Когда его сотрудник Ярослав Гольцев сообщил о содержании того самого подозреваемого, Рукавица обрадовался, но, допросив того, разочаровался и почувствовал азарт. Несовместимые эмоции дали подтверждение новой мысли: дело Васильевой вовсе не такое обыденное.
Рукавице стало любопытно, чтобы сказала о преступлении Селивёрстова, но он решительно отогнал от себя желание с ней связаться.
Год назад они не сработались. Однако её тень до сих пор блуждала где-то рядом с его авторитетом. Ничего не поделаешь, его сотрудники работали с Александрой дольше и доверяли ей больше, чем ему. Но Владимир Андреевич отступать не собирался. В конце концов, Селивёрстова страдала буквально манией к распутыванию криминальных путаниц и была эмоционально неустойчива, а он всегда, в любой ситуации сохранял разум и уравновешенность, воспринимая работу работой, а не игрой.
Ареев Марк Давидович ему не понравился. Он не походил на звезду экрана, как предположила Лиза, увидев снимок, но при этом вёл себя столь же дерзко. Подобное поведение казалось безрассудством. И хотя тот не был похож и на убийцу, Ареев вызывал в Рукавице антипатию, что было недопустимо. Непрофессионально.
Подозреваемый путался в показаниях, но при этом не сообщал ничего конкретного, много повторялся и нервно бегал взглядом по стене, будто пытался найти ответы там. Те не находились.
Его поведение выдавало сильнейшее волнение, граничащее с паникой. Грубость, вероятно, выступала защитным механизмом. Причин такому поведению могло быть множество, и Рукавица собирался выяснить их все.
Повторим ещё раз, Марк Давидович, не упуская деталей.
Я знаю, как вы любите закрывать дела любой ценой. Со мной этот трюк не сработает. Повторяю, я ходил на квартиру Васильевой за собственной зажигалкой!
Которую оставили в ящике стола убитой. Или в шкафу? А, может, на антресоли? Вы искали повсюду: наверно, крайне ценная зажигалка.
Да! Мне её подарили! Я ей дорожу!
Так сильно, что, потеряв одну, сразу приобрели другую? Рукавица кивком головы указал на карман рубашки. Из него аккуратным синим прямоугольником торчал предмет спора.
Что вам надо, б. ть?
Правду, Ареев. Расскажите, почему вы убили Васильеву и за чем явились после.
Спокойный тон следователя бесил Марка.
Я не убивал её! заорал он, треснул коленом по внутренней части стола. Скривился.
Возможно, согласился Рукавица. Но между вами что-то было. Расскажите.
Не было у нас отношений!
Я не говорил про отношения. Быть может, у вас была общая тайна? Секрет от Римской Снежаны?
Не трогайте Снежинку! В глазах мелькнул страх. Хотите посадить меня, сажайте. Вам всё равно насрать на правду!
Я пока правды не услышал.
Я её не убивал повторил уже спокойнее. Вот правда.
Допустим. Объясните тогда, что вы делали в квартире?
Искал зажигалку, устало произнёс Марк.
Хорошо. Я отлучусь ненадолго, а вы отдохните и обдумайте сложившиеся обстоятельства, притворно добрым тоном предложил Рукавица. Никто на вас давить не собирается. Я не зверь. Улыбнулся и вышел.
Марка перекосило. Он понимал: попал по-крупному.
Владимир Андреевич встал перед зеркалом и принялся наблюдать за подозреваемым. Оставшись один, тот упал головой на стол, а затем, уставился в стену, повторяя одно и тоже:
Чёрт, чёрт, чёрт!
Рукавица прочёл по губам.
Зачем Ареев явился в квартиру убитой? Явно не для того, чтобы занавесить зеркала или взять что-то в больницу для Васильевой старшей. Гольцев спрятался за диваном, когда услышал поворот замка и некоторое время следил за вошедшим. Ареев рыскал по квартире и судорожно шептал: Мне крышка. Это конец. Я убийца.
Что имел ввиду? Вряд ли образность выражения. Тогда остаётся одно: это было признание. Недоказанное, со слов Гольцева, но оно.
Рукавица подождал пять минут. За это время подозреваемый весь извёлся, а на телефон следователя поступила нужная информация. С лёгкой ухмылкой Рукавица вернулся в допросную.
