Незадолго до семи он ждал ее за столиком в кофейне отеля и думал о ночи, когда вошел в ее квартиру в Гэллапе. Он нес цветы, видеозапись традиционной свадьбы навахо и мысль о том, что она может объяснить, как она использовала его, и ...
Он не хотел об этом думать. Ни сейчас, ни когда-либо. Что может изменить то, что она получила информацию от него и известила профессора права, человека, которого, как она сказала Чи, она ненавидит?
Прежде чем он наконец заснул, он решил просто спросить ее, помолвлены ли они. «Джанет», - говорил он. "Ты все еще хочешь выйти за меня замуж?" Переходите прямо к делу. Но сегодня утром, когда его голова все еще была полна мрачных мыслей, он не был так уверен. Он действительно хотел, чтобы она сказала «да»? Он решил, что, вероятно, так и будет. Она оставила свою светскую жизнь внутри кольцевой дороги и вернулась в Индию, где говорила, что действительно любит его. Но это каким-то тонким образом унесет ее понимание того, что он поднимется по лестнице успеха в социальные слои, в которых она чувствует себя как дома.
Была еще одна возможность. Она устроилась на свою первую работу в резервации, чтобы сбежать от любовника-профессора права. Это возвращение просто означало, что она хотела, чтобы мужчина снова преследовал ее? Чи отвернулся от этой мысли и вспомнил, как это было мило до того, как она предала его (или, как она это видела, до того, как он оскорбил ее из-за своей необоснованной ревности). Он мог бы получить федеральную работу в Вашингтоне. Сможет ли он там быть счастлив? Он думал о себе как о пьяном, никчемном, умирающем от разрушенной печени. Это то, что убило отца Джанет навахо? Неужели он утонул в виски, чтобы спастись от матери Джанет из правящей касты?
Когда он исчерпал все темные уголки этого сценария, он обратился к альтернативе. Джанет вернулась к нему. Она была бы готова жить на Большой Рез, женой полицейского, живущей в том, что ее друзья назвали бы жилищем трущоб, где высокая культура была второстепенным делом. В этой мысли любовь победила все. Но этого не произошло. Она тосковала по жизни, от которой отказалась. Он это увидит. Они будут несчастны.
Наконец, он подумал о Джанет как о назначенном судом адвокате, а о себе как о офицере, производящем арест. Но к тому времени, когда она вошла точно вовремя, он снова стал думать о ней как о восточной бабочке, и эта мысль придала этой столовой Флагстаффа потрепанный, грубый вид, которого он никогда раньше не замечал.
Он отодвинул для нее стул.
«Думаю, вы привыкли к более престижным местам в Вашингтоне», - сказал он, и сразу пожалел, что не тронул нерв их разногласия так небрежно.
Улыбка Джанет дрогнула. Она мрачно посмотрела на него и отвернулась. «Держу пари, здесь кофе лучше».
«Это всегда тут свежее», - сказал он. «Или почти всегда».
Мальчик-подросток принес две кружки и миску, наполненную одноразовыми контейнерами с надписью «немолочные сливки».
Джанет посмотрела на него поверх кружки. "Джим."
Чи ждал. "Что?"
«О, ничего. Думаю, сейчас время поговорить о делах».
«Итак, мы снимаем шляпы наших друзей и надеваем шляпы противников?»
"Не совсем", - сказала Джанет. «Но я хотел бы знать, абсолютно ли вы уверены, что Роберт Джано убил офицера-родственника».
«Конечно, я уверен», - сказал Чи. Он почувствовал, как его лицо покраснело: «Вы, должно быть, читали протокол задержания. Я был там, не так ли? И что вы с ним сделаете, если я скажу, что я не уверен?
Вы говорите присяжным, что даже офицер, производивший арест, сказал вам, что у него есть разумные сомнения? "
Он пытался скрыть гнев в своем голосе, но лицо Джанет говорило ему, что ему это не удалось. Задел еще один раздраженный нерв.
«Я бы ничего с этим не сделала», - сказала она. «Просто Яно клянется, что не делал этого. Я буду работать с ним. Я хочу ему верить».
«Не надо, - сказал Чи. Он отпил кофе и поставил кружку. Ему пришло в голову, что он не заметил, как это было на вкус. Он взял один из контейнеров. «Немолочные сливки», - прочитал он. «Произведено, насколько я понимаю, на немолочных фермах».
