После каждой пересменки в обеденных залах «Химеры» в течение часа было настоящее столпотворение, но гражданская одежда позволила быстро выделить Скорбо из окружения. Пилот сидел в одиночестве за двухместным столом у дальней переборки. Пеллеон подошел к нему, маневрируя в толпе.
Добрый день, господин Скорбо, поприветствовал его коммандер. Могу я к вам присоединиться?
Пилот поднял глаза от стоящего перед ним подноса, и Пеллеону показалось, что прищур его стал более цепким.
Коммандер Пеллеон, если не ошибаюсь? нейтральным тоном уточнил Скорбо.
Да, подтвердил тот. Могу я здесь сесть?
Пилот быстро взглянул на его пустые руки, а потом его взгляд снова уткнулся в лицо имперца.
Если вам нужна информация о задании, обратитесь к сановнику Одо. Я всего лишь вожу корабль.
Да я и сам всего лишь старший вахтенный офицер, напомнил ему Пеллеон. Координация заданиякомпетенция капитана Друзана, а не моя. У меня просто есть к вам разговор на пару минут.
Скорбо покачал головой:
Извините. Мне сейчас компания не нужна.
Он занялся своим обедом. Пеллеон не двинулся с места, и Скорбо, прожевав очередной кусок, снова поднял голову.
Вы что, не слышали? прорычал он. Проваливайте.
Господин Скорбо, я на своем корабле, а не на вашем, напомнил Пеллеон. Чего вы боитесь?
Я не говорил, что боюсь, возразил собеседник. Я сказал, что не нуждаюсь в компании.
В таком случае вы подписались не на ту работу, заметил Пеллеон. Доставка имперского сановника на имперский звездный разрушитель подразумевает, что компания вам обеспечена.
Скорбо еще несколько напряженных секунд прожигал его взглядом. Имперский офицер не отвел глаза, не отступил и не проронил ни слова.
Пилот вздохнул и отвернулся.
Говорят, терпениеэто добродетель, коммандер, сказал он, указывая на второй стул. Как и настойчивость. Что у вас за разговор?
Уверяю вас, ничего таинственного или угрожающего, проронил Пеллеон, присаживаясь. Я, в общем, хотел узнать, как вы с сановником Одо устроились на борту. Скажем, вы довольны своими каютами?
Сановник Одо не жаловался, ответил Скорбо. Понятное дело, что они не лучше и не хуже любых других, ведь мы же на боевом корабле.
Однако, полагаю, вы с его светлостью привыкли совсем к другим условиям? спросил Пеллеон.
Скорбо уставился на поднос.
Я видал и похуже, проговорил он. За его светлость не ручаюсь.
А, воскликнул Пеллеон. Виноват. Мне показалось, что вы работаете у сановника на постоянной основе.
Пилот покачал головой.
В моей жизни не осталось ничего постоянного, глухо пробормотал он. Ни постоянства. Ни стабильности. Мужчина раскрыл ладонь и пристально всмотрелся в нее, будто там была невидимая другим подсказка или воспоминание. Ни облегчения.
Простите, сказал Пеллеон. Значит, сановник Одо привлек вас всего лишь для этого задания?
Скорбо скривил губы.
Можно сказать и так. Он еще с секунду рассматривал свою руку, а потом устало сжал пальцы в кулак. Коммандер, вы когда-нибудь теряли все? Нет дурацкий вопрос. Конечно же не теряли.
Все не терял, подтвердил Пеллеон. Но выпали и на мою долю потери.
Что, повышение мимо прошло? фыркнул Скорбо. Последнего кубика десерта в столовой не дождался?
Я проигрывал сражения, ровно произнес Пеллеон. Терял подчиненных. Товарищей. Друзей.
У Скорбо ком встал в горле.
Да уж, от этого никуда не денешься. Пилот ткнул пальцем в мундир собеседника. Но по крайней мере, у вас правильно расставлены приоритеты. Он снова раскрыл ладонь и уставился на нее. Не всем это удается.
Не всем, согласился Пеллеон. Но никогда не поздно признать свои недостатки и исправить их.
Скорбо покачал головой:
Хотел бы я, чтобы так и было. Но не бывает. Иногда все-таки поздно.
Не поздно, отрезал Пеллеон. Пока мы живы, остается надежда все исправить.
Пилот хмыкнул:
Попрошу! Прилизанные, избитые фразы еще никому не помогли.
