Когда я вылетел на Марс, у меня ещё не было представления, чем я буду тут заниматься. Так что в числе прочего я рассматривал и мысль о маленькой семейной ферме на своей земле под личным куполом. На Земле-то я мог бы считаться довольно состоятельным человеком, однако почти все мои сбережения ушли на этот перелёт, ведь у меня не было никакой редкой специальности, с которой можно было бы претендовать на предоплаченную визу. Впрочем, оставшихся денег должно было с избытком хватить на небольшой защищённый от ультрафиолета купол где-нибудь в Маринере, но это в теории, в действительности всё, как всегда, оказалось не так, как на самом деле.
Проблемы начинались с места: 100.000 за куполэто копейки, но землю (хотя на Марсе правильнее, наверное, говорить «территорию») под него отведут не меньше, чем за миллион. Это если хочешь в Маринере. Можно снаружи (как говорят марсиане, «на поверхности»), бесплатно но тогда ещё 200.000 будет стоить доставка, ещё столько же монтаж можно, конечно, и даром, но тогда сам, всё сам.
Коммуникации и дороги? Нет, не слышали. А это значит, нужен атомный вездеход, а его ценник стартует уже от 10 миллионов. Так постепенно набегала сумма, не просто сравнимая со стоимостью перелёта, но и превосходящая его в несколько раз.
Чисто по-человечески, как барыга барыгу, функционеров Synergetic Technologies я понимал: создание куполасложное инженерное решение, даже комплекс решений, который принципиально невозможно удешевить до стоимости постройки дома в Аризоне, но с точки зрения покупателя такая наглая ложь была форменным свинством.
В оправдание Synergetic Technologies можно сказать, что они несли на своих плечах основные расходы по колонизации.
Как уж там получилось на самом деле, я не знаю, но старожилы говорят, что когда международная экспедиция прибыла на Марс, тут уже было поселение небольшой общины, вроде высокотехнологичной сектысообщества людей, улетевших в один конецтех, кто впоследствии и стал ядром этой глобальной корпорации. По крайней мере, в эту байку верят сами бессмертные. Причём из-за запредельной детской смертности и вообще большой опасности жизни на мёртвой планете в общине случился значительный перекос в сторону женской части.
Уже тогда до колонистов дошло, что ради выживания потомства спариваться необходимо по принципу «все со всеми», что позволит отбираться наиболее приспособленным генетическим комбинациям; а роды надо вызывать искусственно на восьмом месяце, иначе увеличенный плод не пройдёт по родовым каналам. Но у всех этих продвинутых способов выживания был один минус: детскую смертность снизить они не могли, а все мы знаем, что мальчиков в младенчестве в естественных условиях умирает гораздо больше, чем девочек. Возможно, свою роль сыграла и простая математическая случайность, ведь численность общины была невелика, но как бы там ни было, как только их обнаружили, немедленно был брошен клич, и с Земли прилетело несколько мужчин для уравновешивания численности популяции
Поскольку никаких средств и способов обеспечить физическое выживание такого количества людейк которому, к тому же, должны были вскоре присоединиться многочисленные потомки, ведь убеждения сектантов с самого начала запрещали контрацепцию и абортывсё необходимое пришлось заказывать в той же самой секте. К тому времени колонисты уже научились делать из марсианского песка простейшие хрустальные купола, которые удерживали атмосферное давление тупо за счёт собственного веса.
Так на Марсе появилась собственная глобальная корпорация, к середине 21-го века насчитывающая несколько сотен человек.
Те примитивные сооружения были просты и эффективны, как автомат Калашникова: выкапывалась большая круглая яма (подходил также естественный овраг или небольшой кратер), основание заливалось бетоном, и там же строился небольшой бункер с атомной энергетической установкой, рассчитанный буквально на пару человек; потом это всё засыпалось грунтом, и снаружи строился небольшой хрустальный купол, вес которого позволял накачать под него давление в 1/10 земной атмосферы. Почва под куполом обогащалась минеральными и органическими удобрениямиа способ получения органических удобрений, как Вы понимаете, был на Марсе единственным, и с тех пор ничего не изменилосьи в неё высаживались примитивные земные растения, способные существовать в почти чистом углекислом газе.
