Лейтенант вопросительно посмотрел на Кару, но тот задумчиво продолжал глядеть куда-то вдаль.
Лиза возвратилась уже к концу их оживленного разговора. Она сказала, что в доме Табори очень накаленная атмосфера, что все почему-то нервничают. Впрочем, это можно понять: ведь убитый жил у них на квартире.
Погоди, дорогая, ты нам не о том рассказываешь, остановил ее муж. Ты лучше об их гостях нам доложи, все по порядку.
А что о них сказать? возразила Лиза. Приехал новый гость. Какой-то доктор Отто Хубер. Немец. На вид лет пятидесяти пяти. Высокий, примерно с тебя ростом, Эрне. Но в плечах будет пошире. Волосы черные, с заметной сединой. Спокойный, разговаривает негромко. Хорошо говорит по-венгерски.
Вот как? воскликнул Шалго. Ох, не люблю я немцев, хорошо говорящих по-венгерски. Он выразительно посмотрел на полковника. Ему вспомнился эсэсовец Шликкен. По спине у Шалго пробежали мурашки. Лиза же рассмеялась:
Ну, конечно, говорит он не так изысканно, как я. Но все слова произносит правильно, старается точно формулировать мысли, хотя и заметно, что думает он при этом по-немецки.
Тут она взглянула на мужа и не смогла удержаться от возгласа возмущения:
Шалго, ты просто невозможен! Опять запорошил и пол и брюки этим проклятым пеплом!
Милочка, оставь ты на время в покое мои брюки! Дело, о котором ты нам рассказываешь, куда важнее и пепла, и пола, и даже моих брюк!
Скажите, Лиза, вмешался Кара, Хубер приехал один?
Нет, с ним какой-то молодой человек. Кажется, кто-то из Торговой палаты. Но он оставил немца здесь, а сам тотчас же уехал назад, в Будапешт.
А Табори знал, что к нему приедет Хубер? продолжал расспрашивать полковник.
Мне показалось, что знал.
Должен был знать, заметил Фельмери. Торговая палата известила фирму «Ганза» о смерти Меннеля. Если мне не изменяет память, «Ганза» ответила, что они пришлют в Будапешт своего нового представителя.
Конечно, знал, согласился Шалго. Но почему это так важно?
Важно в том случае, пояснил Кара, если мы примем за аксиому предположение, что Меннель приезжал в исследовательский центр фармакологии для установления деловых контактов. Твоя же находка, Шалго, проливает на эти «деловые» контакты новый свет. Теперь уже с полным основанием можно предположить, что Меннель приезжал в Будапешт не только для того, чтобы добиться заказа на поставку лабораторного оборудования, но и ради чего-то еще. Только мы пока еще не знаем, какое задание должен был выполнить Меннель, находясь в Венгрии.
Да, мы много чего еще не знаем, заметил Шалго.
Лиза молча смотрела то на мужа, то на гостя.
А что, еслипроизнесла она, скорее обращаясь с вопросом к самой себе, чем к остальным, если вдруг выяснится, что Виктор Меннель приезжал для установления контакта не с центром фармакологии, а лично с профессором Табори или с кем-то другим?
Я уже думал об этом, сказал Кара. Если это действительно так, история становится тем более интересной.
«Странно, рассуждал Фельмери, убили какого-то типа, а полковник и Шалго, вместо того чтобы выяснить, кто убийца и почему он совершил это преступление, принялись гадать, зачем Меннель приехал в Венгрию».
Вы следите за нашей беседой, Фельмери? обратился вдруг Кара к задумавшемуся лейтенанту. Или дремлете?
Слежу, отвечал лейтенант.
И каково ваше мнение?
Пока еще не знаю. Фельмери смущенно посмотрел на хозяйку и во взгляде ее приветливых глаз словно прочел поддержку. Мне кажется, что важнее всего поймать убийцу. А тогда уж мы получим ответ на все вопросы, которые нас интересуют.
По лицу Шалго было видно, что ответ лейтенанта ему пришелся не по вкусу.
А вот меня, юноша, жертва интересует куда больше, чем убийца, сказал он. Мне кажется, что ответы на многие вопросы мы должны получить еще до того, как найдем и схватим преступника. Ведь возможен и такой вариант, что между секретным заданием Меннеля и его убийством нет вообще никакой связи.
