Как по мне, так все это пустая трата времени, но чаровник отправился дальше. Я следом. И снова мы шли рядом. И снова в молчании, на расстоянии вытянутой руки, но казалось, что в нескольких тысячах варов друг от друга.
У первого усопшего дома как такового не было. Шаткая сараюшка, в которую мы даже не стали входить, хватило одного брошенного через порог взгляда. Ни окон, ни дверей рухлядь, закопченный очаг, тюфяк в углу. Воняло оттуда знатно.
Там что, еще кто-то помер да так и лежит неприбранный? спросила я.
Рион не ответил, оглядел пустынную улочку. Окраина села, хотя пара домов еще радовала свежеокрашенными ставнями и раскидистыми яблонями. Ниже виднелись заросшие бурьяном огороды и хлипкие домики, которые зимой наверняка промерзают насквозь, крапива в человеческий рост почти скрывала заборы.
Парень направился к ближайшему дому, почти вплотную примыкающему к сараю погибшего. Неухоженному и темному, но все же дому, пусть щели между бревен давно не мешало законопатить. Рион стукнул кулаком по двери, внутри что-то с грохотом упало.
Открыли ему сразу же, словно ждали этого стука. Маленький лысоватый мужичок со следами постоянных неумеренных возлияний на лице суетливо потер грудь и тонким голосом спросил:
Чегось?
Там, спросил маг, кивнув на развалюху, твой дружок жил?
Трашик? Дык да.
Можешь рассказать о нем?
Дык вчерась схоронили, не понял мужичок, чего мы, собственно, от него хотим.
А он сам нам и не нужен, сказала я, заслужив очередной злой взгляд Риона.
Я маг, четко выговорил мой спутник. Должен найти и наказать виновного.
Мужичок побледнел, округлил глаза, но ничего не сказал, просто не смог, лишь воздух с сипом вышел из приоткрытых губ.
Эй, уважаемый Я тронула его за плечо, опасаясь, что у нас может стать на одного покойника больше и тогда уж мне от обвинений не отвертеться.
«Уважаемый» по-бабьи взвизгнул и, захлопнув дверь, кинулся в дом. Мы, честно говоря, ничего подобного не ожидали, оттого сначала немного растерялись. Вернее, растерялась я.
Раз бежит, значит, вина на нем есть, пробормотала себе под нос, хотя так можно сказать почти про каждого, да и вина разная бывает.
Подскочив к двери, ухватилась за ручку, но беглец успел запереться.
Айка, отойди, рявкнул маг.
В его сведенных ладонях замерцала разноцветными искрами огненная сфера и, сорвавшись с пальцев, ударила в преграду.
И это называется, он ничего не может? прошептала я. Дверь разлетелась в щепки, а сфера уже пробивала следующую, отделявшую сени от комнаты. Хорошенькое ничего. Никогда не буду верить магам.
Пройдя дом насквозь, огненная сфера с треском лопнула и исчезла. Внутри жилища царил кавардак, пахло паленым деревом и чем-то кислым. Сломанный табурет валялся посреди большой комнаты, когда-то белая печь походила цветом на серую дорожную пыль.
Незадачливый беглец так громко клацал зубами, что найти его не составляло труда. Мужчина забился в нишу между стеной и печью, там, обхватив себя руками, безуспешно пытался вжаться в бревна, а в идеале раствориться в них. Рион ухватил его за руку и выволок на середину комнаты, аккурат к сломанному табурету. Я в который раз поразилась силе, таившейся в худых руках парня.
Ну, прикрикнул маг. Ты соседа убил?
Пощади, чаровник! завыл пленник.
Пощажу, конечно, пощажу. Рассказывай. На пальцах Риона замерцали разноцветные искры, они действовали на мужика сильнее и быстрее любого зелья правды.
Не по злому умыслу. Голос мужика дал петуха, слова полились, как вода из дырявой бочки, подгоняя друг дружку, перемежаясь всхлипами и жалобными мольбами. Мы же с Трашем вместе ужо почитай зим пять того
Пьете? спросила я.
Соседствуем, вроде бы обиделся мужчина. Рион сдвинул брови, и тот торопливо продолжил: Медовуху его бабка варила знатную, но, когда померла, мы сами взялись А кому пробовать, как не нам, только он да я толк знали, остальные Мужик махнул рукой.
Дальше, потребовал парень. Варили бормотуху вместе, пили тоже. Так было и три дня назад?
