Когда Джим Чи чувствовал себя патриотом, он гордился этим - гордился тем, что его люди использовали свою воду и не позволяли ей стекать в Колорадо для создания полей для гольфа в Лас-Вегасе и наполнения горячих ванн в Беверли-Хиллз.
Однако сегодня он чувствовал себя религиозным. Когда он чувствовал это, NAI беспокоил его. Он остановился в административном офисе NAI и получил указания от озадаченного клерка, который, очевидно, интересовался интересом этого полицейского к обработке лукового урожая. Он свернул с шоссе 44 на юг по дороге к складскому комплексу, где занимались маркетингом и доставкой. Он смотрел на осеннюю стерню, на передвижные оросительные трубы стоимостью в миллионы долларов, припаркованные на зиму и уже закопанные под перекати-поле, доносящимся из пустыни; у линий электропередач, которые заставляли все это работать, а за ними - к холмам, спускающимся на юг к Пустошам Бисти и Пустыням Де-На-Зин. Холмы все еще были черными и серебристыми от шалфея - такими, какими их создала природа до того, как бульдозеры NAI уничтожили растительную жизнь, насекомых и млекопитающих, которые питались ими, и птиц, которые питались ими. Он видел холмы так, как должна была их видеть великая Духовная Изменяющаяся Женщина. К той, кто учил, что Земля была нашей заботливой матерью и что Земля и все, что Она произвела, нужно относиться с уважением. Стало ли это превращение природы в большие орошаемые круги Пути красоты навахо? Это и огромный шрам от рудника навахо, и лесопилка в Чуске горах, и ...
Что с ним не так? Откуда такое паршивое настроение? Он знал почему. Ее звали Джанет. Но что это за клан? И что, черт возьми, он собирался с этим делать? Я этого не знал. Он не мог решить, что он будет делать, пока не узнал наверняка, что он должен решить. Сначала он собирался поймать этого сукина сына-сбежавшего, а потом поехать обратно к Фрэнку Сэму Накаи и узнать, чему научился его дядя. И если его дядя еще ничего не узнал - еще не пошел искать старика, который должен был знать - тогда он взял бы Хостина Накаи, чтобы найти старика. Или, если дядя не поедет, поедет сам. Он не хотел ждать.
Но это удел полицейского - ждать. На товарных складах еще не закончился рабочий день. Он медленно ехал по гравийной стоянке в поисках темно-зеленого пикапа с самой большой наклейкой на бампере. Среди рядов грузовиков и легковых автомобилей было семь зеленых цветов, три из которых были того урожая, который соответствовал описанию. Если кто-то из них когда-либо и носил наклейку на бампере, то теперь они ее не носили.
Чи припарковал свой пикап там, где его частично скрывал старый переоборудованный фургон «Шеви», затем взглянул на часы. Без семи минут до пяти, когда склад закрылся. Он сел, не думая о Джанет Пит. Он включил радио, все еще настроенный на KNDN. Группа Чи вспомнила, как слышала, как на Tuba City Girl Dance пела плач о женщине, которая любила их, но любила их или нет, но все же украла их Chevy Blazer. Все было на навахо, кроме торговой марки грузовика. У читателя последующей рекламы была аналогичная проблема - для Purina Pig Chow нет существительных навахо.
Дверь сбоку от склада распахнулась. Из него вышел мужчина в комбинезоне, за ним последовала процессия других мужчин. Из-за здания вышло еще больше мужчин, в основном женщины. Чи просмотрел их, изучая, не зная, что он искал. Среднего роста мужчина средних лет, навахо. Это немного сузило его. В нем не учитывались женщины, и очень высокие, и очень круглые, и молодые самцы, которых Элли определенно смогла бы описать более подробно. Восемь или десять соответствуют средне-средней категории - возможно, больше. Один из них стоял у двери склада с блокнотом и что-то обсуждал с двумя более молодыми рабочими. Другой шел почти прямо к Чи. Он взглянул на Чи, затем сел в фургон и запустил двигатель. Чи снова посмотрел на человека с планшетом. Наверное, прораб. На нем были джинсы, джинсовая куртка и длинная кепка. Купюра казалась резко изогнутой вверх, как будто картонный элемент жесткости в ней был сломан.
«Ааа», - сказал Чи. Я наклонился вперед. Глядя. Слишком далеко. Он запустил двигатель пикапа и направил его вперёд в поток автомобилей, выезжающих со стоянки, затем свернул с транспортного потока и проехал мимо ворот. Мужчина все еще разговаривал с ними, повернувшись спиной. Чи проехал мимо дверного проема, сделал круг и снова припарковался там, где он мог смотреть «Буфер обмена». Мужчина продолжал говорить, его кепка все еще соответствовала описанию. Но загнутый клюв - скудное доказательство. Грузовик будет иметь решающее значение для любых шансов получить обвинительный приговор.