Возможен, согласился Фельмери. Но тогда нам первым делом нужно выяснить, имеет ли фирма «Ганза» какое-то отношение к тайной рации в машине. Эта рация свидетельствует скорее всего о том, что Меннель был агентом разведки какой-то иностранной державы.
Вот это уже другой разговор, молодой человек, согласился Шалго. И это действительно вопрос номер один.
Правильно, поддержал его Кара. Кстати, машина Меннеля принадлежит фирме «Ганза»?
Нет, ответил Шалго. Не думаю. На ней стоит транзитный номер таможенного управления ФРГ.
Значит, машина была взята им напрокат, заключил Кара и, обращаясь к лейтенанту, распорядился:Скажите товарищам, чтобы они повнимательнее изучили технический паспорт машины.
Но если автомобиль был взят напрокат, все наши гипотезы летят к черту. Вполне возможно, что Меннель и не знал о существовании у него в машине всего этого устройства!
А теперь получается, что прав-то оказался Эрне, подхватила Лиза. Что, Оскар, осечка?
Все может быть, повел плечом Шалго. Но вряд ли. Каково бы мне было, если бы все оказалось именно так? Миклош Балинт замучил бы меня своими насмешками. Черт побери, и как я об этом не подумал?
Шалго тяжело поднялся и ушел к себе в комнату. Немного погодя они услышали, что он с кем-то говорит по телефону. Вскоре он возвратился на веранду и с кислой миной сообщил:
Машина принадлежит фирме по прокату автомобилей «Фридрих Мессер», Гамбург, Кенигсплац, три.
Оставшись наедине с Фельмери, Кара отдал распоряжения:
Поезжайте к майору Балинту. От него позвоните в Будапешт подполковнику Домбаи и передайте следующее: пусть товарищи в Центре соберут асе имеющиеся сведения о фирмах «Ганза» и «Фридрих Мессер», о профессоре Табори, а также о Бланке и Казмере Табори. Кроме того, пусть Домбаи установит в отделе постоянное дежурство. Все сведения я хотел бы получить сегодня.
Дорогой господин профессор, говорил Отто Хубер, сидя в гостиной виллы Табори, я вам весьма признателен за приглашение, но мне не хотелось бы обременять вас.
Отто Хубер действительно говорил по-венгерски очень хорошо, хотя и медленно, тщательно обдумывая каждую фразу. У него был негромкий, слегка хрипловатый, как у всех заядлых курильщиков, голос.
Вы ничуть не обремените меня, запротестовал профессор. Прошу вас, чувствуйте себя как дома.
Гость сидел в кресле спиной к камину и явно любовался через распахнутую дверь видом на Балатон.
Очень тронут, поблагодарил он, закуривая сигару, но я не могу воспользоваться вашим гостеприимством безвозмездно.
Хотя профессор сидел в глубине комнаты, гость смог хорошо разглядеть его: узкий разрез глаз и тонкие, как лезвие клинка, губы, горестная складка в углах рта, глубокие морщины на щеках, под глазами.
Милый доктор, возразил профессор Табори. Моя вилла не платный пансионат. И хоть я и не миллионер, вы можете гостить здесь и целый год.
В это время на крыльце послышались шаги. Профессор обернулся и увидел в залитом солнцем квадрате распахнутой настежь двери фигуру своего племянника.
Казмер Табори, инженер-электрик. Доктор Хубер, представил он их друг другу.
Племянник профессора, высокий худощавый молодой человек лет двадцати восьми, поклонился Хуберу, крепко пожал ему руку и, пригладив свои растрепавшиеся русые волосы, сел в плетеное кресло.
Казмер у нас молодой ученый, занимается исследовательской работой в области ультракоротких волн. Скоро уезжает в СССР на несколько лет
Думаю, что господина Хубера это мало интересует, заметил Казмер Табори, зло посмотрев на дядю.
Боюсь, что стесню вас. Вот и господин инженер Пожалуй, я все же попытаюсь получить номер в отеле.
Честное слово, господин Хубер, вы меня нимало не побеспокоите. Казмер положил журнал на колени и попытался встретиться взглядом с Хубером. Он любил говорить, глядя в глаза собеседнику. Но даже если бы это было и так, вы можете не считаться со мной. На этом корабле капитанмой дядя! А я здесь тоже только гость. Не так ли, дядюшка? с легкой иронией спросил Казмер и перевел взгляд на профессора Табори.