Франческа Мильд, сказала Чарли. С чего тебе пришло в голову написать о ней?
Это было летом, когда я вернулся из Гюльспонга, ответил Юхан. Я думал, что достигну внутренней гармонии, увидев Люккебу, побывав в том месте, где исчез папа, поговорив с тобой о нем, но оказалось, что мне хочется узнать еще больше. Я буквально не находил себе места.
Добро пожаловать в мой мир.
А ты сама почему этим заинтересовалась?
Место, ответила Чарли. И вообще
А именно?
Наверное, из-за дела об исчезновении Аннабельвыходит, в Гюльспонге уже однажды пропадала девушка того же возраста.
Но это было почти тридцать лет назад, проговорил Юхан.
И тем не менее.
Чарли отхлебнула большой глоток пива и подумала: есть что-то еще, из-за чего Франческа Мильд не идет у нее из головы. Однако в голове бродили лишь какие-то смутные образы, который никак не удавалось назвать словами.
Как бы то ни было, я наткнулся на дело об исчезновении Франчески и начал копаться в нем, продолжал Юхан. Это оказалось непростов Сети почти ничего нет. Мне становилось все более любопытно. Чем труднее добыть информацию, тем важнее это казалось. Когда я связался со школой-интернатом, где она училась, чтобы получить данные о ее одноклассниках, там не очень-то хотели идти мне навстречу. Вероятно, речь идет о репутации школыи тем не менее, это довольно странно.
Чарли кивнула. От этого простого движения у нее закружилась голова. Она попыталась сосредоточить взгляд на корешках книг, лежавших в стопке у другой стены, но все сливалось. Фокус сбился.
А когда мне удалось связаться с теми, кто учился в школе в то время, никто из них не пожелал разговаривать со мной.
Ты удивлен? спросила Чарли. Разве ты не читал про культуру молчания, принятую в таких местах?
Само собой, читал. Однако все это было так давно. Я и не подозревал, что это до сих пор такая щекотливая тема.
Их натаскивали поколениями.
Ужас, как много ты знаешь об учениках школ-интернатов, проговорил Юхан с улыбкой.
От Гюльспонга до Адамсберга всего несколько миль. Они иногда приезжали к нам в поселок, ученики эти, и смеялись.
Чарли вспомнила, как они ходили группкамив дорогой одежде, спрашивая необычные товары в магазинах и закатывая глаза, когда их пожелания не могли быть исполнены.
Смеялись? удивился Юхан. Чему?
Я не спрашивала. Вероятно, всему тому, чего у нас не былоили тому, что у нас было. Они называли нас
Как?
Не могу вспомнить. Правда забыла, но звучало это очень уничижительно.
Большая смелость с их стороны, отметил Юхан.
Ходить толпой и смеяться над подростками, которым повезло в жизни меньше, чем им самим?
Я бы не решился смеяться над тобой.
Вопрос скорее в том, захотелось ли бы тебе смеяться. К тому же в те времена я не была такой крутой.
Уверен, что была.
Чарли открыла рот, чтобы сказать ему, насколько он ошибается, но в ту же секунду Юхан потянулся к ней и поцеловал.
Подожди, пробормотала она.
Прости, Юхан отодвинулся. Я подумал, что ты этого хочешь.
Хочу, проговорила она. Теперь она приблизилась к нему. Просто я хотела сперва
Что? спросил Юхан.
Ничего, ответила она и поцеловала его.
Когда все закончилось, Юхан довольно быстро начал одеваться. От того, что только что произошло между ними, Чарли чувствовала себя немного ошалевшей. Они так жадно вцепились друг в друга, словно телесное единениеединственный способ выжить. Однако теперь он засобирался уходить.
Мне завтра рано вставать, сказал Юхан.
Конечно, ответила Чарли.
«Что со мной такое? подумала она. Я же терпеть не могу спать вместе. Просто повезло, что не надо его выставлять». Однако она ощутила разочарование, когда Юхан наклонился и мягко поцеловал ее в губы.
Я пошел с тобой не ради этого, сказал он.
А ради чего? спросила Чарли. Взяв плед, лежавший на диване, она натянула его на свое обнаженное тело.
Потому что хотел поговорить с тобой.
Чарли рассмеялась.
Я серьезно.
Прости, просто это прозвучало немного высокопарно. Мне тоже нравится разговаривать с тобой.
