-Вижу!
И Панченко, ему в унисон:
-И я, Семен Афанасьевич, тоже! - и кивает на стенку, где как раз пара этих самых таракашек куда-то деловито бегут, огибая трещины не хуже слаломистов. А вот то, что он собирает в пригоршню...
-Вот! Вот! Вы разве не видите? Это же ясно видно - видите? - Мужик трясущейся рукой показывал на панель с лампами ночного освещения.
- Что вы меня сюда положили - чтобы я сдох тут?!! - Речь больного становилась все более громкой и визгливой. Сергей внимательно вгляделся в панель и сурово покачал головой:
-Да..., действительно... И давно э т о?
Что Э т о - Панченко пока не известно. Может, из панели идет ядовитый газ, а может из нее по ночам выползают индийские болотные гадюки - самые смертельные змеи Индии, если верить Шерлоку Холмсу.
-Это же совершенно убийственная доза. Такая радиация!
Ага. Старая, добрая радиация. Эх, не в те времена, ты, товарищ, об этом заявляешь. Вот лет с тридцать назад все шансы у тебя были оказаться в рядах несправедливо пострадавших от зловещего КГБ, облучавшего смелых борцов с режимом своим таинственным психотроным оружием. А теперь - чего уж. Даже как-то скучно. И вот где, я вас спрашиваю, атаки нано-роботов-убийц или компьютерное перепрограммирование сознания? Где преднамеренное заражение доктор-киллерами трансгенными продуктами любимой ряженки в больничном холодильнике, дабы у пациента третье яичко выросло?
-А откуда она исходит? - участливо поинтересовался доктор.
-А вот же, вот, - мужик поднял руку и охотно показал ею на вентиляционную решетку. От оно че. Сергей сочувственно поцокал языком.
-И давно вы заметили?
-Два дня назад. - Мужик, радуясь, что нашел, наконец, собеседника, готового п о н я т ь, торопливо выкладывал все, будто после укола таинственной "сыворотки правды". - Я ночью не спал, и увидел - лучи, от них даже краска осыпается. А они от панели отражаются - и прямо на человека. У меня даже пальцы почернели, - неожиданно всхлипнул он. - Видите? - Дрожащие пальцы, которыми он тыкал Сергею под нос, были абсолютно естественного цвета, хотя под ногтями, действительно, траурная кайма была - и довольно широкая.
-Все ясно, - Сергей решительно кивнул головой. - Вы совершенно правы, вам нельзя здесь оставаться. Мы переведем вас в другую палату и будем вас лечить. Я думаю, мы еще можем спасти ваши пальцы. Но надо торопиться. Важно начать быстрее вводить лекарство от облучения. Так, здесь все заизолировать и провести обработку от радиации. Ну, а его быстренько переводите к нам. - обратился Панченко к медсестре. Та была человеком достаточно опытным и не стала прыскать в кулак от подобного разговора или вообще проявлять удивление, а просто кивнула и позвала санитарку, чтобы сопроводить пациента в реанимацию. Возможно, с точки зрения классической психиатрии так поступать и "неправильно" - нельзя, дескать, потакать больным в их болезненном заблуждении. Было, было, а как же: помнится, не соглашался Сергей с больным, что есть на потолке телевизор, который слишком громко работает, и спать ему мешает. Вроде бы, даже убедил, тот затих на минуту, а потом с криком: " все вы суки, заодно!" - на него с вилкой в руке попер. Благо, доктор подушку успел схватить, так отборонился, а не то было бы классическое - "два удара - восемь дырок".
Ну, и к тому же: это ведь не какая-нибудь там классическая параноидная шизофрения, где толком и не понятно: то ли у больного действительно наступила ремиссия, и он и впрямь осознал, что злобных пришельцев, стремящихся поселиться в его мозгу не существует, то ли это только для того, чтобы его поскорее выписали, говорит, а защитную шапочку из фольги в потайном углу тумбочки все-таки хранит. "Реанимационный" контингент обычно выздоравливает полностью и потом лишь смущенно бормочет: "...да мне, наверное, приснилось что-то...".
Так что Сергей со спокойной совестью довел новоявленного "хибакуся" до палаты, где первым делом продемонстрировал ему, что в реанимационной палате т а к и х панелей нет, а на тех, что есть - краска очень даже стойко держится. После этого пациент безо всяких вопросов дал подколоться и вскоре тихо-мирно уплыл в безмятежность диазепамового сна.
Сергей тоже уже собирался к себе, когда его опять позвали "на выход"
У входа в реанимацию нервно переминался с ноги на ногу лысый дядька. Сергей вспомнил: он был в одной палате с "хибакуся".
- Доктор, это..., а нас из палаты переводить не будут? Там ведь, это, радиация...
М-да. И чего, спрашивается, удивляться тому, что "жертвы психотроники" толпы на митингах собирали...
И если вы таки думаете, что на этом все закончилось - так вот вам фиг. Вот говорят, есть ночь открытых дверей в музее - а у них сегодня, по всей видимости - ночь открытых дверей в дурдоме. Милиция его привезла, пьяного вусмерть.
