Я закрываю лицо руками, с силой прижимая пальцы к глазам, словно это может помочь мне выбросить из головы его слова.
Хочется кричать. Страдать, истекать кровью и плакать. Хочу сполна получить за то, что я сделала.
Он был прав. Я слабая и жалкая.
Ты трусиха. Совсем как он.
У нас с ним нет ничего общего! Нет!
Слишком поздно. Его слова уже выжжены в памяти каленым железом.
Не такие уж мы и разные, ты и я мы оба готовы действовать с особой жестокостью, чтобы достичь своих целей.
Я не готова! Домовые эльфы так же заслуживают свободы, как и любые другие существа. Я только хотела помочь им.
Но мне ведь говорили, что это жестоко по отношению к ним. Даже Хагрид так считал.
А я не слушала, упорно продолжая делать то, что, как я полагала, было правильным, даже когда все утверждали, что я не права.
Но сейчас все по-другому
Я прислоняюсь головой к холодному полу и убираю руки от лица. По щекам катятся слезы.
У нас с ним нет ничего общего.
* * *
Эхо шагов в коридоре нарушает мучительно медленный бег времени.
Надо убрать их отсюда! Я не узнаю этот женский голос. Отвезти в другое место. Мы останемся здесь на ночь, а утром двинемся в путь. Темный Лорд сказал, что на севере есть укромное местечко, где мы сможем спрятаться.
Слышен скрип открываемой двери. Я перевожу взгляд на дверной проем, но моя камера по-прежнему закрыта.
Напряженно вслушиваюсь, и мои усилия вознаграждаются, когда я улавливаю громкий скользящий звук, будто кого-то тащат по коридору.
От этого звука по спине бегут мурашкикожа царапается о камни.
Но разве это не должно сопровождаться криками протеста и мольбами?
Я бы подошла к окошку камеры, чтобы посмотреть, что происходит снаружи, но у меня просто нет сил подняться.
Звук постепенно становится все тише и тише, пока, наконец, не смолкает в конце коридора, и тишина вновь не вступает в свои права.
Я совершенно спокойно продолжаю лежать на соломе, но взгляд все еще прикован к двери.
Что это было?
А впрочем, мне все равно. Я слишком устала.
Мне нужно поспать.
Черт, мне сегодня несказанно везет. Слышу голоса в коридоре. Я не могу их разобрать, но они становятся громче, по мере приближения к моей камере.
Ни минуты покоя! Даже когда они решили бросить меня в одиночестве на несколько дней.
Но главноея ни на миг не могу избавиться от чувства страха и вины.
Я начинаю различать слова в этом шепоте.
нашу ответственность. Мне это нравится не больше, чем тебе, но мы должны забрать их с собой.
Узнаю это голос. В последние несколько дней он был единственным моим собеседником.
Но он не один. С ним кто-то еще.
Пленники доставят больше проблем, чем пользы. И этот голос я тоже знаю. Оба человека остановились у моей двери, и женщина смиренно вздыхает. Ты знаешь, куда вы едете?
Я женат на твоей сестре уже много лет, конечно же, я знаю, куда еду. Я был там столько раз, что уже сбился со счета.
Будь осторожен, неужели это беспокойство в ее голосе? Ее ищут, а ты их недооцениваешь. Они могут проследить за вами
Тем более пора распрощаться с этим местом, оборвал он ее. Мы должны как можно быстрее двинуться в путь. Я возьму девчонкуя знаю, к ней подход, успел изучить за то недолгое время, что она здесь. Ты и Антонин, позаботьтесь о мальчишке.
Нет. Я не хочу оставаться с ним наедине. Я даже не хочу его видеть.
Мы разделимся, продолжает Люциус. И тогда, даже если они поймают одного из нас, у Темного Лорда все еще будет козырь в виде другого пленника.
Отличная идея, соглашается Беллатрикс. Я найду Антонина до отправления, но я бы хотела вновь встретиться с тобой как можно быстрее. После короткой паузы она продолжает уже более мягким голосом. Удачи, братец.
Люциус усмехается.
Братец, как же! Еще одна короткая пауза. Надеюсь, вскоре увидеть тебя.
Удаляющиеся шаги в коридоре, затем щелчок, и моя дверь открывается.
Почему он просто не может оставить меня в покое?
Едва он вошел в комнату, как его взгляд тут же обратился ко мне.
Я не шевелюсь. Потому что сил уже нет. В любом случае, он, скорее всего, ожидал увидеть меня на полу, и он не может быть недоволен моим состоянием.
Он указывает на меня пальцем.
Ты. Поднимайся.