Заснув, Чарли увидела во сне Бетти. Руки Бетти заплетают ей косичкитакие тугие, что даже больно. Бетти красится ярко-красной помадой, наклоняется и прикладывается щекой к щеке Чарли. Их глаза встречаются в зеркале.
«Мы с тобой такие нарядные, правда?»
А потомаллея, бледное лицо Бетти в свете луны, плотный туман у их ног. Они на земле или на небе?
Мам, мы куда?
К знакомому.
К какому знакомому?
Нет ответа.
Чарли проснулась от того, что на журнальном столике завибрировал телефон.
На дисплее всплыло имя: «Сюзанна».
Сюзанна? воскликнула Чарли и откашлялась, когда ее заспанный голос поначалу не слушался. Как дела?
Все к черту.
Что случилось?
Две вещи, ответила Сюзанна. Исак съехал, и мама снова запила.
О боже! выдохнула Чарли.
Знаю, нельзя звонить в такое время, но я буквально схожу с ума, прошептала Сюзанна. Я просто повешусь, Чарли.
Ты все преодолеешь.
Не уверена.
Хочешь, я приеду к тебе?
Последовала краткая тишина.
А ты можешь?
Как только закончится следствие, которым я сейчас занимаюсь.
Положив трубку, Чарли уже не смогла заснуть. Она долго лежала без сна, глядя в потолок и думая о Сюзанне, о вечеринках в Люккебу, которые они пережили вместе: смех, крики, пьяные ссоры, родители, превратившиеся в детей. «Чарли, мы с тобой тут единственные взрослые».
Потом ей вспомнился сон: Бетти, лунный свет, деревья вдоль дороги, аллея. Все казалось странно знакомым. Прошло еще несколько минут, прежде чем мозг сложил одно с другим. Она поднялась, принесла из кухни компьютер и нашла статью о пропавшей Франческе с фотографией, снятой в семейном поместье. Гудхаммар.
«Остатки впечатлений дня», подумала Чарли. Насколько она помнила из различных теорий о толковании снов, мозг во сне составлял из впечатлений дня целостную картину. Она не верила в то, что сныпотайная дверь в психику, что они несут в себе посыл или выражают вытесненные мысли и страхи. Она смотрела на этот снимок, думала о Бетти, а потом во сне все это соединились воедино.
Отложив компьютер, она попыталась заснуть. Сон не шел. В конце концов она сдалась, встала и начала бродить по квартире. «Просто похожу немного, думала она. Мне не нужны транквилизаторы, чтобы заснуть, к тому же я выпила и на этом месте она обнаружила, что стоит в ванной, держа в руках две таблетки стесолида. «Только сегодня приму, подумала она, а потом брошу это дело».
Во сне Бетти снова возвращается. Она сидит за своим макияжным столиком в Люккебу. Окно спальни открыто, летний ветерок развевает тонкую кружевную занавеску «Иди сюда, моя дорогая. Помоги мне застегнуть платье». Бетти поднимает волосы, и Чарли пересекает комнату. И тут она замираетспина у Бетти полая, словно старое дерево.
«Что такое? Бетти склоняет голову набок и грустно смотрит на ее отражение в зеркале. Что тебе не нравится?»
Франческа
Гудхаммар. Мама всегда говорила, что заболевает от этого места, но меня не угнетало, что усадьба расположена в таком уединенном уголке, за пределами поселка. Мне нравилось, что можно смотреть далеко-далеко и видеть только поля, леса и воду. Мне нравился и маленький торговый центр в поселке. Мама и Сесилия всегда жаловались, что там ничего нет. Они считали странным, что кто-то может добровольно поселиться в такой забытой богом дыре. Жителей поселка они также сторонились. Сесилия обычно хихикала по поводу нихиз-за их неуклюжего поведения. Потому что они здоровались с нами, хотя не знали нас. Все это вместе с чудовищным диалектом смешило ее настолько, что она не могла сдержаться. Мне же казалось, что диалект тут какой-то добродушный, и меня радовало, когда незнакомые люди здоровались со мной. В продуктовом магазине «Ика» я обычно перекидывалась парой словечек с женщинами и покупала лотерейные билеты у странного человека, сидевшего у входа.
Папе не нравилось, что я разговариваю с людьми, которых не знаю. Такое поместье, как Гудхаммар, и капитал, которым наша семья владела на протяжении многих поколений, притягивают к себе сумасшедших, говорил он.