Так то прилизанные, избитые фразы, сказал Пеллеон. А я произнес ту, что побуждает раскаяться, решиться и действовать.
В этот момент гул разговоров вокруг них внезапно стих, и повисла напряженная тишина. Пеллеон огляделся, сдвинув брови.
В дверном проеме стоял сановник Одо, и его взгляд был обращен прямиком на коммандера с пилотом.
Ваша светлость, суетливо выпалил Скорбо, делая попытку встать.
Одо чуть взмахнул рукой, и пилот, оставив свои попытки, сполз обратно на стул.
Чем могу помочь, сановник Одо? спросил Пеллеон, поднимаясь.
Мы переезжаем в другие покои, коммандер Пеллеон, ответил тот. Если сановник и был раздражен зрелищем тихонько беседующих пилота и офицера «Химеры», то в его голосе это никак не отразилось. Я думал, Скорбо мне поможет.
Сию минуту, ваша светлость, отчеканил пилот, снова пытаясь вскочить.
Но поскольку он еще не закончил трапезу, мягко продолжил Одо, я решил обратиться к вам, коммандер.
Пеллеон колебался. Негоже высшему офицеру таскать сундуки и ящики с оборудованием. Сановник прекрасно об этом знал.
Но когда еще выпадет шанс взглянуть на багаж, который их гость привез с собой на борт «Химеры». Не говоря уж о шансе побеседовать без свидетелей.
Почту за честь, ваша светлость, произнес коммандер, выходя из-за стола.
Превосходно. Сановник чуть повернул голову. Скорбо, когда закончишь, зайди на мостик. Там тебе объяснят, где наши новые покои.
Пеллеон хранил молчание, пока они вдвоем не вышли в коридор.
Разрешите спросить: с вашими каютами что-то не так?
Все в порядке, заверил его Одо. Мы на финишной прямой перед пунктом назначения, поэтому быстрый доступ к «Надежде Салабана» нам больше не понадобится, и я решил перебраться поближе к мостику. Капитан Друзан предоставил нам новые покои.
Пеллеон почувствовал неприятный осадок внутри. Каюты рядом с мостиком предназначались для высоких гостей: губернаторов секторов, гранд-моффов или доверенных особ вроде Дарта Вейдера.
Наверняка вы сочтете их более удобными, пробормотал офицер.
Несомненно, сказал Одо. Как он вам?
Пеллеон нахмурился:
Кто?
Мой пилот, разумеется. Вы его сейчас допрашивали?
Нет, что вы, торопливо проговорил коммандер. Знаете, в чем ирония? Я спрашивал, довольны ли вы своими каютами.
И правда ирония, согласился сановник. Вы, наверное, заметили, что Скорбо очень несчастен.
Трудно не заметить, подтвердил Пеллеон. Что у него случилось?
Он вам не рассказал?
Обошелся туманными намеками. Спрашивал, терял ли я все. А что он потерял?
Как и было сказановсе. Несколько шагов они прошли в тишине. Коммандер, ответьте, вам известна поговорка: «Решения одного определяют будущее для всех»?
Кажется, известна, сказал Пеллеон. Джедайская, если я не ошибаюсь?
Джедаи и сами ее позаимствовали, заметил сановник. Это строчка из «Песни о Салабане». Смысл в том, что каждое наше решение отражается на чужих судьбах. На друзьях, родственниках, деловых партнерах даже на незнакомых прохожих. Вы спросили, что случилось со Скорбо? Его решения были неправильными причем многие. Ком нарастал, и он потерял все, что было ему дорого.
Печально слышать, проговорил Пеллеон. Что с ним будет теперь?
Это целиком зависит от него, ответил Одо. Я надеюсь, он сделает все как надо, чтобы отбить обратно свое. Сановник указал на дверь каюты. Прошу.
Сначала Одо и его пилот проживали в стандартной каюте для младшего офицерского состава, оборудованной душевой комнатой, двумя кроватями и скудной мебелью. Пять чемоданов, которые персонал «Химеры» перенес сюда с «Надежды Салабана», были уже погружены на репульсорную тележку, парящую в центре помещения.
А еще посреди багажа красовались два новых предмета цилиндрической формы около метра в длину и пятнадцать сантиметров в диаметре, с длинными плечевыми лямками. По всей видимости, это и было то самое оборудование, которое Одо привез с Вруны.