Нет, не так. Это не мышление настоящего сторожевого голема.
Он ведь настоящий сторожевой голем?
Теперь?
Хорошо, остановимся на компромиссе: просто настоящий голем, потому что ненастоящие големы называются статуями, а он определенно не статуя.
Настоящий голем должен думать рационально, то есть следующим образом: если пола нет, то и разбивать нечего, а значит, доступ к охраняемому имуществу облегчается прямо пропорционально величине усилий, не приложенных к разбиванию пола.
Кажется, отец в таких случаях говорил «кабуча»?
Но отсюда вытекает, что при любом только что упомянутом способе проникновений внутрь злоумышленник получает возможность лишить хозяина склада его имущества! И он, Каменный Великан, будет виноват!
Или не виноват?
Ведь хозяин склада приказал ему следить только за воротами!..
Значит ли это, что хозяину склада не пришло в голову, как можно иными путями попасть внутрь?
Или пришло, но он не сказал об этом?
Но, в таком случае получается, что он сознательно обрекал сам себя на материальные потери. Следовательно, этот вариант исключается, и остается первый.
Но если расставить приоритеты, то самый важный вопрос из вновь возникших таков: возможно ли, что другим людям, от которых его поставили склад охранять, такая идея тоже может прийти в голову?
Но если они придумают такой способ проникновения вовнутрь, и если он, Велик, будет следить только за воротами, то это будет означать, что выполняя в точности приказ, он сам себе не позволит достигнуть поставленной перед ним цели!
Это опять трень?.. дрынь?..
Кабуча.
Рука Кашила дернулась, долото сорвалось и с глухим стуком упало на обломки кирпича.
Он идет сюда!!! едва не подвывая от страха, пискнул воришка.
Да никто никуда не идет! сердито прокряхтел Изуба, налегая на лом, едва проникший в щель между кирпичами.
Кто бы мог подумать, что на ограблениеи тем более, на ненастоящееможет уходить столько же сил, как на работу!..
Он идет! Перестань пыхтеть и разуй уши!
Изуба оставил неподатливый кирпич в покое, откинул со вспотевшего лица длинные, до середины спины косички, затаил дыхание, и действительно услышал, как из самого дальнего конца складов, утопленного в непроглядном мраке, донесся непонятный стук и треск.
Чего это он там? нервно прошептал вор.
Почем я з-знаю, дернулась щека Кашила. Тоже стену курочит?
Изуба вспомнил про свои мозоли, перенапряженные мускулы, ноющую поясницу, и с языка невольно сорвалось:
Я бы ему спасибо сказал.
Тс-с!.. палец метнулся к губам Кашила.
Воры замолкли и прислушались.
Шум как будто бы прекратился.
Ушел? неуверенно проговорил рыжий.
Кажись, да отозвался длинноволосый.
А чего он там делал все-таки?
Сходи, погляди, если интересно, буркнул Изуба.
Сам сходи вяло огрызнулся Кашил и принялся нащупывать на земле уроненное долото.
Но не успели они отыскать свои отметины на стене, как с дальнего конца склада снова донеслись тяжелые шаги, остановившиеся метрах в ста от них, затемподозрительный хруст, и снова шаги
Я не могу работать то есть, грабить в таких условиях! швырнул наземь только что обретенный инструмент рыжий вор. Он это специально делает! Потому что онкаменюка долбленная!
Поменьше трепись, побыстрее руками шевели! рыкнул тихо Изуба, хотя в глубине души придерживался точно такого же мнения.
Еще один умник нашелся!.. на грани истерики прошипел Кашил, но долото принялся нащупывать с удвоенной скоростью.
Через пять минут тяжелая поступь каменного гиганта донеслась снова, и на этот раз останавливаться поодаль, кажется, не собиралась.
Он идет сюда!!! пискнул Кашил, сжимая долото как ножи его соучастник, в кои-то веки, спорить с ним не стал.
Чтоб его термиты съели Бежим!!!
И две фигуры, пригибаясь и проклиная окаянного истукана на чем Белый Свет держится, рванули через пустырь в ближайший переулок.
То, что произошло дальше, жуликам не смогло бы привидеться и в страшном сне.