Собственно, Сереге бы, как реаниматологу, его и освидетельствовать не надо бы было, но дежурный доктор, довольно симпатичная терапевт, работавшая у нас второй год после интернатуры, слезно попросила ее подстраховать на "пару часов" - дела там какие-то у нее, срочно-молодежные образовались. Уже правда, третий час идет, но взялся за гуж, как говорится... Да, впрочем, Панченко чувствовал себя вполне способным и всю ночь за докторесссу отбарабанить. Реаниматолог критически посмотрел на объект предстоящего обследования. Охотнички, блин... Не зря Серегин дядька таких вот "охотников" категорически не уважал, и иначе, как "мясниками" не называл, а на все предложения пойти в их бригады, отказывался сразу и наотрез. Хотя и был, как понял он теперь, охотником классным и опытным, но...
- Да ты понимаешь, для них ведь охота - не главное, - объяснял как то он Серегиному отцу. - Им ведь главное что - завалить, без разницы кого: хоть лосиху с детенышем, хоть кого. Без разницы как, подранков не добивают. Им главное - мяса! Ну, и водки. Застрелят бедолагу - а потом сутки гудят... Какая там охота - пьянка с ружьями. Я лучше одного зайчика за день вытопчу, чем как они.
Вот и тут доставили такого - грязный, страшный, перегаром несет за километр - а чего же нет, если пьют они уже который день. Открытие сезона, святое дело. Вальдшнепа бить можно. Интересно, видел ли кто из них того вальдшнепа живьем, а уж попал ли бы в него - вопрос, наверное, даже не обсуждается.
-... Там пустых бутылок больше, чем камышей, - охотно рассказывал плохо выбритый сержант в кепи. Тоже видать, второе дежурство молотит, и глаза красные. - Ну, вот у этого крыша конкретно и поехала - завалил своего напарника под ребро. Там еще двое было, они потрезвее чуть, нас и вызвали. Следаки там уже, замеры свои делают, тех двоих опрашивают, их тоже к вам, наверное, доставят, на освидетельствование.
- Так, а точно это он? - полюбопытствовал Сергей, перекладывая листы протокола копировальной бумагой.
-Да, похоже, мы его так с ножом в руке и взяли, стоял там, качался. Не сопротивлялся, правда.
Мужик, до того тупо смотревший перед собой налитыми кровью глазами, внезапно вытаращился на соседнюю стенку, будто что-то там увидел и заорал дурноматом так, что медсестра, взвизгнув, присела возле сейфа, стоявшего в углу комнаты.
- А-а-а-а, - орал мужик, - змеи! Змеи там! Толстые! А-а-а-а-!!!
Серега уже думал за диазепамом мчаться, но напарник сержанта рывком вздернул мужика за ворот камуфляжной куртки и рявкнул тому прямо в ухо:
-Тихо! А ну прекратил орать!
Мужик неожиданно замолчал и опять тупо уставился в стенку, тяжело дыша перегаром. Вот только минуту назад зашли - а уже в комнате дышать невозможно. Добро бы только перегар, так и сапоги у мужика тоже, по-видимому, все эти дни, что он на том болоте кондубасил, не снимались.
-Сколько они там голливудили? - спросил Сергей сержанта.
-Да дня три. Я ж говорю - там бутылками весь берег устлан.
Дуть в "Алкотест" мужик не стал, на предложение сдать кровь на анализ тоже только помотал засаленной головой. Ну, в принципе и так ясно. Змеи - это столь же характерно, как и крысы с тараканами, а согласия никакого нынче и не надо - написал Панченко, что "...испытуемый уклонился от проведения исследования в установленном порядке" - расписались в этом свидетели - для любого суда этого достаточно. Некоторые из тех, кого в больницу на освидетельствование привозят, по своей незамутненной наивности гордо отказываются от проведения теста на алкоголь, полагая, что раз пробу они проводить не захотели, то и диагноз "алкогольное опьянение" им теперь никак не выставить - и поганые менты с лепилами заплачут злыми горькими слезами, утершись. А для тех хитрованов, что, протрезвев, на суде громко возмущаются, что они были чисты, как горная вода, и пробу пройти хотели, но мерзкий докторишка вошел в сговор с ментярами и даже не предложил такое исследование, а сразу все в протоколе намалевал - сюрпрайз. Под потолочком камера у нас висит и все фиксирует. Поскольку дело тут все-таки стремное, убивство, как никак, Сергей добросовестно попытался выполнить и все остальное, что в таких случаях делают. В позу Ромберга (3) мужик еще попробовал встать - однако тут же едва и не рухнул в угол, так его сильно повело. Пальце-носовую пробу (это когда надо с закрытыми глазами кончиком указательного пальца нос достать) - он тоже не выполнил, и, кажется, даже не понял, чего доктор от него хотел. Ну, сержант с огромным облегчением на него опять наручники и нацепил - ему и так их с мужика снимать уж очень не казалось. Ладно, хотя бы мужик не орал больше, и то радость. В-общем, по результатам исследования Сергей совершенно со спокойной душой выставил ему заключение: алкогольное опьянение, ну, и поскольку у испытуемого еще были и признаки алкогольного психоза, порекомендовал вызвать психиатра, чтобы тот сей факт подтвердил.