А на каком факультете?
Не уходи от ответа. Ты учился в Академии?
Учился, учился, где я только ни учился. Дарья Лайт Лайтили Светлова?
Даша, где вы? по площади разнёсся хриплый баритон.
Даша отвернулась и нажала кнопку на руле, помигала опоясывающим корпус рядом фар. Одна за другой в машину забрались четыре фигуры. Трое на заднее сиденье и одна к нам с Дашей, оттеснив ко мне девушку.
Севший быстро пробежался пальцами по кнопкам управления, запуская двигатель, одновременно с тихим шорохом из бортов выдвинулись клинообразные, изогнутые пластины. Они сомкнулись над головой пластиковым куполом. Зашумел вентилятор и почти сразу повеяло теплом. Человек расстегнул комбинезон и сбросил капюшон, явив абсолютно лысую голову и кустистые чёрные брови, казавшиеся большими мохнатыми гусеницами на гладко выбритом лице.
Привет, Дашуль! Это был обладатель хриплого баритона. Он наклонился и мимолётно коснулся губами Дашиной щеки, та чмокнула его в ответ. А вы, наверное, Илай? Он наклонился и протянул руку, я пожал. Я Зойл Леннарт, Лен. Дашино начальство. Сзади сейчас устроились наши климатологи: Ичида Садако
Комбанва[3], подняла руку сидевшая посредине симпатичная женщина лет тридцати пяти.
Я вежливо склонил голову.
Пауль Иванов
Здравствуйте, сказал сидевший слева от японки молодой парень с русым чубом, этакий первый парень на деревне. На вид, разумеется.
и Сергей Хрулёв.
Костистое лицо и сухо поджатые губы. Серьёзный взгляд.
Добрый вечер.
Добрый
Леннарт тронул машину с места.
Мы проехали по площади мимо погруженных в темноту панорамных окон, вывернули на прямой широкий проспект с подсвеченным покрытием. По обеим сторонам тянись невысокие трехэтажные зданиянебоскрёбы по местным меркам. У некоторых уютно мигали светопанели на входе, у других наоборот, горели яркими огнями под ритмичную музыку. Местные бары, как я понял. У каждого теснился народ, в основном, мужчины, но были женщины. А вот по самому проспекту, по проложенным вдоль трассы дорожкам, уставленными удобными скамьями, никто не гулял. Наверное, не хотели мёрзнуть: температура снаружи стремительно опускалась.
Даша положила голову мне на плечо и смежила веки. Леннарт удивлённо покосился на неё и улыбнулся. Я вытянул левую руку и обнял девушку, устраивая поудобнее. Донёсшийся сзади неразборчивый шепоток дал понять, что наши действия не остались незамеченными. Даша чуть поёрзала и сказала, не открывая глаз:
Я всё слышу. После чего притихла.
Кар миновал последние здания, пару длинных грузовых терминалов, отделённых от коттеджей широкой полосойбудущими лесопосадками, и нырнул в бескрайние поля марпоники, сменив яркий искусственный свет на усыпанное огоньками звёзд небо. Внутри купола было тепло и уютно. Чуть слышный гул двигателя и мерное покачивание машины убаюкивали; хотелось закрыть глаза и последовать примеру Даши, сладко посапывающей на моём плече.
Почему бы и нет?
Но едва я прикрыл глаза, сквозь пластик снаружи пробился громкий шипящий свист.
Я вздрогнул и выпрямился, успев заметить, как по небу скользнула чёрная тень в ореоле бегущих красных огоньков. Потревоженная Даша подняла голову, сонно огляделась и снова закрыла глаза.
Магнитный выброс, негромко произнёс Леннарт.
А, вот оно что!
Я думал, выброс с катапульты происходит бесшумно.
Должен. Только не происходит.
Откуда-то сверху донёсся сильный хлопок, потом затихающий гул.
Движки тяги, прокомментировал Леннарт. Ещё час, и стыковка с «Марс-3».
Это впечатляло. На Земле такие запуски просчитывают загодя за несколько недель, и на полёт со стыковкой уходит отнюдь не час. И финансовая составляющая намного выше. Но там и катапульты нет.
Далеко нам? спросил тихонько, чтобы не растревожить Дашу.
На шоссе выедем минут через десять, там ещё полчаса и час на спуск. Так что отдыхайте.
Вот и ладно. Я смежил веки и провалился в глубокий сон без сновидений.
