Участковые пытались бороться с наплывом судимых на их участки. Брали письменные объяснения от комендантов общежитий о том, что общежития не резиновые и нет лишних койко-мест. Приобщали к этим объяснениям письменные ходатайства Совета общественности поселка о том, что концентрация лиц, освободившихся из мест заключения, на поселке резинщиков уже превышает разумные пределы и потому новый приток такого контингента нежелателен. Подготавливали для подписи руководства отдела милиции отрицательный ответ и отсылали его инициатору запросов. Но это никакого действия не имело. Все было бес толку. Лица, отбывшие наказание, как прибывали в общежития, так и прибывали. С уведомлениями или без таковых. И общежития потихоньку превращались в маленькие филиалы колоний или спецкомендатур. С той лишь разницей, что колонии и спецкомендатуры охранялись целыми подразделениями специально подготовленных сотрудников, а в общежитии вся эта работа и забота ложилась на плечи коменданта, воспитателя и вахтеров. В основном, женщин. И на плечи участковых инспекторов милиции, несших персональную ответственность за состояние правопорядка на вверенных им участках.
Зато руководство колоний время от времени в средствах массовой информации, в том числе и по телевидению, информировало правительство и общественность, как они отслеживают судьбу каждого своего подопечного, даже и после его освобождения. Какая чуткость!
Где блеск в глазах, где служебное рвение? повторил Паромов с прежним сарказмом, обращаясь к участковому. Что-то не видать
Если это он, не принял шутку Астахов, то дерьмо порядочное.
И стал раскладывать пасьянс из полученных уведомлений.
Милицию всем своим существом ненавидит. Я от старых сотрудников слышал бегло просматривая тексты уведомлений, продолжал он. Но ничего, мы ему «теплый» прием организуем Впрочем, черт с ним. Что мы еще имеем? задал он сам себе вопрос. Ба! Еще один знакомый тут же ответил на него. И пояснил:Клинышев Игорюха освобождается, по прозвищу Клин. Старший На Дружбу, тринадцать «А». Младший-то, Серега, только что сел. Так сказать, идет вполне объективный процесс сменяемости. Или взаимозаменяемости Короче, идет ротация дерьма.
В соответствии с законом Михайло Васильевича Ломоносова, что в природе ничто никуда не пропадает и ничто ниоткуда не возникает в тон Астахову ответил Паромов.
Впрочем, шутки получились невеселыми.
Знаешь, продолжил Астахов, а я с нашим великим ученым не соглашусь. Что-то людского дерьма становится все больше и больше. Значит, откуда-то оно возникает и почему-то никуда не убывает.
Старший участковый промолчал, внутренне соглашаясь с Астаховым. Количество лиц, враждующих с законом, почему-то продолжало расти. И списать это на пережитки капитализма, как не раз делалось раньше, было невозможно.
Смотри, в общежитие на Обоянскую желают, продолжил участковый, сделав ударение на слове «желают», прибыть и поселиться еще пяток человек. В том числе и какой-то Василий Сергеевич Сухозадов, уроженец Конышевского района. Твой землячок. Случайно не знаешь такого?
Этого нет. Там других хватает. И землячков и не землячков
Нет. А жаль
Это почему? спросил старший участковый, беря за спинку стул и подтаскивая его ближе к себе, чтобы сесть. До этого момента он беседовал с Астаховым стоя.
Да фамилия смахивает на фамилию знаменитого бандита Левы Задова. Помнишь, из кинофильма «Хождение по мукам» по роману Алексея Толстого: «ЯЛева Задов, мне грубить не надо!»по памяти процитировал участковый знаменитый эпизод. Впрочем, тот был просто Задов, а этот, вообще, Сухозадов. Вася Сухозадов! Не хрен собачий, а Вася Сухозадов! засмеялся Астахов. Но тут же посерьезнел. Ну и кадр! У него и двести шестая имеется на личном боевом счету, и сто восьмая, и на руку не очень чист откровенно ерничал участковый. Такая радость, что хоть бутылку «Столичной» бери и веселись! Не общежитиеспецкомендатура! Да и Дружбы, тринадцать, не отстает Имелось в виду общежитие по улице Дружбы. Раньше хоть там одни женщины проживали. И порядок был. Теперь смешанный контингенти будет ли там порядок, трудно сказать.
