То есть как это всё? переспросил лейтенант Кэднит.
Не помню, что было дальше, соврал я в глаза чужому человеку, избегая смотреть на отца.
На миг в палате повисла тишина.
Сынок, отец накрыл мою ладонь своей, ты просто боишься говорить правду при этих, так? пренебрежительно кивнул он в сторону вампиров.
Скажи я хоть слово, да и кивка было бы достаточно, чтобы отец набросился на кровососов.
Нет, отец. Этих людей я не узнаю. Эти слова я выговорил, глядя прямо в глаза тому альфе, который, судя по всему, чуть не высосал меня до капли.
«Лас! Остановись! Лас! Ты убьёшь его!»отвратительно реально звучали в ушах чьи-то слова.
Пусть видит, что я всё прекрасно помню.
Тогда, парень, мы составим заявление и начнём расследование, не стал давить на меня полицейский и его напарник зашелестел бумагами.
Я не буду писать заявление.
Энди?! возмутился отец.
Через две недели начало семестра и я не хочу сложностей.
На лице старшего вампира отразилось облегчение.
Как знаешь, парень, дело твоё. Кажется, никто не собирался меня уговаривать.
Но вы не можете всё так оставить! в сердцах возмутился отец, преграждая дорогу лейтенанту, который уже успел отойти от моей кровати.
«Зря ты нервничаешь, отец, думал я про себя, зачем им проблемы в своём маленьком уютном мирке? Тем более, от заезжего школьника. Тем более, с людьми вампирами, явно имеющими влияние в этих местах. Иначе что они вообще делают в моей палате?»
Уверен, отец был против присутствия посторонних, но эскулапы, так же, как и стражи правопорядка, похоже, ничего не смогли с этим поделать. Или не захотели.
Через секунду подозрения оправдалисьмы с отцом со своими проблемами были никому не нужны.
Нет заявлениянет дела, коротко ответил полицейский с бесстрастным выражением на лице.
Но, произнёс я, если я что-нибудь вспомню, могу я обратиться в полицию позже?
Челюсть лейтенанта сомкнулась твёрже, и он окинул меня оценивающим взглядом. Пусть и он знает, что я не такая безобидная овечка и при желании тоже могу показать зубы.
Конечно, парень. Если что-то вспомнишь, обращайся, сказал он и я почти услышал продолжение его слов: «если шкура не дорога».
Полицейские поспешили покинуть палату.
Это так просто не сойдёт вам с рук! Отец неосознанно сжал кулак и сделал шаг вперёд, словно закрывая меня от угрозы в лице двух вампиров, не спешивших последовать за служителями правопорядка.
Мистер Салливан, я ещё раз приношу искренние извинения за то, что случилось с вашим сыном на территории моего дома, и буду рад снова предложить вам щедрую компенсацию за неудобства, ровно отчеканил взрослый вампир. Его волосы, такие же светлые, как и у того кровососа, лежали в идеальном порядке, словно всё утро тот провёл у стилиста. Подбородок гладко выбрит, тёмно-серый костюм отглажен до последней складочки.
Думаете, я продам собственного сына? Мышцы на спине отца проступали через ткань джинсовой рубахи. Вы чуть не прикончили его и если думаете, что я возьму ваши кровавые деньги, то глубоко заблуждаетесь. Отец кипятился всё больше.
Я устал, отчётливо выговорил я, привлекая внимание. Отец, можешь проводить этих людей? На вампиров я не смотрел.
Конечно. Пыл отца тут же утих и он обернулся ко мне, бросив через плечо вампирам, чтобы убирались.
Повторять не пришлосьнезваные гости покинули палату, никак не ответив на грубость. Уверен, что при других обстоятельствах у нас были бы серьёзные проблемы, реши отец указывать кровососам.
Оставшись со мной наедине, отец снова попытался выяснить, правда ли я ничего не помню, и мне пришлось убеждать его, что всё было именно так, как я сказал. Врать отцу было отвратительно неприятно, но другого выхода я просто не видел.
Что было бы, обвини я этого Варжа в том, что он чуть меня не прикончил?
Ответить на этот вопрос было сложно, но некоторые соображения на этот счёт у меня имелись.
