- Знаешь, хилла,сказал я негромко и очень серьёзно, пока Зархот жевал и глотал,я с некоторых пор боюсь бессмертия. В другой вселенной я бы смотрел на дело иначе, но Пестрота к бессмертным неласкова. Ко всем. Те разумные, что смертны, здесь лишь гости. Большинство из них просто не успевает осознать ужас положения во всей его полноте. Магида, маги видят, знают и осознают больше. Но риллу стоит сказать спасибо за то, что они убивают старших магов, потому что участь высших магов здесь неприятнее. Сродни участи самих риллу. Имеющих Крыльяи забывших о полёте. Помнят ли о нём погружённые в стазис?.. впрочем, я не об этом.
Зархот жевал и глотал. И слушал. Опыт помогал ему читать между слов немногим хуже, чем мне помогало это делать ламуо.
- Сказано и услышано: бесконечную истину не может постичь конечный разум. Однако этот конечный разум может бесконечно расти и меняться, приближаясь к истине без ограничений да, может но не в Пестроте! Здесь дорога обрывается у самого начала. Можно обвинять риллу, не пожелавших принять Владыку и его дары, можно обвинять самого Владыку, не нашедшего лучших путей и канувшего в Багровую Бездну. Но любые обвинения будут равно бессмысленны. Обрыв есть, и преодолеть его почти невозможно. Ты улыбаешься? А зря. Если убить это робкое "почти", если отбросить надежду, останется только три выхода: безумие, стазис или конечная смерть. Как по мне, невесёлый выбор.
Хилла счёл нужным вставить свою реплику:
- Ты смертен.
- Да. Но я признаю смерть лишь как условие освобождения из тисков Пестроты. Не как необходимую ступень в движении вперёд, уж поверь!
- И каков твой план?
- Для начала я помогу исполниться планам той, что старше и мудрее меня.
- Сьолвэнпрах под стопами риллу.
- Не сказал бы. Подстилка для жадных щупалец Теффорада. До поры. Участь Квитага служит наглядным подтверждением тому, что высшая не принадлежит к числу ничтожных.
Зархот уже не делал вид, что увлечён едой. Впрочем, его "возбуждение" было сродни лживой податливости дзюдоиста. Он продолжал контролировать себя так, как мне в ближайшие сто лет просто не светило. Да и по прошествии этого срокатоже.
- Мне кажется, ты не можешь раздавать обещания от её имени. И слабо понимаешь, о чём вообще говоришь.
- Слабо? Может быть. Но я понимаю достаточно, чтобы заметить: здесь и сейчас речь не о гарантиях. Я не торгую обещаниями. Я просто предлагаю помощь и даю надежду.
- Не впечатлён.
- Вольному воля. Курс на домен Теффор я обещал тебе показать ещё до начала беседы.
- И ты не боишься, что я сообщу о вашем глупом заговоре властительным?
- Сообщай сколько угодно. В этом домене нас достать не так-то просто.
- А как же Сьолвэн?
- Она большая девочка. Причём уже давно. Рискну предположить, что добраться до риллу ты просто не успеешь, а к тому моменту, когда ты вернёшь воспоминания об этом разговоре, у домена Теффор уже будет новый риллу. Это если не брать в расчёт запасные планы. Высшая обманывала властительных сотни веков, хилла.
- А твою Ладу она спасла, чтобы показать своё отношение к союзникам?
- Это только внешний слой. Ты можешь представить, что будет с Ладой через тысячу лет? Да хотя бы и лет через сто? Я вот, хоть и привык считать себя её учителем, не берусь.
Бритвенный сарказм:
- Учителем?
- Сотинао лекку ваишетилх.
Зархот моргнул. И никакого наигрыша в этом не читалось: он действительно был удивлён. Не тем, что я произнёс три слова на его языке, нет. Тем, что по моему воротнику, рукавам и груди при этом скользнули тени правильных символовили хотя бы достаточно правильных. В них в самой сжатой форме было всё: и то, чему я успел научить Ладу, и то, чему меня научила она, и некоторые тонкие оттенки взаимоотношений, от гордости до скрытых опасений, которые связали меня и Владиславу прочнее, чем иное кровное родство.
Боевые маги принимают решения быстро. Даже бессмертные маги, чей опыт взывает к неторопливости в оценках и действиях. Впрочем, хилла не стал мне ничего обещать. Всё, что он сказал, уложилось в одну-единственную фразу:
- Если ты рассчитываешь, что я стану учить тебя языку оболочек, мне понадобится моя пострадавшая одежда.