Проснулся я от толчков. Не скажу, что сильных, но неприятных. Справа от машины тянулась бесконечная светло-серая стена, исчезающая в темноте и вверху и по сторонам. А слева, с моей стороны распростёрлась колоссальная чаша чёрной пустоты. На её фоне и на фоне бесконечной стены кар казался слабо светящейся мошкой, подбрасываемой жёсткими ударами ветров на серпантине врезанной в стену дороге.
Сердце рушилось куда-то вниз при каждом толчкетак и казалось, что кар вот-вот слетит с дороги и ухнет вглубь бездонной чаши. Насколько я помнил, глубина всех семи тысяч марсианских каньонов искусственно варьировалась от сорока до сорока трёх километров. Почти до астеносферы. Их специально создавали под террамодуляторы, а последние являлись центрами строго рассчитанных квадратов всей марсианской поверхности с подвешенными сверху климатическими погодными преобразователями. Модернизированными, кстати, здесь местными, так сказать, умельцами.
Снизу сквозь ночь проглянули редкие огоньки. По мере того, как машина спускалась ниже, они усиливались, наливаясь яркостью и цветом, и множились: настоящие россыпи света, терявшиеся в темноте стокилометрового каньона. Постепенно огни поравнялись с нами, затем поднялись вверхмы практически достигли дна. Леннарт завёл двигатель, съезжая со светящейся магнитной полосы серпантина на змеившуюся между красно-серыми валунами дорогу. Тряска сделалась немилосердной.
Даша проснулась и выпрямилась, машинально ухватив меня за руку. Что скрыватьбыло приятно. Правда, при очередном толчке, она стукнула меня головой в подбородок, так что лязгнули зубы.
У меня.
Ой, прости, пожалуйста, опять я тебя стукнула! Даша выпростала руку и потёрла свою макушку.
Держитесь крепче, объявил Леннарт. Сейчас всё кончится!
Действительно. Подпрыгнув несколько раз на невидимых рытвинах, кар покатил по более-менее свободной от каменных обломков дороге.
Скоро приедем, сказала Даша.
Не думал, что в каньонах такое бездорожье, заметил я. Или это только здесь?
Да нет, Даша покачала головой. Повсюду так. Наверху выравнивали специально. Между прочим, очень хотели горы в некоторых местах, но не вышло, к сожалению. Для этого пришлось бы двигать тектонические плиты.
Вы имеете в виду, что невозможно просчитать последствия?
И не только, сказал сзади кто-то из мужчин. Хрулёв, наверное. Судя по внешнему виду, типичный педант и зануда.
Вот только не надо лекций, сказала Даша.
Я промолчал, хотя с интересом бы послушал. Но одобрительный гул голосов дал понять, что с Дашей согласно абсолютное большинство.
Всё-таки разительный контраст с поверхностью.
Ещё бы, ответил вместо Даши Леннарт. Но вкладывать колоссальные средства в зачистку семи тысяч каньонов двадцатикилометровой ширины и стокилометровой длины не рентабельно. Слишком дорого.
Разве наверху дешевле?
Леннарт на миг повернул голову в мою сторону и снова сосредоточился на дороге.
Да, как ни странно. Процесс террамодулирования был запущен единожды, и с тех пор мы лишь корректируем его
Да ничего мы не корректируем! снова вмешался Хрулёв. Отслеживаем изменения и высаживаем марпонику. Изменить что-либо в процессе гео-образования мы не в силах!
Успокойся, Сергей-сан, мягко произнесла женщинаСадако, всё идёт, всё меняется. Но и идёт как надо. Скоро будем под дождиком гулять.
По крышам, буркнул мужчина. Как коты. Почему никто не хочет понять, что при малейшем сбое
Фу на тебя! не выдержал Леннарт. Ну, что ты вечно плохого ждёшь? Чего ты вообще хочешь?
Яначал было Хрулёв.
Нет-нет, это я так, риторически, быстро проговорил Леннарт, и тут же перевёл разговор:А как теперь? Нормальная дорога?
Вполне. Я кивнул. Конечно, не магнитные автобаны, но полотно твёрдое и ровное, кар не трясёт, освещения от целого леса завёрнутых в прозрачный диэлектрик псевдослюды высоченных энергоколонн, торчавших по всей площади каньона, достаточно.
Вот видите, проникновенно сказал Леннарт, косясь назад, на Хрулёва, наверное. А у стен вечно то оползни, то обвалы. Чистим, помаленьку. К серпантину, правда, это не относится, иначе добираться сюда будем лишь по воздуху.