Полковник взглядом смерил Хорнблауэра с головы до пят и холодно осведомился у коменданта:
- Почему он при шпаге?
- Адмирал в тот же день вернул ее капитану Хорнблауэру, - поспешил объяснить комендант. - Он сказал...
- Не важно, что он сказал, - оборвал Кайяр. - Преступникам не оставляют оружие. Шпага - символ воинской чести, которой он не обладает. Отцепите шпагу, сударь.
Хорнблауэр стоял потрясенный, с трудом веря своим ушам. Кайяр говорил с кривой усмешкой, обнажая белые зубы под черными, словно рассекшими бронзовое лицо, усами.
- Отцепите шпагу, - повторил Кайяр. Хорнблауэр не шевельнулся.
- Если Ваше Превосходительство позволит позвать жандарма, шпагу снимут силой.
После такой угрозы Хорнблауэр расстегнул перевязь. Шпага упала на пол, металлический звон прокатился в наступившей тишине. Наградная шпага, врученная ему Патриотическим Фондом за проявленное при захвате "Кастильи" мужество, лежала, до половины выпав из ножен. Рукоять без эфеса и ободранные ножны вопияли об алчности имперских солдат.
- Хорошо! - сказал Кайяр. - Я попрошу Ваше Превосходительство известить его о скором отбытии.
- Полковник Кайяр, - сказал комендант, - приехал, чтобы забрать вас и мистэра... мистэра Буша в Париж.
- Буша? - Слова коменданта сразили Хорнблауэра так, как не сразила утрата шпаги. - Буша? Это невозможно. Лейтенант Буш тяжело ранен. Переезд может окончиться для него смертельно.
- Переезд в любом случае окончится для него смертельно, - сказал Кайяр с той же недоброй усмешкой.
Комендант всплеснул руками.
- Не говорите так, полковник. Этих господ будут судить. Трибунал еще не вынес вердикта.
- Эти господа, как вы, Ваше Превосходительство, их назвали, собственным свидетельством скрепили свой приговор.
Хорнблауэр вспомнил: адмирал, готовя донесение, задавал вопросы, и он, отвечая, не стал отрицать, что командовал "Сатерлендом" при взятии батареи в Льянце, когда на его судне подняли французский флаг. Хорнблауэр знал, что уловка была в достаточной мере законная, однако недооценил решимость французского императора парой показательных расстрелов убедить Европу в английском вероломстве. Что до вины - сам факт расстрела послужит ее доказательством.
- Полковник Кайяр приехал в карете, - сказал комендант. - Не сомневайтесь, что в дороге мистэру Бушу будет обеспечен весь возможный комфорт. Пожалуйста, скажите, кого из ваших людей вы хотите взять с собой в качестве слуги. И если я могу быть вам чем-нибудь полезен, я сделаю это с величайшим удовольствием.
Хорнблауэр задумался, кого взять. Полвил, который служил ему много лет, - в каземате, среди раненых. Нет, я все равно бы не взял Полвила, это не тот человек, на которого можно рассчитывать в решительную минуту, а такая минута еще может подвернуться. Латюд бежал из Бастилии. Что если Хорнблауэр убежит из Венсенского замка? Он вспомнил рельефные мускулы и бодрую преданность Брауна.
- Если позволите, я возьму старшину моей гички Брауна.
- Конечно. Я пошлю за ним, а ваш теперешний слуга уложит пока вещи. А касательно ваших нужд в дороге?
- Мне ничего не надо, - сказал Хорнблауэр, и в ту же секунду проклял свою гордость. Чтобы спасти себя и Буша от расстрела, потребуется золото.
- Нет, я не могу вас так отпустить, - запротестовал комендант. Деньги могут немного скрасить вам путь. Кроме того, не лишайте меня удовольствия хоть чем-то помочь мужественному человеку. Умоляю вас принять мой кошелек. Сделайте одолжение.
Хорнблауэр поборол гордость и принял протянутое портмоне. Оно оказалось на удивление тяжелым и музыкально звякнуло в руке.
- Глубоко признателен вам за доброту, - сказал он, - и за ласковое обращение, пока я был вашим пленником.
- Мне это было в удовольствие, как я уже говорил, - отвечал комендант. - Желаю вам...