригласил к себе своего внука Ласкария.
Королем себя считаешь?
Но дедушка
Королем еще надо стать. Это так просто? Нет! Но еще сложнее удержаться на троне. Если бы не брак с Алицией, кем бы ты сейчас был? Говори!.. Ну?.. Обычным мальчишкойвиконтом, каких в Атлантисе не так много, но они есть. И есть везде. Или ты думаешь, что я, граф Эймуд, стал бы бороться за корону?
А разве не так?
Если бы не Алиция, я поддержал бы ларского графа. И покойный граф Снури тоже. У нас в отличие от Ларска нет никаких прав на корону. Никаких! А у тебя они появились только благодаря браку. И моли богов, чтобы Алиция родила мальчика. Внука покойного Френдига. Радуйся, если родится сын и остерегайся. Потому что ты никто без Алиции и наследника. Никто!
Но я
Молчи! Ты всем своим девкам растрепал, что Алицию готов казнить. Даже смазливым простолюдинкам! Запомни, Ласкарий, хочешь надеть корону и не потерять ее вместе с головой, обуздай свой гонор. Ты меня понял?
Понял, дедушка.
Иди
Когда юный виконт вышел из покоев графа, он еще на обратном пути прошептал:
Ах, Луктия, ну и гадина. Стану королемпосажу на кол. Или раньше чтонибудь придумаю. И деда тоже, как получу корону. Кричать на меня вздумал
Настроение было препакостное. Скорее бы стать королем. Тогда он окружит себя верными людьми, такими как баронет Лазерс. И будет только приказывать. До конца седьмицы оставалось еще два дня. Скукота, которая прервется лишь в последний день седьмицы, когда наказывали нерадивых и провинившихся слуг и рабов. Ласкарий особенно любил смотреть, как наказывают молодых служанок. Ни один удар не мог быть нанесен вполсилы, но если это и случалось, Ласкарий приказывал его повторить. Иногда он нарочно говорил, что удар вышел слабым и с удовлетворением смотрел, как наказываемая жертва начинала умолять его о пощаде.
Но такие развлечения занимали лишь один день из семи. Всего один день. В остальные приходилось или скучать или самому находить виновных. Вот как два дня назад. Днем раньше он вместе с баронетом Лазерсом вышел в город. Точнее, выехал в карете, но, не доезжая главной городской площади, вышел и дальше пошел пешком. Пешком, как какойто простолюдин. Но будущая потеха этого стоила.
Время от времени он швырял мелкие медные монетки, собравшие большую толпу этих ничтожных людишек. Грязные побирушки. Швырял и смотрел по сторонам. Двух парней, одетых получше остальных, он заметил не сразу. Те стояли в стороне и участия в драке за монетки не принимали. Сынки какихто лавочников. Слишком наглые, раз не хотят подраться за швыряемые медянки.
Подозвав Лазерса, Ласкарий кивнул баронету на двух парней и кинул в толпу еще несколько медянок. Разгоревшаяся вновь драка за монетки его несколько развеселила. И совсем отвлекла людей от Лазерса, уже подошедшего к тем парням. Баронет всучил каждому из парней по небольшому кошелечку, наподобие того, что висел на поясе у Ласкария. Вручил и отошел в сторону.
Теперь Ласкарий сдвинулся в сторону парней и вновь кинул толпе несколько медянок. Когда драка за них утихла, юный виконт пошарил рукой у себя по поясу и громко закричал:
Стража! Меня ограбили! Украли два кошелька с серебром!
Стоявшие рядом с Ласкарием стражники бросились окружать толпу, выхватывая мечи и взводя арбалеты. Теперь никто не мог покинуть площадь, если не хотел получить удар мечом в бок или арбалетный болт в спину.
Стражники бросились обыскивать окруженных людей. Когда очередь дошла до тех двух парней, то в их руках обнаружили два кошелься с вышитыми графскими вензелями.
Ваша величество! стражники уже давно знали, как обращаться к юному виконту, мы нашли ваши кошельки. И воров тоже!