Ой, не будь занудой! Ты же знаешь, как я ненавижу сюрпризы.
Дождёмся Кейти.
Меня медленно, но верно переполняет раздражение. Пока Кейти нас знать не знала, Ви никогда не заставляла меня изнывать от любопытства. Будто подслушав мои мысли, у двери появляется Кейти и тут же направляется к нашему столику, сияя широкой улыбкой.
Какого Дональда Дака ты вытворяешь, Ви? интересуется Кейти, плюхнувшись на стул рядом со мной. Девять утра! Как будто вернулись школьные годы.
И тебе, Кейти: «С добрым утром!»говорит Виола, придвигая подруге чашку с латте.
Спасибо, благодарно выдыхает Кейти.
Она сбрасывает кардиган, и я замечаю тёмные полукружия пота у неё под мышками. Кейти явно торопилась, бежала по Лондону в такую рань. В одном мы с ней всегда были похожи: мы любим Виолу.
Теперь расскажешь? спрашиваю я.
Да, что за важное дело? поддакивает Кейти. Мы же потом всё равно пойдём к Нейту, да?
Виола кивает.
Только сначала мне надо вам кое-что сказать. Очень и очень важное.
Она резко втягивает воздух, открывает рот и вдруг застывает как каменная, не издав ни звука.
Ви? Ты что? Примёрзла? спрашиваю я, щёлкая пальцами у неё перед носом.
Кейти отхлёбывает латте.
Эй, сокровище ты наше, очнись. Драматическая актриса у нас Элис, не занимай её место.
Кейти подмигивает мне, и я тихонько хихикаю.
Виола встряхивает головой.
Ладно. Сейчас. Но вы должны пообещать, что не подумаете, будто я чокнулась. Поклянитесь, что дослушаете до конца.
Слушай, мы и так уже на грани, взрываюсь я.
«Что такого важного скрывает Ви? Собирается бередить старые раны?»
Я чувствую себя как тот парень из фильма «Сияние», когда он смотрел на двери лифта которые открылись, а за нимипотоки крови.
Виола снова глубоко вздыхает.
Вот уже больше года, как мы вышли из комы
От слова «кома» у меня в голове сразу взвывает тревожная сирена.
Нет, не надо об этом, резко прерываю я Виолу.
Такое уж у нас негласное правило, кивает Кейти. Не нарушай правил, Ви, не то мы с Элис бросим тебя одну-одинёшеньку и найдём себе новую лучшую подругу.
Губы Кейти улыбаются, однако в глазах плещется паника.
А почему мы об этом не говорим? умоляюще спрашивает Виола.
Кофе у меня во рту вдруг становится нестерпимо горьким, проглотить его почти невозможно.
Потому что очень боимся даже воспоминаний, отвечаю я. Мы отключились на неделю безо всяких на то причин. Следующие слова выговорить физически больно, и я почти шепчу:А если это повторится?
Кейти обнимает чашку с кофе ладонями, будто стараясь её утешить.
А Нейт так и не проснулся, и это просто кошмар.
Виола склоняется над столом, нетерпеливо вглядываясь по очереди в наши с Кейти лица.
Но и это не всё, правда? Да, нам страшно, мы боимся повторений, но боимся не только комы, потому что потому что Она упирается взглядом в густую молочную пенку, будто ожидая, что верное слово появится, написанное там шоколадными линиями. Потому что на самом деле мы вовсе не были в коме.
Кейти хватает Ви за руку, словно пытается заставить её замолчать, неловко задевает своё латте, и по столу растекается светло-шоколадная жидкость.
Перестань, Виола, хватит, не замечая беспорядка, чеканит Кейти.
«Вот именно. Не хватало ещё слушать всякий бред. Да я с ума сойду!»
Однако Виола не умолкает:
Скажите, вам снится что-то странное? Случаются непонятные видения? И не всякие обычные глупости, не отголоски привычных дел. Бывают у вас приступы по-настоящему ненормальных видений? Вы когда-нибудь вспоминаете что-нибудь о том месте?
Последние два слова Ви произносит свистящим шёпотом.
«О нет. Нет, нет и нет. И думать не стану о Комик-Коне. И о жутковатых воспоминаниях, которые то и дело вгрызаются в мои сны».
