Липкое чувство отвращения к этому человеку, да и к ситуации в целом, захлестнуло с головой. Помимо воли хозяйки собственное воображение начало подкидывать не самые приятные картинки того, что могло бы быть с ними. Ее начало мутить. И судя по лицам остальных, не только она поняла в чем суть их отношений.
Однако сейчас надо было держать себя в руках. Гораздо важнее понять, что делать дальше. И это понимание напрямую связано с их разговором с Иосифом.
Извините, преподобный, но мы можем уйти? Артуру надоело сидеть без возможности что-либо сделать. Ему претило общество этого человека, поэтому и решил действовать напрямик. Мы же прошли три этапа, верно? Теперь мы свободны?
Я так не думаю, покачал головой Иосиф, возвращая руку на край стола. Снова обвел присутствующих задумчивым взглядом, останавливаясь на говорящем. В этом мире все не случайно, юноша. Как и ваше появление здесь.
О чем вы?
Думаю, вам стоит остаться здесь, с нами. Здесь безопасно. Мы дадим вам еду, кров, сможем защитить вас в случае необходимости.
А взамен? просто так ничего никому не достается, и Соня это прекрасно понимало. Оставалось только выяснить на каких условиях Иосиф хотел их оставить.
Вы примите нашу веру. На этом все.
Слишком просто. Да и не нужна им эта вера, главноевыбраться наружу и продолжить путь. Иосиф что-то не договаривал, это очевидно, но и тот факт, что отпускать путешественников он не собирался понимали все. Потому и просчитывали мысленно возможные пути отступления. С минимальными потерями для себя.
Спасибо за предложение, осторожно, тщательно взвешивая каждое слово, заговорил Стас. Но, думаю, мы будем вынуждены отказаться. У нас впереди долгая дорога, лучше не терять время на долгий отдых.
И все же, я настаиваю.
Как и мы.
С минуту Иосиф молчал. Разговор явно пошел не так, как рассчитывал мужчина, но это не могло остановить его на пути к своей цели. Нужно было подобрать правильные слова, продумать весь диалог. Но для этого требовалось время.
Снаружи послышался скрежет деревянных колес по земле. Голосов стало больше. В редких лучах света, приникавших в комнату из-за задернутых штор, замелькали тени. Люди оживились, словно в преддверии значимого события. Что совсем не понравилось Соне.
Что происходит?
Серафим разве не говорил? удивлённо вскинул брови мужчина. Наиграно. Ох, простите за такую неосведомленность. Дело в том, что наши собратья готовятся к проводам вашей подруги. Это такая утрата, хотел бы я, чтобы все было
Проводы посреди общины? Не смешите. Что вы собрались с ней делать? впервые за весь разговор Андрей включился в беседу. И явно не в лучшем расположении духа.
Хотел подняться, но подоспевшие охранники, ждавшие в тени вдоль стен, тут же усадили юношу обратно, не убирая рук с плеч. Тогда напряглись и остальные.
Ты сказал, что её похоронят, непонимающе посмотрел на отца Серафим.
В какой-то степени, снисходительно кивнул мужчина, отпивая жёлтую жидкость из деревянного резного стакана. По запаху напоминало сильно перебродивший яблочный компот. Она станет символом свободы перед скверной, что гуляет во внешнем мире. Так мы очистим свои души и вновь сможем не опасаться "грязной смерти".
Ты не можешь
И столько отчаяния было в этом голосе, что Соню невольно пробрал неприятный холодок. Серафим не отличался особым почитанием родительской веры, потому его реакция на сказанное попросту пугала. И не только её одну.
Что вы хотите с ней сделать? прищурился Стас, стараясь сохранять самообладание. Краем глаза следил за Андреем, который замер, ловя каждое слово, боясь услышать худшее.
То, что должен, он говорил легко, без всякого сомнения в собственной правоте. Словно его вера была единственной константой всего мира. Мы отдадим её тело источнику скверны. Таким образом "грязная болезнь" не тронет тех, кто верует. Всё просто.
Что ещё за источник? севшим голосом спросила Надя. Мысль о том, что рядом есть ещё заражённые пугала до мурашек и трясущихся пальцев.
Но все было намного проще.