Я не обращаю внимания на зарождающуюся во мне ярость. Слишком устала, чтобы сопротивляться ему.
Дрожа, я пытаюсь встать, но как только сажусь на колени и собираюсь подняться на ноги, голова начинает кружиться, и я падаю вперед, еле удерживаясь на четвереньках.
Люциус берет меня за подбородок, заставляя смотреть на него.
Ты ужасно выглядишь, резко говорит он. Я думал, что ты больна, когда я видел тебя в последний раз, но сейчас все намного хуже. Что с тобой?
Он говорит со мной. Я как-то отстраненно отмечаю сей факт.
Его лицо расплывается у меня перед глазами, превращаясь в размытые очертания и цветные пятна. Я не могу ни на чем сфокусироваться. Все вокруг обернулось жуткой бессмыслицей и хаосом.
Люциус дает мне небольшую пощечину. И это точно не со злости. Скорее всего, чтобы привести меня в сознание.
Я не очень хорошо себя чувствую. Я думала, что вы и так вчера все поняли.
Он возводит глаза к потолку, а затем отпускает мой подбородок, чтобы достать из кармана мантии флакон с зельем. Это то самое, что он давал мне, когда только похитил меня.
Вот, он протягивает мне флакон, выпей.
Все еще дрожа в ознобе, я тянусь за пузырьком, а потом опрокидываю в себя его содержимое, абсолютно не волнуясь о том, что там может быть не просто вода. Мне уже все равно. Я выпиваю все до последней капли. Теперь мое горло не дерет от сухости, но голова все еще болит.
Я опускаю флакон, лихорадочно облизывая губы.
Люциус нетерпеливо смотрит на меня:
Лучше?
Я пытаюсь встать, но падаю вновь, мотая головой.
Я не могу, еле слышный шепот.
Он раздраженно вздыхает.
Будь ты проклята, взрывается он, и я открываю глаза. Он смотрит на меня с таким железным спокойствием, что это ужасает меня. Почему ты постоянно все усложняешь?
Люциус чертит палочкой круг в воздухе, и из ее кончика появляются толстые веревки. Он сажает меня, а затем принимается связывать мои запястья.
Меня удивляет, что я даже не пытаюсь сопротивляться.
Что вы делаете?
Он не смотрит на меня, но следит, чтобы веревка держала туго. Она сильно врезается мне в кожу, заставляя ее гореть огнем.
Нам предстоит путешествие. Я не доверяю тебе, и не думаю, что ты не воспользуешься случаем и не попытаешься выкинуть что-нибудь.
Он так туго затягивает веревку, что мне кажется, будто моя кровь перестала течь в жилах. Потом он связывает мне лодыжки, и как только он убеждается, что я теперь абсолютно беспомощна, он берет меня на руки.
Когда он похитил меня, ему понадобилось наложить на меня заклятие, чтобы я не сопротивлялась. Но сейчас я так устала, что мне уже все равно. Я просто благодарна, что мне не придется идти самой.
Что происходит? слабо спрашиваю я. Куда мы направляемся?
Я же сказал, бормочет Люциус, вынося меня на руках из камеры в коридор, нам предстоит небольшая поездка.
Но куда?
Что значит куда? резко отвечает он, быстро двигаясь по коридору. Мы уезжаем отсюда в другое место. Или ты уже настолько привыкла к своей камере, что будешь скучать по ней?
Нет, просто
Слушай, а ты не думала, что впустую тратишь мое время, задавая мне всякие глупые вопросы? Мы добрались до лестницы в конце коридора и теперь поднимаемся вверх. Ты узнаешь, куда мы едем, совсем скоро.
Мы поднялись наверх и теперь быстро идем по коридору, вдоль комнат Пожирателей Смерти. Вокруг нас творится неразбериха: Пожиратели в спешке собирают свои вещи и бегут к большому залу.
Что происходит? Я снова задаю этот вопрос, но горло пересохло так, что мой голоселе слышный шепот.
Не думаю, что Люциус слышит меня. Либо он просто игнорирует мой вопрос.
Мы останавливаемся перед дверью, и он заклинанием открывает ее, а затем призывает маленькую, плотно набитую сумку. Не выпуская меня из рук, он хватает ее, и мы покидаем зал.
Наш путь пролегает через множество дверей и коридоров, которые приводят нас, в конечном итоге, к той самой лачуге, через которую я и попала в свою тюрьму. Боже, это было так давно! Едва мы выходим на свежий воздух, как я чувствую, что вот-вот расплачусь от счастья. Мы покидаем это ужасное и отвратительное место.