Да, вызывающе подняв голову, отвечает Синджир.
Подобная реакция весьма удивляет даже его самого, потому что сам Синджир вообще никому не доверяет. И тем не менее он непоколебимо уверен, что все это часть некоего тайного плана, который остальные просто не распознали.
Внутренний голос подсказывает, что этим выводом он обязан умению читать язык тела. Анатомировать других одним лишь взглядом, обнажая каждый их предательский атом, его работа. Другой, соперничающий голос, однако, предупреждает его, что, возможно, возможно! он все же что-то упустил насчет Джес Эмари.
Но странная уверенность, что Джес не подведет, разом сметает все сомнения.
Она нас вытащит из этой передряги, вот увидите, заявляет он.
Мечтать не вредно, имперец, ворчит Барелл.
Не важно, кого она решила обвести вокруг пальца: нас или их, нам нельзя на нее рассчитывать, говорит Норра. Ее клетка висит по другую сторону от клетки Синджира, пальцы женщины крепко сжимают железные прутья. Придется выбираться самим. Нас собираются продать Империи, и мы ни в коем случае не можем этого допустить.
Думаю, мы уже это допустили, бросает Джом и, прижавшись лбом к прутьям, смотрит вдаль. Во что вообще сейчас превратилась Империя? Кто ею управляет? Кто за нас заплатит?
Тем же вопросом задается и Синджир. Поначалу его удивляло, как Имперские силы так быстро потерпели крах, но со временем это озадачивает его все меньше и меньше. Империя была едина благодаря тому, что все цепи и поводки крепко держала одна рукарука Императора. Кто их удерживает теперь, когда Императора не стало? Поговаривали, что Вейдер тоже погиб. Тогда кто? Адмиралы? Моффы? Но они всегда были лишь крысами, которых держали в узде коты, а теперь котов больше нет.
Ни о какой передаче власти по наследству не могло быть и речи. Насколько было известно, у Палпатина не было родственников. Не было семьи и у Вейдеранасколько знал Синджир, в нем не осталось почти ничего человеческого. Вместе с двумя «Звездами Смерти» погибли и лучшие умы Империи, чем сразу же воспользовалась Новая Республика. Восстание окончилось, и на его месте быстро, пускай и неуклюже, сформировалось новое правительство.
В отсутствие реальной власти, за которую, скорее всего, шла отчаянная борьба, Империи оставалось лишь сражаться за выживание. И с каждым днем ее войска таяли на глазахпобежденные, уничтоженные, брошенные или переманенные в стан врага.
С точки зрения Синджира, Империя сейчас не сильно отличается от него самого, каким он был в тот роковой день на лесном спутнике Эндораошеломленный, окровавленный, в окружении трупов, не имеющий ни малейшего понятия, куда идти, что делать или во что, во имя всех звезд, вообще верить.
Кризис веры и стремлений. Вот что это такое.
Синджир до сих пор переживает подобный кризис. Новая Республика не дала на него ответа. В каком-то смысле ответом стала эта команда, хотя теперь, после предательства подруги, ему кажется, будто он снова оказался на краю пропасти.
Империи тоже потребуется свой ответи если она его вовремя не найдет, ее уничтожат. «Вполне заслуженно», решает Синджир.
И еще он решает: «Неплохо бы сейчас чего-нибудь выпить».
Неподалеку внезапно смолкает знакомое гудение лазерной решетки, и на несколько мгновений наступает зловещая тишина.
Вскоре слышатся новые звуки: шипение, фырканье, влажное чавканье. Из зияющего провала в склоне горы взмывают в туман куски мяса.
За ними быстро следуют хрот-звери. Красные кожистые создания с длинными крыльями и десятком ног устремляются в бездну, ныряя за падающей добычей. Их морды нисколько не похожи на звериныеэто всего лишь безглазые скопления извивающихся полипов и трубочек, мясистая масса, больше напоминающая грибок, а не часть тела животного. Три твари взмывают и пикируют, ловя брошенные им куски. Вскоре мясо заканчивается.
Но никто не загоняет зверей обратно.
Хроты взмывают вышевозможно, они еще не утолили свой голод.
«Или и того хуже, думает Синджир. Им скучно. А из нас могут получиться отличные игрушки».
