Я пришел к тебе, потому что мне нужна твоя помощь, а тебе моя, продолжил Баксути, пристально следя за реакцией Некра. Я наслышан о том, как ты сумел уйти из-под самого носа Сети из его каменного мешка. Ответь мне как ты смог осуществить столь дерзкий побег? Но предупреждаю тебя, будь правдив, если ты не доверяешь мне, то я в свою очередь на смогу доверять тебе. Так что это было?
Скарабей, после долгой паузы ответил Некра.
Я так и предполагал, усмехнулся Баксути. Теперь перейдем к самому главному. Я не ошибусь если предположу, что нет для тебя человека более ненавистного чем фараон Сети Второй?
И это еще слишком мягко сказано, я вырву ему печень, и сожру ее у него на глазах, хохоча при этом! вскричал Некра пытаясь вскочить со своего ложа.
Сабутис жестом остановил его:
Тогда тебе, наверное, будет любопытно узнать, что окровавленной печенью тебе придется поделиться со мной. У меня тоже есть определенные претензии к этому недоумку.
Не думал, что верховный жрец Амона настолько кровожаден, удивленно пробормотал Некра и тут же прикусил язык, испугавшись, что сболтнул лишнего.
Я не всегда был жрецом, холодно посмотрел на него Баксути. И творил такие вещи, от которых даже такого мастера парасхитского искусства, как ты, стошнило бы! И не поручусь, что твоя набедренная повязка осталась бы при этом сухой!
Некра удивленно посмотрел на Баксути, своей прямотой тот сумел внушить ему уважение.
Что я должен делать? спросил он.
Пока ничего. Ешь, пей, поправляйся и выздоравливай, сказал Баксути, добродушно глядя на Некра. Для того что мы задумали, нам нужно чтобы ты был здоров и силен словно стадо гиппопотамов и стая крокодилов вместе взятых.
У меня есть одно дело, которое я хотел бы завершить, прежде чем начинать полномасштабную войну с Сети, помявшись, сказал Некра. Это мое условие сотрудничества с вами. Вы помогает мне, я помогаю вам.
Любопытно, усмехнулся Баксути явно заинтригованный. Должен заметить, что ты не в том положении, чтобы диктовать какие бы то ни было условия. Впрочем, сотрудничество, так сотрудничество! Итак, что же ты хочешь?
Мне нужно найти гробницу царицы Нефертау и выкрасть оттуда ее тело!
Ты, наверное, хотел сказать мумию? несколько недоуменно уточнил Баксути.
Нет! Мне доподлинно известно, что тело царицы не было забальзамировано традиционным методом и поэтому мумией не является.
Если это твое условие, то я согласен, сложив губы трубочкой, задумчиво протянул Баксути. Заметь, я даже не спрашиваю, зачем это тебе нужно и что ты собираешься делать с телом царицы. Как бы ни было страшно, то, что ты задумалэто твое личное дело, и я не стану тебя осуждать.
Я хочу оживить ее, хрипло пробормотал Некра.
Глава 28
Древний Египет, Мемфис
Если бы в следующее мгновение Абу не протянул Сенсею жердь, на этом его египетским приключениям пришел бы конец. Торжествующе взвыв, словно голодный демон, очутившийся посреди стада пушистых кроликов, Сенсей ухватил круглую неровную палку обеими руками ровно посередине.
Дальше начался самый настоящий кошмар. Увесистая жердь, вращаясь со страшной скоростью, словно спицы в колесе бешено несущейся колесницы врубилась в гущу врагов. Сенсей громким боевым кличем заглушал треск проламываемых черепов, дробящихся костей и вопли смертельно раненных. Он уложился в рекордно короткий срок. На все про все, Сенсею хватило, двух с небольшим минут, чуть меньше одного рукопашного раунда в три минуты.
Благоразумно оставив одного из нападавших бандитов в сравнительно целом состоянии, если не считать сломанных рук, ног и двух перебитых ключиц, Сенсей уперев окровавленный конец шеста в его кадык, спросил:
Отвечай, негодяй, что вы сделали с мои братом?
Если он был твоим братом, отчего же ты не научил его своему искусству владения жердью? ехидно спросил бандит, после чего расхохотался и закашлялся кровью. Ты сам виноват в смерти брата. Мы убили его словно бычка на бойне, при этом, он так смешно мычал!
Куда вы дели его тело? нетерпеливо перебил его Сенсей, мельком оглянувшись на уже успевшего спуститься с крыши Абу.
Мы по кускам скормили его крокодилам! продолжал вызывающе вести себя негодяй.
Он врет, сказал Абу. Кому придет в голову тащить тело убитого человека через весь город до самого Нила, на виду у стражников фараона?
Сенсей тяжело вздохнув, двинул концом жерди обманщика в живот, тот взвыл и согнулся пополам. Дождавшись, когда тот отдышался, и стал способен отвечать на вопросы, Сенсей повторил вопрос.
Тело твоего брата увез, проявив милосердие, чиновник из храма Амона, для того чтобы предать земле за счет храма, захныкал бандит решив сменить тактику. Прояви же и ты милосердие и отпусти меня!