Собаки, собственный голос показался Соне чужим, хотя это было не важно. Сейчас её волновала судьба Алисы. Точнее, того, что от неё осталось. Вы скормите её тело тем тварям в подземелье. Поэтому они до сих пор существуют?
Как и мы, благоговейно кивнул мужчина, наслаждаясь ужасом на лицах ребят. Одна жизнь в дар Господу ради десятков остальных. По мне так равноценный обмен.
Но Алиса мертва.
Думаешь, до нее принцип был другим? покачал головой Серафим, опуская взгляд в тарелку. На отца он не смотрел, знал, что тот не одобряет излишнего красноречия. Вот только сейчас это не сильно заботило юношу. То же самое. С той лишь разницей, что в расход шли здоровые.
Вы не можете так поступить, Андрей ушам своим не верил. Она не заслужила этого. Нельзя просто так уничтожить останки человека. Ее должны были похоронить, сделать все по-человечески. Никто не заслуживает такого ухода. Память о ней не должна кануть в желудках обезумивших зараженных тварей. Вы же Господи, да вы же тоже люди! Нельзя же поступать так
Мы живем по правилам Господа, покачал головой Иосиф, не желая слушать возражений. Он дает нам жизнь, а мы лишь сохраняем ее течение в привычном для нас русле. Мы хотим лишь выжить, как и все. Поверьте, наши методы не так плохи. Вера спасет нас, когда мир окончательно погрязнет в хаосе.
И для этого можно пожертвовать жизнями невинных людей? и этот человек стоял во главе целой общины. Соня бы рассмеялась, если бы не видела это своими глазами. Настолько нелепо, что смахивает на абсурд.
Единицы против десятков, а может и сотен жизней. Выбор очевиден.
Это ты так думаешь.
Стас устал от формальностей. Иосиф не способен думать о чем-либо помимо своей веры, его одержимость извращенным пониманием Библии сказывалась на восприятии окружающей действительности. И хуже всего то, что люди верили ему. Страх порой загоняет разум в тупик, из которого сложно выбраться, используя лишь логику. Тогда на помощь приходит вера. К сожалению, многие принимают это в слишком фанатичной форме, считая, что по-другому нельзя. Это и становится их главной ошибкой.
Приглушенное, но все равно достаточно звонкое, чтобы разобрать рычание заставило повернуть головы в сторону источника шума всех в комнате. Всех. Кроме Иосифа, который знал, что происходит снаружи. И не хотел мешать своим людям делать то, что нужно. Что должно быть сделано.
Только не все были с этим согласны.
Соня так и не смогла понять, чем руководствовался Андрей, когда решал действовать. Охранники держали крепко, но невнимательно. Потому и пропустили момент, когда в руках юноши оказался нож. Он сломался после первого же удара, но этого хватило, чтобы отогнать одного мужчину подальшесобственная пробитая насквозь рука казалась ему важнее пленного. Второй отлетел от удара локтем под челюсть, после чего он сорвался с места, распахивая дверь наружу. И тут же замирая на пороге.
Соня кинулась за ним намереваясь остановить, но все равно не успела. Секундная заминка у выхода компенсировалась резким выпадом вперед, ближе к повозке. Местные жители расступились, открывая доступ к колодцу, но лишь визуальный.
Андрей, не надо!
Ему не дали сделать и пары шаговдвое амбалов скрутили руки за спиной, четким ударом по ногам ставя парня на колени.
Отойди от него! Соня попыталась вмешаться, но щелчок снятого с предохранителя пистолета заставил встать, не дойдя пары метров. Не все люди намеревались мирно наблюдать за «актом подношения».
Остальные не рискнули подбегать ближе. И со своих мест наблюдали за тем, что предпочли бы не видеть никогда.
Соня думала, что в центре площади находится колодец. Однако теперь понималавнешний ладный вид каменного строения был призван соединять подземный уровень с жилой зоной. Решетка, прикрывающая край оголовка от любопытных детей, сейчас была скинута на землю. Яркий свет привлек внимание зараженных животных, которые теперь столпились на дне ствола, ожидая угощения. Они кидались на каменные стены, сдирая остатки кожи на лапах до мяса, ломали когти и все равно рвались вперед. Туда, где были люди.