Словно прочитав его мысли, один из зверей устремляется прямо к клетке, врезаясь в нее всем своим весом. Зверь прижимается к решетке, пытаясь протолкнуть сквозь прутья комок своих щупалец. Синджиру едва хватает места, чтобы пнуть пришельца, но отростки тут же хватают ботинок и стаскивают его с ноги. Зверь издает странные сосущие звуки, пытаясь сожрать обувку? Тварь, недовольно мяукая и булькая, дергает головой, и ботинок улетает в туман.
Не дай им тебя коснуться! кричит Джом, приложив ладони ко рту. Эти штуки на их мордах утыканы жалами. Тебя парализует.
Проклятье! Синджир прижимается к задней решетке, глядя, как зверюга бьется о металл головой и передними лапами. Извивающаяся масса щупалец проникает сквозь прутья подобно червям, и тут Синджир замечает на шее твари что-то блестящее, свисающее на цепи. Похоже на
Ключ. Темный металлический восьмиугольный ключ. Точно таким же запирали эти клетки.
Однако же, любопытно.
Внезапно тварь улетает прочь, вновь взмывая в туман.
«Нет, нет, нет!»
Тот ключ
Вряд ли его повесил на шею хрота кто-то из прихвостней Слассенаим, скорее всего, не хватило бы ума для столь жестоких игр. А это значит, что ключ повесили тайно, но преднамеренно. Кто-то, кто хочет их освободить.
Джес, выдыхает Синджир, внезапно ощутив головокружение. Все так же, как и в темнице Сурата Нуата, он оказался в ловушке, а она снова дарует ему свободу. Мысль об этом странно утешает. Все по классике! Переместившись в переднюю часть клетки, Синджир по локоть просовывает руки сквозь решетку и страдальчески размахивает ими. Эй! Эй, ты, летающий мешок слизи! Сюда, сюда! Разве я не аппетитно выгляжу? Ням-ням. Разве я не лакомый
Откуда-то снизу взмывает та же самая тварь, что уже пыталась до него добраться. Отростки облепляют левую руку Синджира, и ему кажется, будто его ударило токомсперва конечность слегка покалывает, а затем в нее словно разом вонзаются тысячи маленьких иголок. Синджир вскрикивает, но терпит. Свободной рукой он срывает ключ с шеи зверя, затем выдергивает вторую конечность из извивающихся щупалец.
Порыкивая сквозь стиснутые зубы, он быстро закатывает превратившийся в лохмотья рукав. Покрасневшая рука распухла, покрылась волдырями и, как предсказывал Джом, полностью онемела. Он трясет ею, пытаясь вернуть конечности чувствительность.
Синджир с трудом подавляет желание немедленно открыть клетку и
А что, собственно, потом?
Прыгнуть в бездну?
Вскочить на спину одного из хротов и попытаться на нем улететь?
Скорее похоже на довольно действенные способы самоубийства. А Синджир вовсе не горит желанием умирать. Он не вполне уверен, ради чего живет, но для начала главноене погибнуть.
Терпение, старина, шепчет он. Терпение.
Он ждет. Звери досаждают и Норре с Джомом: они врезаются в клетки, со звоном ударяющиеся о горный склон. Синджир хочет крикнуть остальным, чтобы они проверили, нет ли на тварях ключей, но стражники Слассена, звериные смотрители, могут их услышать. В конце концов хротов утомляют попытки сожрать корчащееся внутри неподдающихся металлических экзоскелетов мясо, и вскоре слышится пронзительный свист смотрителя. Звери возвращаются в пещеру, откуда явились.
А затем возобновляется знакомое гудение лазерной решетки ворот.
Пора.
Синджир высовывает из клетки здоровую руку, крепко сжимая в ней ключ. Не сразу, но ему все-таки удается вставить ключ в замок. Быстрый поворот, и дверь открыта.
Раздается скрип несмазанных петель. Что дальше?
Эй, откашлявшись, говорит Синджир. Может кто-нибудь помочь?
У обернувшихся Джома и Норры от удивления открыты рты.
У тебя что, клетка нараспашку? спрашивает Джом.
А сам не видишь? огрызается Синджир. Да, это не галлюцинация. Надеюсь, добавляет он себе под нос.
Но как? спрашивает Норра.
Ключ. Джес оставила мне ключ. На шее одного из этих летающих чудищ. Это, конечно, здорово помогло, но Он высовывается из клетки, держась здоровой рукой. Вторая все так же ничего не чувствует, свисая сбоку, словно сломанная ветка дерева. Что ж, дальше, похоже, придется заняться акробатикой.