Конечно же, это не моего ума дело, о просветленный Узэмик, потому что рядом имеются такие умы, по сравнению с которыми
Но какие высоты интеллекта покорил свехчеловеческий разум старшего жреца, осталось неизвестным, потому что, не дожидаясь окончания речи, палуба вдруг ушла из-под ног, словно галера посреди ровного моря провалилась в яму, а из-за носа выхлестнула волна и промчалась, сметая всех на своем пути.
Поэтому те, кто иначе посыпался бы вниз, взлетели вверх и были скопом вколочены сквозь разнесенную в щепы дверь в капитанские каюты.
Бугага
Габубу
Нигугу
Дубаку!!!..
Повелитель пролива!!!
Море, еще несколько секунд назад покрытое отарой смирных пенных барашков, словно взбесилось. Сколь мало разбирался неизвестный дилетант в производстве гроз, столь глубокими были его познания в штормах. Волны, оказавшиеся внезапно слонами в барашковых шкурах, встали на дыбы и ударили корабль одновременно со всех сторон, заливая палубы метровым слоем бурлящей соленой воды, а когда отхлынули, унося незакрепленные снасти и вещи вперемешку с кусками ограждения, то оставили на палубе огромные безобразные груды бурых водорослей пополам с камнями и коряжинами.
Гребцы!!! Полный вперед!!! Кто собьется с ритмашкуру спущу и акулью натяну!!! выскочил наружу и проорал капитан, перекрывая рев уходящей воды.
Весла ударили по волнам, опережая ритм барабанщика.
Что за?.. мокрый и злой, как сам повелитель пролива, Узэмик высунулся из разбитого проема каюты и злобно уставился на ближайшую кучу мусорапрощальный сувенир от Гугу-Дубаку.
Куча уставилась на него.
И не успел он сказать всё, что про нее и ее хозяина думает, как куча начала подниматься, расти, увеличиваясь в ширину, на глазах превращая коряги в рога и когти, а камнив чешую. Рваные клочья водорослей свисали с ее спины и головы, точно космы. Желтые глаза с горизонтальными зрачками моргнули и вперились в человека.
Грррррмммммм?..
Узэмик, не мешкая, выбросил вперед руки и выкрикнул нечто гортанное. С пальцев его сорвалась синяя молния и ударила прямой наводкой в каменно-чешуйчатую грудь монстра.
Если бы жрец швырнул в него ботинком или картошкой, эффект оказался бы тем же. Чудище, то ли хорошо заземленное, то ли токонепроводящее по своей природе, глухо булькнуло, обнажая в улыбке кривые зазубренные клыки, протянуло к человеку перепончатые лапы и шагнуло вперед.
Грррррмммммм.
И наступило себе одним когтистым ластом на другой.
И свалилось.
Жрец задохнулся от убийственной смеси ужаса и смеха, снова метнул молниюно теперь оранжевуюно добился лишь того, что водоросли на шкуре морского зверя приобрели цвет недозрелого апельсина. А быстрый взгляд за спину чудовища показал, что оно больше не одиноко: к рубке, неуклюже переваливаясь, спотыкаясь и мотая рогатыми башками размером с акулью, спешили десятка полтора его родственников.
Спуск на палубу гребцов, как в отчаянии понадеялся старший жрец, чудовищ не заинтересовалсловно самонаводящиеся гарпуны, медленно, но неотвратимо косолапили они к нему.
Грррмммм!!!
Гррмм!!!
Грррм!!!
Грммммм!!!
Грррррррмммммммм!!!..
Это проклятая киндоки виновата! панически мечась по каюте в поисках то ли подходящего оружия, то ли денег и документов, истерично причитал капитан. Киндоки на кораблек беде! Я так и знал! Отец мне говорил, да упадет радужный кит на мою бесталанную голову! Не надо было киндоки вытаскивать! Надо отдать ее хозяину пролива!
Это тебя надо отдать, каракатица сушеная! гневно двинулась на него Оламайд, и узамбарец, испугавшись, что она и его превратит непонятно во что, шарахнулся, споткнулся о сундук и грохнулся на пол.
Агафон тем временем посылал в монстров из-за спины Узэмика одно заклинание за другим, но каждое попадание лишь замедляло чудищ на несколько мгновений. В деревянном настиле зияло обугленными краями несколько дыр, через которые доносились многопалубные проклятия[9]. Как обороняющиеся убедились на своем печальном опыте[10], некоторые заклинания не поглощались шкурами чудищ, а рикошетили от нихи не всегда в воду.