Джанет удалось улыбнуться. «Знаешь что? Разве этот эпизод, который мы здесь проводим, не напоминает тебе о нашей первой встрече? Помнишь? В комнате ожидания тюрьмы округа Сан-Хуан в ацтекской среде. Ты пытался удержать меня от связи с этим старым мужчина."
«И вы пытались удержать меня от разговора с ним».
«Но я вытащу его». Джанет теперь ему улыбалась.
«Но не раньше, чем я получу необходимую информацию», - сказал Чи.
«Хорошо», - сказала Джанет, все еще улыбаясь. «Мы назовем это ничьей. Хотя тебе пришлось немного схитрить».
«Как насчет наших следующих соревнований», - сказал Чи. «Помните старого алкоголика? Вы думали, что мы с Липхорном приставали к нему. Пока ваш клиент не признал себя виновным».
«Это был печальный, печальный случай», - сказала Джанет. Она отпила кофе. «Некоторые вещи в нем все еще беспокоят меня. Некоторые вещи в этом тоже беспокоят меня».
«Как что? Например, Яно - хопи, а хопи - мирные люди? Ненасильственные?»
«Это, конечно, есть», - сказала Джанет. «Но все, что он мне сказал, имеет своего рода логику, и многое из этого можно проверить».
"Какого? Что можно проверить?"
«Как, например, он сказал, что собирлсяся поймать орла, в котором нуждалась его кива для церемонии. Его братья из религиозной группы могут подтвердить это. Это делало ловлю религиозным паломничеством, в котором не допускаются злые мысли».
«Например, мысли о мести? Например, поквитаться с Родственником за предыдущий арест? Такие мысли, которые Д.А. захочет предложить присяжным, если он идет по злому умыслу, преднамеренности. По поводу смертной казни».
"Верно", - сказала она.
«Они подтвердят, почему он пошел на орла, и обвинение признает это», - сказал Чи. | * Но как доказать, что в глубине души Яно не хотел, чтобы я даже получил ответ? Джанет пожала плечами.
"Джей Ди Микки, вероятно, заявит об этом в своем вступительном слове. Он скажет, что Яно отправился в резервацию навахо, чтобы поймать орла - само по себе преступление. Он скажет, что офицер Бенджамин Кинсман из племенной полиции навахо ранее арестовал его. совершившего такое же преступление в прошлом году, и что Яно отделался какой-то формальностью. Он скажет, что, когда он увидел, что Кинсман снова преследует его, Яно пришел в ярость. Поэтому вместо того, чтобы выпустить птицу, избавиться от улик и попытаться сбежать, он позволил Сородичу поймать его, застал врасплох и отбил ему мозги ".
"Так это и планирует Микки?"
«Я просто догадываюсь, - сказал Чи.
«У меня нет никаких сомнений в том, что Микки пойдет на смертную казнь. Это будет первая казнь с тех пор, как Конгресс 1994 года разрешил федеральные смертные приговоры, и в средствах массовой информации будет освещаться этот цирк». Джанет добавила в свой кофе немолочные сливки, попробовала. «Микки для Конгресса», - произнесла она. «Ваш кандидат от правопорядка».
«Вот как я это вижу», - сказал Чи. «Но суды должны признать, что Родственник был федеральным чиновником».
«Люди в уголовном правосудии говорят, что был». Чи пожал плечами. "Вероятно."
«Это привело к тому, что Министерство юстиции США отключило его от различных устройств жизнеобеспечения», - сказала Джанет. «Так что Бенджамин Кинсман мог поспешить и стать жертвой убийства, а не объектом преступного нападения. Тем самым упростив оформление документов».
«Давай, Джанет, - сказал Чи. «Честно говоря. Бен был уже мертв. Машины дышали за него, заставляя его сердце биться быстрее. Дух Родственника ушел».
Джанет пила кофе. «В одном вы правы, - сказала она. «Это хорошая свежая ява. Не те странные ароматы, которые продают в барах яппи по четыре доллара за чашку».
"Что еще можно было проверить?" - спросил Чи. «В версии Яно».
Джанет подняла руку. «Сначала что-нибудь еще», - сказала она. «Как насчет того вскрытия? Закон требует его в случае убийств, вроде того, но многим навахо не нравится эта идея, и иногда их пропускают. И я слышал, как один из документов говорил что-то о пожертвовании органов?»
«Родственник был мормоном. Как и его родители. У него была зарегистрированная донорская карта», - сказал Чи, изучая ее, как он это сказал. «Но вы это уже знали. Вы поменяли тему».