Ладно, не плачь. Тебе это не идет. Хорошо хоть, что Сухозадов, а не Суходрищев, усмехнулся Паромов. И Лева Задов не всегда был бандитом. Он и чекистом в Одесской ЧК поработал, так сказать, на ниве защиты революционного порядка и социалистической законности, пока самого то ли в двадцать седьмом, то ли в тридцать седьмом не расстреляли, как врага народа. До сих пор не могу понять, как бандит мог стать чекистом?!!
А что тут понимать, перебил старшего участкового Астахов. Зря, что ли сами себя уничтожали? Не зря. Не просто так! Вот такие, как Задов, бандиты, и уничтожали порядочных людей.
И Паромов, и Астаховоба любили на досуге покопаться в политике и истории, а точнее, потолковать на эти темы. И сейчас все шло к очередному спору-диспуту. Но что-то помешало или что-то не сработало, так как опять вернулись к теме судимых лиц, в скором времени освобождающихся из колоний.
Вот и с Сухозадовым метаморфозы смогут произойти. Смотришь, и он станет бороться с преступностью, без особого энтузиазма, вроде в шутку, намекнул старший участковый на возможную вербовку еще одного осведомителя в среде жильцов общежития.
Даром не нужен, отмахнулся Астахов. Своих хватает. И, возвращаясь к прерванной теме разговора, полушутя, полусерьезно:Я не плачусь вам в жилетку, товарищ старший участковый, я констатирую факты.
Хоть констатируй, хоть не констатируй, а отвечать на эти уведомления-сообщения надо, кивнул Паромов на разложенный участковым пасьянс. Подготавливай отрицательные ответы претендентам на общежития и отсылай
Пустая трата времени.
Знаю.
Все всё знают, а порядок наводить мне
Михаил Иванович Астахов любил свою работу, но и любил поворчать при случае. Сейчас такой случай представлялся.
Вот именно. Опыт-то имеется да еще какой! напомнил Паромов о том, как Астахов, став участковым, навел порядок в общежитии строителей по улице Обоянская, 20.И какой! повторил он. Так что, не ворчи.
Да уж, да уж! вынужден был усмехнуться и Астахов, вспомнив об обстоятельствах, на которые намекал старший участковый. Было дело под Полтавой. Не подоспей брат Сидоров с помощью, как бы не пришлось родному руководству отдела марш Шопена заказывать!
Это ты не того ли Шопена ввиду имеешь, что на Прилужной живет? сострил Паромов, словно не понимая, о каком Шопене речь идет. Так он только грабить и умеет. Музыку не сочиняет. Или уже в зоне научился? Способный парень. И младший брат его тоже.
На улице Прилужной проживали братья Шапко, Валерий и Юрий. У Юрия было погоняло Шопен. И он уже был раза три судим. В основном, за грабежи.
Нет, не того, фальшивого, а того, истинного, Федерико Шопена, сочинителя музыки, в том числе и траурной.
Не так мрачно, не так мрачно, Михаил Иванович!
Да я не мрачно, я объективно
2
Когда Астахов, будучи сержантом милиции, приказ Министра МВД о присвоении офицерского звания еще не подошелбыл назначен на должность участкового инспектора и стал практически знакомиться с участком обслуживания, то наряду с другими предприятиями и учреждениями, расположенными на обслуживаемом им участке, однажды вечером, когда в опорном пункте поселка РТИ уже собрались дружинники и внештатные сотрудники, он, никому ничего не сказав, в форменной одежде, зажав под мышкой папку с бумагами, решил посетить и общежитие по улице Обоянской. Благо, что оно находилось через дорогу от опорного пункта. Это было вполне рядовое событие, не предвещавшее никаких каверз и неожиданностей. Поэтому никого с собой Астахов не взял и пошел один. А зря!
В тот злополучный день у строителей была получка, поэтому многие обитатели общежития были, мягко сказать, навеселе. И сам черт им был не брат. Не то, что участковый.
Здравствуйте. Яновый участковый. Поздоровавшись с вахтером, бабой Валей, женщиной лет шестидесяти пяти, толстой и рыхлой, еле передвигающейся с места на место, а потому, почти безвылазно сидящей в широком промятом кресле за столиком вахтеров, представился Астахов. Как тут у вас?