Это реакция на травматическое событие, размеренно сообщает Кейти, наконец заметив лужу на столе. Она хватает салфетки и накрывает ими растёкшийся кофе. Психолог мне всё объяснил. Странные сны и непонятные воспоминанияэто нормально. После комы трудно поверить, что опасности не подстерегают нас на каждом шагу. Человек вдруг осознаёт, что смертен, произносит Кейти, продолжая вытирать салфетками совершенно сухой стол. Она явно слово в слово повторяет то, что целый год втолковывал ей психолог. Мы были на «Комик-Коне», видели кучу всего, связанного с «Танцем повешенных», встретились с Расселом Джонсом и Джулией Старлинг. Конечно, наши головы были под завязку забиты сюжетом этой книги.
Виола хлопает ладонями по столу.
Значит, тебе тоже снится «Танец повешенных»?
Кейти больше не вытирает стол, но и глаз не поднимает.
Всё время.
Виола поворачивается ко мне:
Элис, а что снится тебе?
«Не могу не буду слушать».
Элис? не отстаёт Ви.
Да, хрипло выдавливаю я. У меня тоже бывают странные сны. Кейти права: это реакция на травму или что-то вроде того.
Нет, решительно отвечает Виола. Мы были там. В «Танце повешенных».
Кейти смеётсябудто звенит беспокойная птичья трель.
Вот ты упёрлась, Ви! Не нуди!
Собрав все силы, я старательно изображаю уверенность и говорю:
«Танец повешенных»всего лишь книга. Этот мир не существует.
Виола подаётся вперёд.
Прошлой ночью мне приснилась пожилая женщина. Я видела её во сне и раньше, но не знала, кто она. Может, где-то глубоко в подсознании знала, но отказывалась помнить, как вы. Это Бабба. Бабба из «Танца повешенных». Она освободила мою память. Понимаете, все эти непонятные картинки и воспоминания вдруг обрели смысл. В прошлом году мы лежали в коме, а на самом деле находились в «Танце повешенных», целую неделю, и пытались разыграть сюжет книги правильно, довести его до конца, чтобы вернуться домой.
Мы долго молчим. У меня такое ощущение, что всё тело разом отказалось мне повиноваться. Голова отключилась. Я поднимаю глаза на Кейти, но у неё вид не лучшеона тоже перепугана донельзя.
Мои руки вдруг сами собой открывают сумочку и шарят там в поисках губной помады. Что может быть неожиданнее и глупее в такой ситуации? Нащупав пудреницу, мою любимую, со стрекозой на крышке, я достаю её и медленно пудрюсь. К тому времени, как процедура завершена, яснова я, и моё лицо больше не кажется чужим. Бросив пудреницу обратно в сумку, я с усилием делаю глоток.
Господи, Ви! наконец произношу я. Сколько же кофе ты выпила, поджидая нас?
Кейти сдавленно хихикает.
А может, дело не в кофе? Что там подсыпали в сахарницу?
Виола откидывается на спинку кресла, в её глазах набухают слёзы.
Я права, и вы это отлично знаете. Просто боитесь показаться чокнутыми или думать о том, с каким трудом нам удалось выбраться в наш мир. А я всё помню. Абсолютно всё. Кейти, ты подружилась с Торном. Сначала мы думали, он запал на тебя, потому что ты похожа на Руфь, а потом оказалось, что вместе с Руфью погиб и его нерождённый ребёнок, девочка, и Торн решил, что ты на неё похожа. Ты спасла меня от смерти, была очень храброй. По лицу Кейти струятся слёзы. А ты, Элис, переспала с Уиллоу и едва не испортила весь канон. Вот почему я сказала, что ты меня предала. Только вчера я ещё не помнила, что именно ты сделала.
«И это предательство? Из-за этого она вчера так разъярилась?»
У меня звенит в ушах, а к горлу подкатывает тошнота. Если бы у нас было «слово безопасности», я бы сейчас вопила его во всё горло. Однако я просто смеюсь, негромко язвительно сообщая:
Уж постельные игры с Уиллоу я бы точно не забыла.
Виола продолжает, не обращая на меня внимания:
Я так на тебя разозлилась, даже подумала, что ты переметнулась на тёмную сторону. Но в самом конце, когда Уиллоу струсил и не произнёс самые важные слова, их сказала ты. И это было неподражаемо ты сыграла бесподобно.
Кейти не отрывает от меня взгляда.
А что стало с тобой?
Я заняла место Розы, отвечает Виола. Можно сказать, превратилась в неё. Только вместо Уиллоу я влюбилась в Эша, совсем не принца на белом коне.
Тебя повесили, прикрыв рот ладонью, шепчет Кейти. Я всё видела. Вместе с другими дефами я стояла в огромной клетке, а ты была на эшафоте с верёвкой на шее. Потом палач опустил рычаг, и Она порывисто хватает Виолу за руку. Я смотрела, как тебя вздёрнули и ты умерла.