Теперь он, похоже, говорит правду, уныло сказал Абу, глаза которого наполнились слезами при известии о гибели Некра.
Милосердие, за милосердие! хрипло сказал Сенсей, после чего его шест вновь начал свое движение, под аккомпанемент дикого визжащего бандита.
Расколов ему голову, Сенсей с отвращением отбросил от себя окровавленную деревянную жердь, ставшую скользкой от крови. К этому времени все постояльцы постоялого двора уже давно выбежали на улицу и теперь оживленно обсуждали произошедшее у них на глазах побоище. Видимо этот крепкий человек очень опасный разбойник, если смог в одиночку убить столько людей сразу. Перепуганный трактирщик давно уже послал за стражниками фараона и те должны были явиться на постоялый двор с минуты на минуту.
Не став дожидаться, когда это произойдет, Абу потащил Сенсея за собой в грязную кривую улочку. Им с большим трудом удалось оторваться от преследовавшей их галдящей толпы зевак. Лишь когда они оказались на базаре им, наконец-то, удалось затеряться в огромной толпе самого разношерстного люда. После базара Абу и Сенсей еще долго плутали по лабиринту, кривых запутанных улочек для того, чтобы убедиться, что за ними нет хвоста. От одной мысли, что они могут привести за собой соглядатаев к Иннокентию Павловичу и Ольге, Сенсей, несмотря на страшную духоту, покрывался холодным потом.
Со множеством предосторожностей Сенсей наконец рискнул подойти к постоялому двору, где они ставили Ольгу и Иннокентия Павловича. Абу на всякий случай остался на улице, чтобы предупредить друзей, если их все-таки выследили шпионы фараона.
Некра больше нет, сказал Сенсей, после того как поцеловал Ольгу, бросившуюся ему навстречу. Вот такие вот дела.
Ошибки быть не может? только для того, чтобы сказать хоть что-то спросил Иннокентий Павлович.
Если человек с раздробленными руками, и переломанными ногами, перед лицом смерти способен соврать, то я не знаю, кому вообще можно верить, пожал плечами Сенсей, опускаясь на лавку.
Без Некра нам будет сложно выжить в этом мире, сказала Ольга, садясь на колени к Сенсею.
Ничего как-нибудь справимся сами, заверил Сенсей, уткнувшись носом ей в грудь.
Эй, вы, постыдились бы, на вас же дети смотрят! возмутился Иннокентий Павлович.
Оторвавшись от своего увлекательного занятия Сенсей только сейчас заметил, что Абу вернувшийся с улицы, зашел в комнату.
Извини, я не заметил, что мы не одни, со вздохом произнес он и отстранился от Ольги. Подожди, а почему ты говоришь про детей во множественном числе? Абу же у нас один, кто второй, если не секрет?
Это Иннокентий Павлович имел в виду себя, милый, рассмеялась Ольга.
Ну да, в том смысле, что я уже начал впадать в детство, вздохнул тот. И знаешь, почему я пришел к такому неутешительному выводу? Сын мой, я внезапно почувствовал, что становлюсь нерешительным и безынициативным. Слов нет, я скорблю по нашему дорогому Некра и мне его искренне, до слез жаль. Кстати, а ты сам видел его тело?
Нет, его забрали жрецы для того, чтобы похоронить возле своего храма.
Н-да? Ладно, продолжаю мысль. Узнав о гибели нашего египетского друга, я признаться, испугался. И мысли мои развивались примерно в том же ключе что и у Ольги, в том смысле, что мы без него здесь пропадем, Иннокентий Павлович выдержал эффектную паузу. И это при всем том, что мы имеем в активе. У нас есть Абу, который прекрасно знаком с местными обычаями и нравами. С его помощью, даст бог, мы не сядем в калошу. Мы с Ольгой были сильно удивлены, когда подсчитали наши дивиденды, полученные в качестве контрибуции с этого негодяя Сабутиса. На них можно запросто снарядить небольшой караван с товарами.
А, на хре, а зачем нам караван с товарами? спросил Сенсей, покосившись на Абу.
Я, кажется, понимаю, куда клонит наш премудрый Иннокентий Павлович, сказала Ольга. Оставаться здесь нам небезопасно, нужно куда-то срочно уходить. Лучшим прикрытием будет пристать к каравану, идущему куда угодно лишь бы подальше от этого гадкого Мемфиса, где мы потеряли Некра.
Зачем же нам идти куда угодно? недовольно прокартавил Иннокентий Павлович, потирая свою темно-коричневую лысину. Мы двинемся в Гизу к Пирамидам, где нанесем визит Большому Сфинксу.
Гиза далеко-о! махнув рукой куда-то в сторону протянул Абу услышавший знакомое слово. Мы пойдем в Гизу?
А что нам еще остается делать, дружок? похлопал его по плечу Иннокентий Павлович. Некра нет, и нам приходится рассчитывать только на самих себя.
Погоди, ты хочешь отправиться разыскивать сокровища Древних Богов, о которых говорится в папирусе, который Абу нашел в гробнице? нетерпеливо перебил его Сенсей.