При свете недогрызенной Большим Полуденным Жирафом Луны они увидели, как из темноты выступило нечто, больше всего напоминающее ходячую гору, и внезапно обрушилось у стены. Но не полностью. Третья часть горы мало того, что осталась стоять вертикально, но еще и начала подгребать сваленные на землю кучи чего-то, что принесла, к стене, распределяя вдоль желтого кирпича ровным высоким слоем.
Это Это же мусор изнутри! Это он специально так делает! охнул Изуба.
Теперь мы до стены не доберемся!
Добраться-то доберемся, но когда будем этот хлам разгребать, это ж все посыплется, и треклятая каменюка услышит и прибежит в два счета!
Проклятый голем!!! Какой идиот ему это приказал?! Ква-ква ведь говорил, что
Похоже, кроме него там никого нет. Кто ему прикажет?
А что он, по-твоему, сам это придумал?!
Чтоб его гориллы драли
Сто лишайных бабуинов уныло поддержал приятеля Кашил. Может, он сломался?
Почини сходи, саркастически кивнул Изуба на долото приятеля.
Да лучше я сразу с утеса брошусь!
Им, кстати, нельзя на людей руку поднимать.
А еще они должны делать то, что им говорят!
Н-дысь кисло протянул длинноволосый грабитель. Может, ему сказать, чтобы убрал все обратно?
Скажи иди, ответил советом на совет рыжий.
Изуба покосился на подельника, но грубить не стал.
Что делать будем? не дождавшись ответа, спросил рыжий вор.
Может, попробуем расковырять другую стену?
Но другая стена оказалась уже одетой в корзинно-ящичную броню, а проходы между складами надежно забаррикадированы.
Голем теперь ходил не внутри, а снаружи, кругами, с каждым шагом поднимая пыль и утрамбовывая в сухую землю камни и траву. После третьего круга в свете месяца уже можно было разглядеть кольцевую дорогу.
Дурацкий истукан морщась, точно от зубной боли, простонал Кашил.
А главный дурак у насКва-ква, который этому идолу непонятно чего наговорил, мстительно произнес Изуба.
А мы, умные, чего теперь делать будем? уныло скривился рыжий. Если мы стену не проломаем, Ква-ква нам и утром не заплатит, и то, что уже выдал, заставит вернуть!
Есть у меня одна мыслишка поскреб в затылке кончиком лома длинноволосый.
Час спустя, дождавшись, пока тяжелые шаги пропадут за углом, из темноты вынырнули трое и помчались к баррикаде, преграждающей проход к складам.
Вернее, помчались только двое из них, а третий, надежно связанный, с кряхтением бился и мотал головой, пытаясь вырваться.
Иногда ему это почти удавалось, и тогда темнота оглашалась разъяренным шипением пленившим его воров:
Зараза
Чтоб тебя
Это твоя идея была!
Не нравитсяпридумай сам что-нибудь другое!
Я не могу думать в такой обстановке!
Собеседник его хотел было сказать, что по его мнению, не изобрели на Белом Свете еще такую обстановку, в которой Кашил мог бы думать, потому что изобретение сие противоречило бы природе вещей, как сухая вода, но не успел. Цель их похода внезапно выступила из темноты, встречая их обломками корзин и едва не роняя, и грабители остановились.
Держи его хорошо! прошептал Изуба, бросил наземь свой конец ноши и полез в глухо звякнувший заплечный мешок.
Через полминуты последнее, самое важное действо над пленным было произведено, веревки, спутывающие его ноги, разрезаны, и последний аккорд«Раз-два-взяли!..»завершил коварный план злоумышленников.
С пронзительным бряком, словно перевернулся воз с оловянной посудой, переброшенный через баррикаду пленник хлопнулся на землю между складами, вскочил и помчался вдоль пустынного коридора, гремя и дребезжа, на чем свет стоит.
Этот сын навозной кучи напоследок меня достал! хлюпнул разбитым носом рыжий вор.
Пусть теперь развлекается, хмыкнул Изуба, имея в виду то ли охранника, то ли родственника большого объема органических удобрений, доставшего Кашила по носу.
Хотелось бы мне поглядеть!..
Факел зажгии поглядишь, хмыкнул длинноволосый и дернул приятеля за рукав:Пошли.