Набить 10 % земного давления из марсианской атмосферы- задание для школьников, с этим справится любой простейший компрессор (например, такой, которым накачивают шины автомобиля) ведь даже «на поверхности» для этого нужно уплотнить «воздух» Марса всего-то в 14 раз. Такое давление уже позволяет поддерживать жидкую воду при температуре до 45 градусов Цельсия. Хрусталь купола снижал пагубное воздействие солнечной радиации, так что некоторые лишайники, хвощи и даже папоротники вполне могли существовать в таких условиях. Причём запредельное количество углекислого газа, которого, понятное дело, в концентрированной марсианской атмосфере было в сотни раз больше, чем на Земле, компенсировало сниженное солнечное освещение.
Растения связывали углекислоту и вырабатывали кислород, а из содержащихся в почве соединений специальными устройствами добывался азот. Пока воздух под куполом становился пригодным для дыхания, вокруг первого купола строили ещё один, способный выдержать уже половину земного давления. Затем растения пересаживали туда, давление во внутреннем куполе повышали до 2/3 атмосферы (что соответствует атмосферному давлению примерно на трёх с половиной тысячах метров над уровнем моря для Земли) с содержанием азота в половину объёма. Кислорода там было уже за 30 %, а остальную часть составляли инертные газы и углекислота.
В результате в течение пары лет получалось жизненное пространство, способное вместить несколько десятков человек, причём полностью автономное, с замкнутыми контурами воспроизведения.
Сейчас купола строят из сверхпрочного углеродистого волокна, и давление они держат не за счёт веса, а за счёт натяжения, но сама логика и последовательность постройки принципиально не изменилась.
Как я сам оказался на Марсе, вообще отдельная большая история, хотя он и манил меня с детства; пришлось сложиться одновременно нескольким факторам, чтобы мой перелёт стал не только желателен, но и возможен. Тогда я собрал все свои накопления и рванул на границу цивилизованного мира в строгом соответствии с теорией Фредерика Тёрнеракому как не мне, в конце концов?
И уж точно нельзя было сказать, что я пожалел о переезде. По сравнению с Якутией тут были достаточно плюсов. Как минимум, тут было теплее: в Якутске минус пятьдесят градусов зимой не было редкостью, в Маринере же такой температуры практически не бывало даже снаружи куполов. Вялые возмущения марсиан, говоривших, что они не видят солнечного света и свежего воздуха, смешили меня до колик: я даже на улице тут бывал значительно чаще, чем на Земле. Но самым главным плюсом, конечно же, была низкая Марсианская гравитация.
Прилетев сюда, землянин получает чуть ли не суперсилутолько представьте, что всё, что Вас окружает, и Вы сами становится легче в два с половиной раза, а Вы, соответственно, в 2,5 раза сильнее. В детстве я читал знаменитый марсианский цикл Берроуза, так что на подобное и рассчитывал, и несмотря на то, что Берроуз немного преувеличил, эффект действительно был потрясающим. Кроме того, под действием низкой силы тяжести, пониженного давления и повышенного уровня кислорода и углекислого газа человеческий организм изнашивался намного медленнее, и колонисты с лёгкостью на многие годы переживали своих братьев и сестёр, оставшихся на Земле.
Да и жизнь на планете была понастоящему интересной: именно тут, на краю ойкумены, можно было ощутить истинное величие человеческой расы. Раз в неделю я специально приходил на стапеля и смотрел, как из гиперцехов выгоняют метагрузовики. Это были гигантские машины, созданные специально для строительства Атмосферных Валовтитанических сооружений, перекрывающих каньон Ио с запада и каньон Капрат с востока. Конечно, большая часть валов насыпалась направленными атомными взрывами склонов долины, но выравнивать их приходилось «вручную». Каждый метагрузовик мог перевозить за один раз до 10.000 кубометров горной породы, и, разумеется, оснащался собственным атомным реактором. Основные сборочные работы осуществлялись снаружи, где даже сваривать детали было проще из-за отсутствия кислорода, но даже в полуразобранном состоянии метагрузовик представлял собой величественное зрелищенастоящий сухопутный корабль.