Именно так, и знаешь почему? Мне отчего-то кажется, что там мы сможем отыскать эликсир, вызывающий гигантских скарабеев. С его помощью мы сможем вернуться в свое время, улыбнулся Иннокентий Павлович.
Между прочим, у Некра, в его золотом флакончике, который он хранил внутри себя, в свое желудке, еще оставалось немного эликсира, задумчиво проговорил Ольга. Его должно было вполне хватить на то, чтобы вызвать скарабея еще один раз. Об этом мне сказал сам Некра, там, на Чертовом острове, когда мы убегали от наседавших на нас неизвестных бойцов в черном. Некра просил меня, тогда, ничего не бояться, потому что он найдет способ отправить нас обратно домой.
Можешь забыть об этом флаконе, пренебрежительно махнул рукой Сенсей. Из нашего Некра жрецы приготовят мумию. А в процессе этого мероприятия, как ты сама прекрасно знаешь, человека потрошат, словно рыбу и все внутренности вынимаются наружу. Вот жрецы удивятся, когда обнаружат у него внутри эту золотую штуковину! Потом попытаться прокрасться незамеченными, в такой большой муравейник, как храм, практически нереально. Мы там сразу же спалимся и нас если не кончат на месте, то передадут стражникам фараона. А те в лучшем случае, засадят нас в местную каталажку.
Я не хочу в каталажку, зябко повела плечами Ольга. Я почти сто лет провела взаперти, и ты знаешь, на воле мне нравится гораздо больше. Поэтому пусть лучше будет Гиза.
Чуть позже, Иннокентий Павлович, Сенсей и Абу отправились покупать верблюдов и товары для грядущего путешествия. Иннокентий Павлович в это раз наотрез отказался засовывать себе под веки мясные пленки, так как у него от этого развился обширный конъюнктивит. Он просто повязал себе на глаза кусок тряпки, затянув его узлом на затылке. Несмотря на то, что он вроде бы как и не видел ничего, его богатый жизненный опыт и хорошее знание психологии торговцев, почерпнутое во время занятия рискованным антикварным бизнесом, позволили ему практически на слух определять с кем и чем он имеет дело. Кроме того, тряпка, которой были повязаны глаза Иннокентий Павловича, была не настолько плотной, чтобы он совсем уж ничего не видел.
Абу, неплохо для своего возраста ориентировавшийся в конъюнктуре местного рынка, не давал торговцам взвинчивать стоимость товаров до заоблачных вершин. Верблюдов Абу купил у местных воров, с которыми, едва перекинувшись парой слов, сразу же нашел общий язык. Поняв, что их собрат по ремеслу, находится в бедственном положении, они сразу скостили цену, до вполне приемлемой.
Эти же самые воры вывели Абу на караванщика с уже укомплектованным караваном, который завтра рано поутру должен был выступать. Его путь проходил мимо Гизы, откуда дальше шел на север к большому морю, на берег которого причаливало множество заморских кораблей, охотно обменивающих свои диковинные товары на египетские.
Щедро расплатившись с хозяином приютившего их на несколько дней постоялого двора, друзья перегнали своих верблюдов навьюченных товарами на площадь перед караван-сараем, где уже расположились другие купцы, чтобы завтра тронуться в путь. Там же уже собрался внушительный отряд, не то бывших солдат, не то разбойников, нанятых караванщиком охранять караван.
Сенсей наученный горьким опытом, приобрел внушительный арсенал, который включал три лука, шесть колчанов со стрелами, четыре меча и четыре кинжала. Также по его настоянию, Иннокентию Павловичу, позеленевшему от жадности, пришлось раскошелиться и приобрести для всех четверых полный комплект воинских доспехов, включая шлемы. Все это было уложено в чересседельных сумках, притороченных к верблюдам на которых им предстояло ехать во время путешествия.
Кроме этих четырех кораблей пустыни у них было еще шесть верблюдов груженых всякой всячиной, но больше для отвода глаз. На самом же деле под дешевым тряпьем там хранились запасы воды и пищи, без которых в пустыне невозможно выжить. Там же лежали бронзовые ломы и связки факелов, без которых поиски сокровищ в древних гробницах немыслимы. Уж кто-кто, а Абу знал в этом толк.
В эту ночь друзья легли спать пораньше, завтра им предстояла трудная и опасная дорога на пути в Гизу.
ЧАСТЬ ВТОРАЯПОДЗЕМЕЛЬЕ ТОМИНОФЕРОВ
«Quod Genus Нumanum ese alus, aliis est cibus».
«Что для одних Род Человеческий, то для других пища».
Глава 1
Древний Египет, плато Гиза
Караван дошел до Гизы без приключений. Старый опытный караванщик не стал спрашивать Иннокентия Павловича, что тот собирается делать, посерди пустыни с верблюдами гружеными добром. Получив вторую часть своей оплаты, как и было, оговорено ранее, он двинулся дальше со своим караваном растянувшимся чуть ли на полкилометра. Про себя караванщик решил, что, скорее всего у этих людей какие-то дела с разбойниками, тем более, что их на него вывели базарные воры.