Мужчина с готовностью закивал, а потом, подумав, булькнул и уже отрицательно замотал головой.
Кончилось у нас все, вздохнул он. Вот и пошли мы к Рее-травнице, у нее завсегда купить можно, али выменять, али Пошли, но я я не дошел. Сморило меня у дороги, дык я и прилег недалече у ракиты. А Трашик потопал дальше, должен был вернуться.
Вернулся бы он с лекарством, дабы поднять павшего, сказала я, и мужчина втянул голову в плечи. Вернулся?
Нет. Поутру искал его, хотел настойки глотнуть. Не мог же он все выпить! Или мог? Кажется, мужик спрашивал у нас.
Не мог, напомнил Рион, умер он. Рассказывай, ходил тогда к травнице? Искал дружка?
Ходил, покаялся горемыка, оперся об пол и качнулся, словно не был уверен, сможет подняться или нет. Но не дошел. Нашел Траша, там он лежал, за околицей, с бутылем в обнимку. Пустым По-моему, последнее угнетало его больше всего остального.
Вы что, к Рее со своей посудой ходите? удивилась я.
Дык да. Не доверяет она, говорит, разобьем, коза драная. А уж племянница у нее какая, сама подолом метет, а смотрит на нас, словно высокородная на вошь
Люди сказали, не ты его нашел, а Верка-ткачиха? перебил маг.
Ну дык она и нашла. Я же я же бутыль забрал и до дому. Думал думал, что пили мы, а потом он умер. Мужчина почти плакал. Скажут, травитель я, прошлым зимовьем плотник Иська чуть не помер, а теперь вот Трашик так и скажут Не по злому же умыслу По красному опухшему лицу потекли скупые слезы, мужик знал, что выглядит жалко, знал, но ничего не мог поделать со своей пьяной печалью.
Слушая незадачливого отравителя, я удивлялась, какими извилистыми путями бродят его мысли. Бродят-то бродят, но, похоже, назад не возвращаются.
Пили вместе, значит, и помереть должны вместе, рявкнул Рион, но не произвел впечатления. Чего бояться? Народного гнева? Так можно все на травницу свалить, мол, друг ушел к ней, а чего и где хватанул, неведомо.
Но мужик ему не поверил, только поглубже втянул голову в плечи и, кажется, раздумал подниматься: на полу-то оно надежнее будет.
Маг задал для порядка еще парочку вопросов и, раздраженный, вышел из пропахшего кислятиной дома.
Выдержки у мужика никакой, такому только людей травить, да и то по-тихому, сказала я, появляясь на крыльце.
Заряд в два кьята зря потратил, уныло сообщил Рион.
А давай скажем, что он отравил? предложила я. Сначала дружка, потом Асина, тот тоже пил неизвестно что. Бабка со страху померла, про козу забудем. Вот и все. Местные поверят, им без разницы. А мы свободны.
Парень с минуту рассматривал меня как диковинного зверя, потом отвернулся. Нехорошо так отвернулся, презрительно скорчив рожу, словно ему не нравилось даже стоять рядом со мной.
Следуя твоим представлениям о справедливости, ты сама должна быть связана по рукам и ногам, доставлена в столицу и казнена. Хотя сначала тебя отдали бы на потеху стражникам, у них не часто случаются такие внеплановые развлечения.
Еще не поздно, горько ответила я и добавила: Считай, я прониклась. Что дальше?
Надо посмотреть, где их нашли. Поищу следы магической атаки. Может, зря мы валим все в одну кучу и причины смерти разные, как и убийцы.
Я пожала плечами и пошла рядом. Надо так надо. И без того не очень хорошее настроение испортилось окончательно. А что на самом деле мешает Риону отдать меня этим стражникам после того, как ему вернут силу? Ответ мне не нравился. Ничего не мешает.
У реки все тот же пастух с готовностью показал, где нашел покойного Асина. Пока маг с серьезным видом бродил кругами, что-то бормоча себе под нос, я села на чахлый островок травы и задумалась.
В Хотьках есть травница, а в злые ведьмы сразу записали меня. Не человека, продающего страждущим непонятные настойки, а чужачку. Бабушка, к слову, никогда не снабжала пьяниц. Либо ты травница, либо трактирщик. Она для себя определилась, а Рея, по-видимому, нет.
Ничего, сказал Рион, закончив ритуальные пляски вокруг пустого места. Как бы его ни убили, магию, скорее всего, не применяли.