Не дожидаясь рукопашной, жрец прорычал что-то непечатное и, расталкивая моряков и сухопутных, кинулся вглубь каюты. Переливающийся голубизной шар сорвался с его ладоней, ударился в стену и покрыл ее льдом от палубы до потолка. Ловкий пиноки преграда обрушилась под ноги беглецам дождем ледяных осколков. Узэмик, схватив за шкирки двух матросов, бросился наружу.
Где у вас шлюпки?! Быстрее туда!
Я покажу! путаясь в рассыпанных по полу вещах и приборах навигации, на четвереньках кинулся за ними капитан.
Опережая его, вперед ринулись оставшиеся моряки:
Мы покажем!!!
Послушник! Прикрывай наш отход! рявкнул через плечо старший жрец. И да поможет тебе всемогущий Мухонго!
Остатки дверного проема затрещали под натиском двухметровой фигуры, покрытой каменной чешуей и локонам ламинарии, и по ушам резанул исступленный рев.
Это матросы с воплями ломанулись вперед, расталкивая и сшибая друг друга.
Это я прикрывай?! возопил Агафон, пятясь и бессильно посылая в медлительную, но неотвратимую, как прилив, фигуру одно боевое заклинание за другим. Искры, лучи, пламя, ледяная крошка летели во все стороны, дырявя палубу, стены и потолок, но монстру всё было как с Гугу-Дубакувода. От прикрывая слышу!!! Да пошел ты в Катманду!!!
Залепив в оскаленную рожу липкой зеленой гущей и заставив чудовище трясти башкой и тереть глаза лапами, маг метнулся к подтаивающему на узамбарском солнышке ледяному провалуи услышал за спиной приглушенный писк.
Кабуча!!!.. Дура!!! яростно ударив кулаками по воздуху, рявкнул чародей и повернулся, лихорадочно отыскивая взглядом позабытую в горячке боя женщину.
Прижимаясь спиной к стене и закрывая лицо руками, Оламайд сидела на корточках в метре от зверя, почти потерявшись на фоне шкур, увешанных морскими трофеями и разбросанной мебели.
«Может, не заметит?..»промелькнуло в голове чародея.
Грррррмммммм? словно из вредности, остановился и уставился на новую добычу монстр.
Эй ты, чучело! волшебник швырнул в грудь зверю льдистую жижу, но та лишь безвредно стекла на пол, превращая доски между огромных ласт в черную ледяную проплешину. Иди сюда!
Мазнув в последний раз лапой по глазам, чудовище шагнуло к Агафону, и вдруг, увидев другого человека, остановилось и потянулось лапой.
Грррррмммммм!!!
Ай-й-й-й!.. тонко завыла в ответ торговка, предчувствуя скорыйи отнюдь не счастливыйконец.
Агафон потерянно расширил глаза, взгляд его метнулся по сторонами скользнул по ледяной плеши.
Идея родилась мгновенно.
Кабуча габата апача дрендец!!! прорычал волшебник боевой клич и изо всех сил, словно вколачивая мяч в корзину, влепил ледяным заклятьем по ластам чудища.
Заклинание, безвредно скользнув по бирюзовой коже, растеклось по полу огромной ледяной лужей. И в тот же миг сгусток огня врезался в лед, растопляя его.
Чудовище, не успев сказать последнего «Грррррмммммм», с грохотом ломаемых свежемороженных горелых досок провалилось сквозь палубу. Оламайд, позабыв на минутку, что она не прыгучая юная газель, а магнат альгенской рыботорговли сорока семи лет и на сто килограмм больше, сиганула прочь от крошащегося края дыры через сундуки, столы и кровати.
Б-берегитесь! только и успел выкрикнуть чародей в зияющий пролом, как снизу донеслось гневное рычание, треск, грохот, воплии пол содрогнулся.
Потом еще раз.
И еще.
И только после четвертого раза озадаченный маг понял причину полотрясениякогда из провала вылетела громадная туша, кометой с хвостом из оранжевых водорослей пронеслась мимо его носа, врезалась в потолоки продолжила свой путь[11] в сопровождении щепок и гвоздейостанков крыши.
Зачем. Кидаться?! пророкотал снизу, точно камнепад, возмущенный глас.
Но понять, риторический это был вопрос или экзистенциальный, Агафон не успелпод напором сразу двух косолапо-когтистых монстров рухнули остатки передней стены капитанских покоев.
Агафон отодвинул матрону за спину, шагнул вперед, норовя повторить трюк со льдом и племенем, но вдруг левая стена отчаянно затрещала, повалилась, лишенная опоры и накрыла мага.