Где этот человек припарковался?
У дверей склада разговор закончился. Двое молодых людей разошлись. Один исчез около склада, а другой пошел вдоль стены к Чи. Он ухмылялся. Чи вышел из пикапа, радуясь, что на нем нет униформы.
«Тот парень, с которым ты разговаривал», - сказал он. Это был Билли Цосси? "
"Вы имеете в виду бригадира?" Он снова посмотрел на закрывающуюся дверь склада. "Нет. Его зовут Хоски. Клемент Хоски ".
«Клемент Хоски», - сказал Чи. «Да, мне показалось, что он выглядел знакомым. Мне нужно с ним поговорить. Вы знаете, где он припарковал свой грузовик? "
«Я думаю, что он в автобазе», - сказал мужчина. «Он приходит с группой, которая живет в доме NAI».
Клемент Хоски вышел из склада, закрыл за собой дверь и поспешил к белому додж-каравану. Он забрался в кузов, и он отъехал, разбрызгивая гравий.
«Спасибо», - сказал Чи. «Я постараюсь его поймать».
Караван доставил первых двух своих гонщиков к группе каркасно-штукатурных домов, построенных для NAI на склоне холма к северу от маркетингового центра. Он выехал на асфальтовую дорогу. Чи дал ему старт почти с четверти мили. Пустая дорога затрудняла незамеченное следование, но также делала потерю кого-то почти невозможной. Примерно через три мили фургон остановился на обочине. Чи замедлил шаг. Хоски появился, помахал уходящему фургону и поднялся на холм, где, как предположил Чи, должен был находиться его дом.
Правильно. Когда Чи проезжал мимо, Хоски шел по грунтовой дороге к деревянному дому с скатной жестяной крышей. Примерно в пятидесяти ярдах ниже по склону стояла надворная постройка, свидетельствующая о том, что в отличие от домов NAI в этом доме нет водопровода. Столб, поддерживающий линию электропередачи за домом, заявил, что в нем действительно есть электричество. Куча дров у стены предполагала, что к ней не подключен газ. Но где был зеленый пикап?
Хоски скрылся из виду. «В доме», - предположил Чи. Я проехал мимо подъездной дороги Хоски и поднялся на следующий холм. Там он остановился, развернул пикап и достал бинокль из бардачка.
Отсюда ему был лучше вид на холм. Баскетбольный щит и сетка были прикреплены к электрическому столбу - значит, у Хоски были дети школьного возраста. Для этого он казался старым. Может, кто-то жил с ним. На блоках позади дома стоял одинарный передвижной дом. Насколько Чи мог судить в бинокль, там не было окон и пусто. Зеленый грузовик может быть припаркован между этим и домом. Если бы это было так, не было бы возможности увидеть это, кроме как проехаться туда и посмотреть. Зачем ждать?
Чи завел двигатель и поехал с холма. Но на подъездной дороге он снова припарковался. Где был грузовик? Если он предупредит Хоски, а грузовика там нет, он никогда его не найдет. Грузовик был ключом. Когда крыло попадает в человека достаточно сильно, чтобы его убить, всегда есть доказательства. Если он заберет Хоски без грузовика, его придется отпустить. И если бы у Хоски хватило ума, он бы позаботился о том, чтобы грузовик никогда не был найден. Чи подумал об этом.
Желтый фургон подъехал к нему через шоссе. Он был маленьким для школьного автобуса, но надпись на его стороне гласила: школьный округ Блумфилда. Вылез мальчик. Чи предположил, что ему было около четырнадцати, высокий худой мальчик, одетый в черный пиджак и синие брюки и несущий синий рюкзак. Он, улыбаясь, пошел по асфальту к грузовику Чи.
«Привет, - сказал он. "Здравствуйте мистер."
«Привет, - сказал Чи. Что он скажет парню, что делает, припарковавшись здесь? Он сказал бы, что ищет кого-то.
"Это твой грузовик?" - спросил мальчик, все еще улыбаясь. "Это красиво".
Глаза мальчика были слишком далеко друг от друга, костная структура его лица была немного неправильной. Улыбка слишком невинная для четырнадцати. Автобус предназначался для детей специального образования. Дети с поврежденным мозгом, или телом, или эмоциями, а иногда и всем этим. И Чи осознал проблему этого мальчика. Он уже видел это вещественное доказательство раньше. Видел это слишком часто. Они назвали это алкогольным синдромом плода - гибелью, которую мать навязывает своему ребенку, когда пьет во время беременности. Это была еще одна причина, по которой Чи ненавидел алкоголь, ненавидел людей, которые его производили, рекламировали его, продавали и травили им своих людей.