Я тоже не стал ни требовать формальных клятв, ни дажев переносном смыслешироко раскрывать объятия новому члену команды. Скорее, я недвусмысленно объявил, что желаю его контролировать. По принципу "держи друзей близко, а враговещё ближе".
- То, что сейчас на мне, я сделал сам. Так что могу помочь с починкой.
- Был бы признателен.
"Всё равно ты поймёшь не больше, чем сумеешь, смертный!"
- С удовольствием присмотрюсь к оригинальным решениям поближе, Зархот.
"Не очень-то рассчитывай на мою ограниченность, бессмертный".
Ах, как красива была последовавшая интрига с "починкой одежды"! Если вспомнить о том, что метаморфирующее одеяние хилла служило боевому магу с огромным по нашим меркам стажем, получилось нечто вроде промышленной разведки в смеси со шпионажем в области новейших достижений магического ВПК.
На стороне Зархота играл сам Зархот и его опыт. На нашей сторонементальная сеть, пять пытливых умов, объединённых ею, моя многажды усовершенствованная Параллель и, наконец, Видящий. Сутки спустя я понял, как дважды два, что мою убержуткую вундервафлю ака Мрачный Скаф надо сдавать в переплавку. Как, собственно, и наряды, мной созданные для прекрасной части коллектива: Лады и Схетты. Спустя двое сутококончательно проникся и осознал, что тут и переплавка не поможет, ибо творения хилла подобны творениям людей, как эльфы подобны обезьянам. А спустя трое суток (растянутых на пике "пульсирующего" мышления раз в десять) я сызнова начал проникаться мыслью, что командаэто сила! И даже Сила!
Нет, переделывать в наших одёжках я ничего не стал. Но теперь я, по крайней мере, точно знал, как сделать неплохую реплику одежды, изменчивой почти как фетвосси наделённой лишь немногим худшими защитными свойствами, чем Текучая Броня патрульных. Вот только на пошив одного такого образчика haute couture ушло бы около года если сильно повезёт.
У нас же к тому моменту назрела иная, более важная проблема.
- Если разбрасываешь камни, будь морально готов, что твоим же камнем тебе разобьют башку недовольные
- Рин, кончай философствовать!рявкнула Схетта.
Характер её в последнее время, как нетрудно было заметить, претерпел резкие перемены к худшему. А если сказать проще, из красавицы всё чаще пёрло наружу стервозное чудовище. Впрочем, гнев был ей к лицу.
Схетте вообще всё было к лицу. Эх.
- А что ещё можно сделать в такой ситуации?спросил я, не думая убирать из голоса нотки вселенской скорби, но добавив к ним перца лёгкого сарказма.Потребление энергии уже снижено до пределавон, даже общее освещение вырублено. Канал связи с Мраком свёрнут, мы сейчас дрейфуем на одних накопителях, опускаясь к границе Мрака из-за дополнительно принятого балласта. Если принятые меры не помогут, нам придётся всё бросить и пытаться удрать налегке, в одной вакуоли. Причём не факт, что получится.
Ответом мне стал тяжёлый вздох. И неожиданное признание:
- Рин, мне страшно.
Чтобы не сотрясать словами воздух, я приобнял Схетту, положив ладони на её плечи и легонько сжав. Слабое утешение, обезьяньи ужимки: простейший способ сообщить, что ты не одна и я не один. Разумом понимаешь, насколько они бесполезны.
Но на сердце всё равно становится легче.
Снова вздохнув, Схетта почти робко придвинулась поближе и обняла меня в ответ. Но смотрела она не на меня. Большую часть её внимания (как, собственно, и моего) приковало происходящее в окрестностях нашей испуганно замершей базы.
В бурлении "киселя" Квитага, среди преломляющих пространство потоков сил, роились твари. Не сотни, не тысячи дажедесятки тысяч. Целая, чтоб ей провалиться, армия. Что стало причиной этого странного сборища? Наша самонадеянность, неосторожность в преобразовании вещества и энергий чуждого разумным домена? Если мы размахнулись настолько, что изменили баланс связей Квитага и ближней грани Мрака, риллу мог почуять неладное даже сквозь плёнку защиты, предоставленной нам Сьолвэн. А может, нам просто не повезло, и квитаговы твари по каким-то своим причинам решили устроить очередное сборище именно здесь и сейчас?
Но каковы бы ни были причины, даже малая доля роящихся тварей могла стереть нас в порошок, как стёрли двоих из тройки хилла. Только вот мы после этого не воскреснем. Да и тем, кто всё же воскреснетЛаде и Зархотуэто не добавит радости