Наверняка начался бы долгий процесс разбирательства. Неизвестно, сколько бы на это ушло времени и денег, и смог бы отец вообще заниматься работой. Оплату ренты, не имея поступлений, мы бы просто не потянули. К тому же, неизвестно, знал ли заказчик этого вампира.
По всему выходило, что должен был. Насколько я знаю, отец работал на какого-то богатея, а они, как правило, прекрасно знали друг друга, уже не говоря о том, что городок был действительно небольшим.
Что было бы, если бы тот отказался от услуг отца? Даже выплата неустойки едва бы решила наши финансовые сложности. К тому же я не знал, понадобится ли нам адвокат, которого мы бы в жизни не смогли себе позволить.
О том, что в новой школе всё бы узнали, что со мной произошло, и вовсе страшно было думать. Пусть я не виноват и со мною, скорее, приключилось несчастье, но как к этому отнеслись бы местные, я не имел ни малейшего понятия, с трудом представляя неписаные законы Истрет Виль. Такие существовали в каждом городе и каждом районе, если город был велик.
Навлекать на себя новые неприятности, когда проблем и так хватало с головой, я не имел никакого желания. К тому же, узнай отец о том, что у меня начались проблемы в школе, он и вовсе бы расстроился, и, наверное, снова предложил бы уехать.
Когда отец сказал, что мы уберёмся отсюда, как только виновные будут наказаны, я понял, что ни за что не скажу правду. Мы только-только вылезли из долговой ямы, вырытой кредитами за лечение папы, и теперь снова оказаться на дне Я просто не мог этого допустить. Отец сражался с этой жизнью для меня одного, работая сутками напролёт, и теперь была моя очередь пожертвовать чем-то.
Последний аргумент в пользу того, что мне следовало держать рот на замке, заключался в том, что я был почти уверенначни мы разбирательство, шансов у Варжей одержать победу в десятки раз больше, чем у нас. Деньги и власть всегда побеждали закон и справедливость. Так стоило ли тратить время и усилия на заранее проигранную борьбу, если у нас не было ничего кроме никому не нужной правды?
Были мысли и менее приятные. На что вообще были способны вампиры и в частности эти Варжи? Не исчезли ли бы мы с отцом в неизвестном направлении одной тёмной ночью? Двое заезжих просто решили продолжить свои жалкие скитания, навсегда покинув Истрет Виль Система работала безупречно.
Отец снова выслушал мои скудные заверения в беспамятстве и наконец оставил меня в покое.
Голова страшно гудела от лжи. Врать я умел и делал это давно. Единственным, кому я ненавидел рассказывать сочинённые басни, был отецон этого не заслужил, но другого выхода я просто не видел.
Вымотанный, я провалился в сон, стоило отцу направиться к двери Ну, по крайней мере, за дурацкий ковёр я больше не был должен.
Истрет Хай
Ещё три дня мне пришлось провести в больнице. На четвёртый доктор отпустил меня домой, предупредив, что наведается лично. Я пожал плечами и, опираясь на локоть отца, с облегчением шагнул на порог главного входа.
Лето заканчивалось. На улице стоял тихий августовский деньдо школы оставалось всего ничего.
Оказывается я пролежал без сознания довольно долго. Всё это время в меня закачивали чужую кровь и питательные вещества. Отец также не пожелал оставаться в стороне и настоял на том, чтобы тоже стать донором. Может быть, поэтому, а может, по другой причине, мы оба не спеша шли по улочке, словно возвращались с работы после тяжёлого дня, когда очень хочется прогуляться вот так, никуда не торопясь и ни о чём не думая.
Со своими ровными улочками, широкими чистыми дорогами, усаженными аккуратно подстриженными деревьями и живыми изгородями, Истрет Виль напоминал ожившую мечту.
Здесь, в центре, располагались невысокие двух- и трёхэтажные строения, с массивными горизонтальными линиями, занятые бутиками, кафе и ресторанами, лавками, торгующими натуральными продуктами, выращенными на фермах неподалёку. Где-то здесь находился единственный в городке кинотеатр, насколько я помнил из описаний, найденных в нете. Из того же источника я знал, что рядом с больницей (наверняка за каким-нибудь углом) возвышается самое большое здание Истрет Вилягородская мэрия, и почтовый офис с участком тоже должны быть где-то здесь.