***
Марк ощущал себя загнанным. Но не зверемчудовищем. Следователь делал всё возможное, чтобы он себя именно так и чувствовал. Марк не решался сказать правду. Удар женщиныэто шаг к признанию в глазах самодовольного следака. Таких, как Рукавица, он знал: люди, чьей целью было доказать свою правоту любыми способами. Их не волновала вина и тем более правда. Важность имело однособственное эго.
Марк ненавидел мусоров, а подобных следователю, и вовсе презирал.
Проработав достаточно долго дежурным в одном из Следственных комитетов, он наслышался всякого. Но слухиэто ещё пустяки. А те картины, что разворачивались на его глазах действительно потрясали.
С детства он стремился к справедливости, но стать полицейским не вышло. В выборе ошибся. С ответственностью не справился. Пошёл работать дежурным. И всё шло неплохо. Но потом он увидел жену с другим мужчиной и как с цепи сорвался. Тот день навсегда окрасился кровью и не только для него.
О намечающемся увольнении узнал первым. Прощаясь с работой, не такой уж любимой, но прикипевшей к сердцу, раздумывал, как исправить ситуацию. Как вернуться.
Довольно скоро понялбессмысленно. Он сам не сможет. Инцидент видели коллеги. Тогда Марк решил полностью сменить вектор направления. Стал офисным сотрудникомпомог бывший одногруппник. А через пару лет Марк повстречал Снежану. Думал, жизнь наладилась, но потом Снежинка познакомила его с Витой.
С Ангелиной
Снова проблемы. И всё из-за внешности. Ангелина, словно, помешалась на нём.
Ирония судьбы заключалась в том, что сам Марк никогда не считал себя красивым.
***
Продолжим? следователь вошёл в комнату и смотрел на него с любопытством.
Марк был сам себе неприятен. Мало того, что слабый, способный поднять руку на женщину, так ещё и трусливый. Но ведь он боялся рассказывать правду из-за Снежинки! Как она без него? Справится ли? Не бросится в бездну, столь манящую её израненное сердце и раздавленную душу?
За полгода он дважды удерживал Снежинку от безумства: после смерти тётки, и когда из тюрьмы позвонил бывший муж.
Она была напугана до смерти.
Ареев, вы думаете о Васильевой?
Мутным взглядом посмотрел на следователя. Внутренне сжался. Сдался.
Нет. О Снежане.
О Римской?
Кивнул.
Я не хочу, чтобы она страдала.
Тогда расскажите о событиях. Только честно.
Марк молчал.
Ради Снежаны, Ареев. Или сразу поговорим о флешке?
К-какой флешке?
Рукавица позволил задержанному хорошенько напугаться. Молчание угнетало, будоражило. Выбивало из колеи. Он знал это. И не ошибся.
К чёрту! Если вам надо, паскудам, вы всё равно ведь меня посадите Я расскажу, только не говорите Снежане про видео.
Парень сдался. Рукавица ликовал. На грубость не отреагировал. За время службы научился пропускать мимо ушей оскорбления и чушь вроде этой.
Я был на месте, начал Марк. Старался держать себя в руках, но получалось плохо. Ещё и нога болелаколеном долбанул от всей души. Потряс ногой. Вновь скривился. Работаю, мать его, в офисе торговой компании «Алияс». Можете поговорить с владельцем, Фёдоровым Антоном Евгеньевичем. Он подтвердит. Тоха меня и устроил. Снежинка, то есть Снежана позвонила и сказала, что Ангелина приболела. Попросила передать нитки. Я поехал после работы.
Нитки купили по пути? уточнил Рукавица.
Нет. Снежана положила мне в сумку.
Почему обратилась к вам, а не поехала, к примеру, сама?
Я работаю неподалёку от дома Ангелины.
И вы исполнили поручение?
Да. То есть нет. Я приехал к Ангелине, но про нитки забыл. Ангелина устроила романтический ужин. Снова признавалась в любви, а я говорил, что у меня есть Снежана. Ангелина была в бешенстве. Грозилась опустил глаза.
Что?
Рассказать правду о моём прошлом.
И тогда вы её ударили? поинтересовался следователь.
Нет, затих Марк. Позднее.
Продолжайте.
Сглотнул. Говорить было нелегко. Отпираться бессмысленно. Молчать глупо. Марк осознавал: его судьба в руках следака. Особого значения не имело, что именно он скажет. Рукавица его подозревал, и Марк ничего не мог с этим поделать.